Большинство людей

в действительности не хотят свободы.

(Зигмунд Фрейд)

Подавленные эмоции не умирают.

Их заставили замолчать.

И они изнутри продолжают влиять на человека.

(Зигмунд Фрейд)

Михаил и Бэла разбежались в разные стороны. Прошло дня три, как они вернулись из Парижа в свой родной Мухосранск, и Белка вдруг объявила, что собирается в пятницу пойти с подружками в кафе. Ничего в этом особо удивительного не было, но его немного задело, что их Париж будет разменян на треп глупых девчонок. Он выгнал из головы эту мысль и решил в отместку устроить сабантуй для сотрудников своей «фирмы», которых было всего-то девять человек: Тимка, его лучший друг и партнер, несколько парней и три девушки-оператора, которые сидели на телефонах и томными голосами убеждали клиентов купить последнюю модель смартфона или компьютерный вибратор с тройной стимуляцией: «Почему кролик называется? Потому что он своими ушками будет щекотать клитор Вашей девушки… а хвостик у него состоит из шариков, которые тихонько проникнут к ней в попку, а сам он в это время будет…». Корпоративы у них были как-то не приняты, но бизнес разрастался, давно выплеснулся за пределы города через службу доставки; был уже и офис, хотя начинали они с Тимкой все своими головами, руками и ногами, и Михаил решил пригласить всех в паб «У Патрика».

В пятницу ему почему-то не захотелось наблюдать за сборами Белки, хотя он любил, когда она выходила к нему готовая, с вопросом в глазах, с ожиданием его оценки: всегда в ней было что-то новое, хоть какая-то деталь, хоть локон завинчен по-другому, всегда она выглядела очень сексуально, и он всегда предлагал ей никуда не идти, а прямо сейчас…

С утра Михаил как всегда выпил кофе, зашел на свой сайт, посмотрел статистику продаж, заказы, наметил планы на день, надел черные джинсы и футболку с поднятым средним пальцем, собрался, вышел из дома, загрузился в свой темно-синий Х5 и поехал к себе в офис. Там он целый день крутил всем хвосты, доделывал недоделанные дела, хлопал по попке девчонок, вышедших покурить, потом ездил к оптовикам, вернулся с кучей новых товаров, проверил, как без него прошла доставка заказанного, перекусил в «Макдональдс», курил со стаканом кофе на улице, периодически проверял, не было ли пропущенных звонков, но их не было. За суетой день прошел быстро, к четырем подъехал заказанный им микроавтобус, телефоны были переключены на автоответчик, который женским голосом предлагал звонившему оставить свой номер, «и мы непременно в ближайшее время удовлетворим все ваши желания»; все загрузились и поехали к Патрику.

Тимка был уже там, руководил официантками, пара столов была сдвинута, на них уже стояли тарелки с разными орешками, чипсами, подсоленными крендельками и сухариками, сушеными креветками, кальмарами, рыбешками, нарезанной селедкой и кусочками жирной семги; фирменные подставки «Карлсберг» ждали только команды. Команда была дана, все расселись, пиво принесли, Михаил разместился с торца, напротив него сел Тимур; холодный золотистый напиток падал в горло как водопад на тропическом острове и приносил долгожданное облегчение и успокоение.

Вторая армада кружек водрузилась на столах, Михаил встал и толкнул речь. Говорил он не долго, благодарил всех за самоотверженную работу, за командный дух, выдал пару цитат: «ищите и обрящете», «стучите, и вам откроют», желал всем здоровья и благополучия в личной жизни, «которая, если подумать, и есть основа всякой работы… да и зачем эта работа, если нет…». Потом он раздал всем бронзовые брелки в виде Эйфелевой башни, купался в аплодисментах, гахнул сразу полкружки и вышел на улицу покурить. Там его догнал Тимка.

– А наши-то уже в «Принцессе» веселятся.

– И Дашка там?

– Ну да.

– Конечно, я просто как-то не подумал.

– И мы неплохо так…

– Да, здорово. Хорошо ты все тут…

– И для дела полезно, и пивчик классный.

– Классный, слов нет.

– Ты чё-то смурной какой-то сёдни.

– Да не, я в нормале. День был заморочный. А сейчас попустило.

– Слушай. А ты в Париже бля*ей ихних видел?

– Видел.

– И как они?

– Да шмары размалеванные. Наши лучше.

– Бля*и?

– Девчонки.

– Аааа. Это да. Классные. Белка у тебя ваще агонь.

– Дааа, огнетушитель надо бы уже прикупить.

– А чё такое?

– Да нормально все. Только знаешь, брат, я себя чувствую почти всегда на грани фола. Как будто меня на карусели крутит, а я держусь руками из последних сил, и ноги уже в воздухе болтаются…

– Ну а ты чё хотел? Воблу вяленную? Или треску мороженную?

– Разве ты получаешь то, что хочешь? Ты получаешь то, что тебе свыше посылают. А в награду ли, в испытание – хрен его знает.

– Эт точно. Я иногда про Дашку тоже так думаю.

– А Дашка что?

– Да она же на работу пошла. Расфуфырится вечно. А чё она там делает – хер ее знает. Мелькают мысли всякие. Ну, ты ж сам знаешь.

– Да, я помню. Но тогда ж все классно кончилось?

– Тогда да. И трах был потом сказочный.

– Ну вот видишь.

– Да я вижу, что тебя что-то грызет.

– Да не грызет, а так… подшкрябывает немножко.

– Да плюнь. Пошли накатим.

– Ну пошли.

Михаил допил пиво, щелкнул пальцами, получил новую кружку, подумал, что надо бы что-то погрызть, поискал глазами, взял чипсу и отправил ее в рот: она медленно растворилась, оставив на языке соль, перец и вкус копченой грудинки. Он кидал чипсы в рот одну за другой, запивал пивом, думал, что вкус просто божественный, рассеянно смотрел по сторонам. Компания их разместилась в небольшом закутке, весь паб был разделен перегородками, других посетителей видно не было. Девчонки за их столом вовсю хихикали, строили парням глазки и выдавали что-нибудь особо пикантное из общения с клиентами, когда надо так сказать, чтобы он поверил, что без клипсы для клитора… «Ну как же вы можете! Да без этого настоящего оргазма и не бывает! Что? Нормально кончает? Да это изобразить любая сможет! Вот слушайте: о… оооу… дааа… аааах… ууууууу… боооже! Фсёооо!!!» Парни ржали как кони, предлагали рассказать об использовании анальных игрушек, девчонки делали невинные лица, «неее, никада!», а потом, переглянувшись и прыснув в кулак, рассказывали так, что официантки шарахались, едва не разлив пиво. Хорошие они все ребята. Надо будет им премию выдать, что ли. Они же тебе деньги зарабатывают. Ладно. На Новый год.

Потом его расспрашивали о Париже, и он рассказывал, как нашел кабачок, в котором мушкетеры отмечали свою первую победу над гвардейцами кардинала, как он сидел там и пил вино из оловянного стакана, потом травил разные байки: как Генрих Наваррский собрался поиметь королеву Марго и вдруг обнаружил у нее на ягодице отпечаток зубов, «ага, зубы Гиза!», положил ее на колени и влупил ей по заднице за всю фигню, а она дрыгала ногами и елозила на нем, пока не кончила. «А зубы-то были вовсе и не Гиза – это ее Мария Медичи со злости покусала. Так-то вот бывает… Ну да хорошая трепка еще никому не помешала. Вот если бы Людовик XIII вовремя задрал юбку Анне Австрийской… то и Бэкингем живым бы остался, и войны бы не было».

В кармане у него жужнул телефон, он его выхватил – пришло уведомление фейсбука: «Бэла Бурлакова разместила новое фото». Нууу… посмотрим… на нашу красавицу… Он открыл страницу Белки и увидел групповую фотографию смеющихся девушек с бокалами в руках, сидящих на полукруглом диванчике за столом: Белка была в своем черном «шанельном» платье, которое он ей купил на Елисейских полях; сквозь полупрозрачную вставку на груди отчетливо просматривались соски, шея была украшена черным чокером с красным сердечком. Вот шалава малолетняя, ну обязательно надо всем на обозрение сиськи выставить! Как чувствовал. И уже пишут всякие пидоры комменты идиотские. Пожаловаться, что ли, Цукербергу, что это оскорбляет нашу нравственность? Да в жопу. Ты же ей сам это платье купил. Ну купил. А если я ей трусики прозрачные купил, так надо пиз*у на фейсбук вешать?! Так, уймись, сам говорил, что платье годится на обложку «Вог». Ну говорил. Кто тот «Вог» у нас читает. Пять человек. А это все увидят. Вон, уже в телефончики уставились. И на меня поглядывают. Идем лучше покурим. Ну идем.