- Единственное, на что я сейчас надеюсь… что, когда мы прилетим, ты, наконец, перестанешь носить эти чертовы костюмы, – выдохнул Джон, прохладные прикосновения языка Джима кружили голову, отбирая способность ясно мыслить. Его дыхание буквально обжигало кожу одновременно с этим немало возбуждая.
С большим усилием Джеймс заглянул в его глаза.
- Чем тебе не нравятся мои костюмы, – облизнулся он, теребя пальцами воротник футболки, Джон сегодня был предусмотрителен, нашел в своем гардеробе одежду без пуговиц, хотя Мориарти оставался при своем мнении, что лучше вовсе без нее.
- Твои костюмы безупречны, Джим, но я состарюсь пока тебя из них вытряхну, – облизнув пересохшие губы, Джон усмехнулся, скосив на Джима затуманенный взгляд. – Совсем без одежды – вот что было бы просто прекрасно, но боюсь, тогда мы никогда не уползем далеко от кровати. Я так точно не смогу далеко отпускать тебя. – Джон чуть щурился. – А так приходится долго и упорно воевать с пиджаком и рубашкой.
Словно в подтверждении своих слов он вступил в неравную схватку с пуговицами, которых, по его мнению, и, правда, было слишком много. Нет, пиджак это еще не страшно, но на рубашке умирало все его терпение.
Джеймс тихо рассмеялся, слушая жалобы Джона на его одежду. Он сбросил пиджак на пол, и ждал пока Джон справиться с пуговицами на рубашке, не мешая и не помогая ему. Стоило последней покинуть свою петельку, Джеймс вытащил футболку Джона из его джинс и быстро стащил ее прочь.
- Да, ты прав, – задумчиво произнес он, со смешинками в глазах, – так намного быстрее!
Джону показалась, что прошла целая вечность пока он смог расстегнуть последнюю пуговицу и коснуться пальцами кожи Джима. И он только чуть повел плечами, когда Мориарти стащил с него футболку и невольно вздрогнул от прикосновений его пальцев, настолько обжигающе горячими они ему показались.
Джеймс не мог сдержать восхищенного взгляда, проводя пальцами по следам на шее и груди Джона.
- Почему у тебя нет татуировок? – чуть царапая ногтями плечи, спросил он, улыбнувшись, – обычно из армии все приходят с наколками….
Взяв ладонь Мориарти в свою, Джон коснулся его пальцами шрама от пули, и чуть прикрыв глаза, выдохнул, облизнув губы. Сколько бы Джим ни касался его, каждый раз это напоминало удар током, особенно там, где кожа несмотря на рубцы все еще была слишком чувствительна, словно нервные окончания были снаружи.
- Ты не прав. У меня самая стойкая татуировка, ни один мастер не выведет ее, даже если мне надоест, и она лучше всего говорит о том, где я смог побывать и что пережил. Ты так не думаешь? – тихо произнес он глядя на Джеймса из-под полуопущенных век.
По лицу Мориарти словно пробежала тень.
- Ты знаешь что-нибудь о том, кто это сделал? – он осторожно проводил пальцами, касаясь рубцовой ткани, – если он жив я найду и убью его. Так медленно и мучительно насколько это, вообще, возможно…
Его голос слегка подрагивал, он действительно мог и хотел сделать то о чем говорил, мало того, в его голове уже почти оформился план как найти того, кто стрелял в Джона, и сколько дней тот продержится, прежде чем Мориарти прострелит ему сердце.
Джон был поражен словами Джима, это действительно стоило много, то как он смотрел с этим темным блеском в глазах.
- Спасибо, – прошептал он, у него дыхание перехватило от слов и взгляда Джима. – Нет, я ничего не знаю, кто это был. Помнишь, я рассказывал, как полез к раненым и не вовремя высунулся? Такое часто было, медиков всегда проще подстрелить, приходится пренебрегать собственной безопасностью ради раненных. Увидеть, кто стрелял у меня не было и шанса, снайпер всегда сидит высоко и хорошо прячется… Честно говоря, я даже не уверен, что его там же в результате и не положили. – Джон задумался вспоминая.
- Ты скажешь мне потом координаты и время когда это было, – произнес Джеймс, тоном, не терпящим возражения, глядя на откинутое лицо Джона, он прижался к нему ближе, легко целуя подбородок и пальцами прочерчивая контуры лица и шеи. Он не мог не признаться, что считал Джона не просто безумно привлекательным для себя, но и просто красивым.
- Я… – начал Джеймс, и запнулся. Эти дурацкие слова до сих пор крутились у него в голове, пытаясь сорваться с языка в моменты полного отсутствия контроля, но Джим все же сумел остановить себя раньше, чем сказал это. И замер почти испуганный своим порывом.
Джон старался не двигаться, ловя поцелуи и прикосновения Джима.
- Хорошо. Я постараюсь вспомнить максимально точно, когда и где это было, – произнес Джон, улыбнувшись вопросительно и внимательно глядя в глаза Мориарти. У него было такое ощущение, что Джим пытается что-то или скрыть, или подобрать нужные слова. Подняв руку, он мягко провел кончиками пальцев по щеке Мориарти, любуясь его лицом, замерев, коснулся контура губ. Обычно он бы обязательно уточнил, что именно тот хотел сказать, но сейчас чувствовал, лучше не давить.
Джеймс помотал головой, нет уж, он не даст этим словам сорваться с губ. То ли это был страх, то ли упрямство, но Джеймс не произносил их даже мысленно. Хотя те словно острые осколки стекла царапали ему гортань и язык.
- Поцелуй меня, – попросил он, прикусывая губу, и опуская глаза, провел пальцами по груди Джона от плеч до пояса джинс.
Джон внимательно наблюдал за Мориарти, ловя изменения в его настроении, и пытаясь понять о чем умолчал Джим, не расспрашивая его. Он теперь видел, что Джим старается что-то скрыть. И это что-то причиняет ему боль или просто беспокоит.
Мягко улыбнувшись, глядя на Мориарти, он взял его за подбородок, заглядывая в глаза и приблизив свое лицо к его, коснулся губ, провел по ним кончиком языка, мягко раздвигая, проводя языком по зубам Джима. Ладонью другой руки он провел по боку Мориарти, согреваясь его теплом, и буквально чувствуя, как между пальцев проскакивают искры.
Джеймс подался вперед, приоткрывая губы навстречу такому желанному поцелую, язык скользнул по языку Джона, касаясь кромки зубов. Осторожно и словно успокаивающе. Он зарылся пальцами обеих рук в волосы Джона, прижимаясь ближе, с мыслью, что ему никогда не сможет наскучить его присутствие, поцелуи, ласки. Он закрыл глаза, отдаваясь этому поцелую, рукам Джона и его воле.
Джон как можно крепче обнял Джима придвигая ближе и прижимая его к себе, он хотел, чтобы поцелуй был мягким и успокаивающим, но увлекшись, поддался порыву, не сдержавшись, жадно впился в губы Джима, провел пальцами по позвоночнику Мориарти, чуть царапая кожу и осторожно надавливая на позвонки.
Джеймс выгнул спину, под его рукой, прижимаясь к груди Джона, брюки становились мешающей помехой и он слегка поерзал, но не в силах оторваться от поцелуя и собраться с мыслями, даже для того, чтобы расстегнуть пряжку.
Податливость Мориарти только еще больше распаляла Джона, он не разрывал поцелуй, пока воздуха в легких хватало. Возбуждение кружило голову настолько, что он забыл, где они, значение имело только близость Джима и собственное разгоравшееся возбуждение. Он мог только одним образом интерпретировать попытки Мориарти устроиться. Джон нащупал пряжку ремня, расстегнул дрожащими пальцами и скользнув ладонью под белье, накрыл его член, слегка сжимая.
Джеймс сдавленно застонал, не прерывая поцелуя, почувствовав прохладную, по сравнению с собственным жаром ладонь на своем члене, он не удержался, двинул бедрами, прижимаясь к Джону. В этот момент он ненавидел одежду, сковывающую движение, но отстраниться и снять ее означало прервать контакт, а добровольно он бы на это не пошел.
- Джооон, – простонал он, отрываясь от его губ, судорожно дыша.
Под ними была высота в тысячу миль, это не могло не заводить еще сильнее.
У Джона перехватило дыхание от стона Мориарти. Он все-таки нашел в себе силы, чтобы отстраниться от его губ, разрывая поцелуй и убрал руку от паха. Давая тем самым себе и ему перевести дыхание. Резким движением он стянул с себя Джима, роняя его на диван, в тот же момент нависая над ним. Посмотрев на него затуманенным желанием взглядом, медля, словно зависнув. Наклонившись, Джон коснулся губами уха, чуть прикусывая мочку.
