– Возможно, – Амина улыбнулась, пожимая плечами. Хотелось выдернуть ладонь и сбежать, а надо было держать себя в руках.

– Ну прямо очень похожи… – и с каждой секундой в глазах Руслана просыпалось все больше понимания. – Подожди… те…

– Спасибо вам большое за все, мне пора, Дамир ждет, вы же знаете… – выдернув руку, Амина пошла прочь. Сердце билось бешено. Нельзя игнорировать интуицию. Нельзя ехать на сомнительные встречи. Нельзя не убить за это все Дамира. Просто нельзя…

– Увидимся, – больше попыток подойти к ней и договорить Руслан не предпринимал, да это было и не нужно. Все, что нужно было, он уже понял или поймет со временем, а дальше уж как сам посчитает нужным – просветит друга или промолчит.

Большую часть дороги до клуба Амина с Дамиром вновь ехали молча.

Мир пытался заговорить, но Амина беседу не поддерживала, поэтому та быстро затухала.

– Как тебе они?

– Нормально…

Тишина.

– Почему с Русланом задержались?

– Искал свою визитку…

– Так у меня есть телефон, я бы все равно дал…

– Спасибо… Мы все нашли…

Тишина.

– Не расстраивайся, они ничего особенного не говорили…

– Я знаю.

– Ты знаешь азербайджанский?

– Да.

– Откуда?

Молчаливый взгляд и тишина.

Пришла в себя Амина уже совсем рядом с Бабочкой.

– Когда они выступают?

– В июне.

– А до этого?

– Завтра улетают в Баку, дальше будем по почте вопросы решать.

– Хорошо…

– Почему хорошо? – Мир вел себя так, будто чувствовал свою вину за что-то, но не мог понять – в чем дело. Но и Амина перед посторонним человеком, практически врагом, душу открывать не спешила.

– По кочану.

Девушка вышла из остановившейся машины, направилась в сторону клуба.

В конце концов, ничего крамольного не случилось. Руслан мог ее и не узнать, а все эти «понимающие» взгляды – следствие того, что она сама себя накрутила. А даже если узнал, что дальше? Их истории больше десяти лет. Все герои давно пережили и прожили. И новость об этой нежданной встрече – не новость вовсе.

Она зашла в здание, даже не обратив внимания на то, что Мир все это время сидел в машине, внимательно следя за тем, как она приближается к двери. Взгляд его был суровым. Брови собраны на переносице, руки сжаты на руле.

Амина угадала – он чувствовал себя странно. Понял, что произошло что-то важное для нее, но бесился от того, что объясняться она не спешила. Почему вдруг для него было так важно все выяснить – Мир не рефлексировал, но выяснить все себе пообещал…

***

Ночное шоу прошло хорошо.

Настолько, что Амина сумела очистить мысли, загнать до полусмерти тело. Ей нравилось это состояние – крайней усталости, когда настолько хочется попасть в душ, а потом лечь, что на самокопания времени уже не остается. Сегодня было так же. В гримерную она возвращалась сама – девочки остались за кулисами.

Где-то там, в зале, еще громыхала музыка, а в коридорах было довольно тихо. Первым делом Амина направилась в душ, оттуда в свой кабинет, переодеваться, заказала такси.

Уже перед выходом черт ее дернул зайти в общую гримерную – попрощаться с девочками.

Вот только встретил ее не щебет бабочек, а смачное чваканье в темноте…

– Вкусно? – несколько минут Амина тихо стояла в дверном проеме, с каким-то нереальным самодовольствием следя за тем, как Мир втихомолку уплетает ее долму.

Хотя, по правде сказать, он не особо-то и прятался. Сидел с кастрюлей на одном из диванов – спиной ко входу, достал где-то вилку, рядом стояла упаковка сметаны – наверно, стыренная на кухне. Мужик ел аккуратно, но с аппетитом. Аж струна в душе какая-то будто натянулась. Видимо, инстинкт материнский или еще какой-то чисто женский – мужик должен быть сыт. Если сыт – значит доволен. Если доволен – сам нервы никому не делает, зато ты ему можешь их делать сколько угодно, его не прошибить…

– Очень, – услышав ее вопрос, Мир не дернулся, не подпрыгнул, будто и не удивился. Полил еще один конвертик сметаной, отправил в рот…

– По бороде течет…

– Ты не видишь, тут темно.

– А при свете почему не ешь? Стыдно?

– Нет, без света вкуснее – как в детстве, когда мама запрещала ночами шоколад топтать, а мы с Наиркой лазали по полкам, находили и объедались.

– С сестрой?

– Да.

– У тебя их сколько?

– Две.

– Младшие?

– Обе. Одна совсем мелкая – Лала.

– Это ее Руслан сватать собирается?

– Не дадим, – ответил будто в шутку, но ясно стало, что таки не дадут.

– Не тащи меня больше на встречи вот так… с ними.

– Почему? – Мир отложил вилку, отставил кастрюлю. Амина краем глаза успела заметить, что кастрюля была пуста. Приятно.

– Есть свои причины.

– Какие?

– Дамир…

– Я.

– Не лезь мне в душу…

Какое-то время Дамир смотрел серьезно, а потом хмыкнул.

– Что?

– Ну хоть душа у тебя есть, и то хорошо…

– Дурак. Зря только продукты на тебя переводить, – оскалилась Амина для виду. На самом деле была благодарна, что Бабаев не стал развивать тему.

Он не ответил, молча перехватил кастрюлю удобней, встал с дивана, подошел.

– Помою, завтра заберешь, спасибо.

Подошел так близко, что Амина чувствовала исходящее от него тепло. Будь у нее плохое настроение, а у него плохие намерения, тут же отступила бы или его заставила отойти.

Но настроение было мирное, а намерения у него вроде бы тоже не крамольные.

– У тебя очень красивые глаза, Амине-ханым. Лукавые, хитрые, а иногда заглянешь – и спокойный океан.

– Черные ведь. Какой океан?

– Бездонный какой-то. Поэтому и черный.

Амина улыбнулась, Мир нет. Так и стояли – изучая друг друга в темноте.

– Только целовать меня не вздумай.

– И не собирался.

– Вот и хорошо…

Стояли бы и дольше, но на мобильный Амины пришел вызов – подъехало такси.

– Хорошего дня, я спать.

– Хорошего, я тоже сейчас поеду.

Амина развернулась, поплыла в сторону выхода, давая возможность вдоволь налюбоваться своим обтянутым платьем силуэтом. Своими длиннющими ногами, обутыми в туфли на шпильках, изгибами тела – повторяющими форму гитары, гордо вытянутой шеей, руками – тонкими, изящными.

В какой-то момент Миру даже захотелось догнать, развернуть, поцеловать, но ведь потом скандала не избежать, по морде заедет, между ног прицелится, да и кастрюлю жалко – упадет ведь, всех перепугает…

Наверное, именно об этом говорят, что каждый свой шаг следует взвешивать. Решая, стоит ли лезть к даме с поцелуем, никогда не забывайте подумать о судьбе кастрюли, находящейся у вас в руках. Обдумайте все хорошенько. Проводите ее взглядом… А потом идите на кухню – мыть.

Улыбаясь собственным мыслям, Дамир направился именно туда.

Поцеловать еще успеет, если желание возникнет. А пока лучше присмотреться. И к ней, и к себе. И к происходящему вокруг. Особенно, наверное, к происходящему.

– Дамы, сосредоточились – приступаем.

Амина была не из тех, кто бросает слова на ветер. Практически пропущенную тренировку во вторник предстояло отработать в четверг.

Девочки это делать явно не хотели – поскуливали, постанывали, пыхтели, обсев сцену в главном зале. Кто свесил ноги, кто прямо-таки прилег на жестком дощатом полу, кто не поленился – сходил за стульчиком, а потом плюхнулся на него… Атмосфера царила максимально ленивая. И максимально не устраивающая Амину.

Сама она чувствовала в себе небывалый прилив сил. Видимо, сказался стресс, связанный со встречей с человеком из прошлой жизни или то, что в последнее время не нужно было так много сил тратить на стычки с Дамиром. Или успехи в учебе, или весна… Причин могло быть масса, а результат один – в Амине открылось второе, третье и четвертое дыхание.

– У нас есть полтора часа, потом свободны, но если я останусь недовольна – оставлю еще на полтора. Вы же знаете, со мной – как в тюрьме. Быстрее сядешь… Встали, – Амина хлопнула в ладоши, вновь слыша сдавленные всхлипы, стоны, кряхтение. Но ослушаться никто не решился – девочки потихоньку поднимали свои такие молодые, красивые, подтянутые и такие вялые в данный момент тела, а Амина в это время присела на корточки, чтобы подтянуть ремешки на босоножках.