— Что ты, я не могу, это же, наверное, очень дорого, — забеспокоился Боб, Гермиона была уверена, что он по достоинству оценил подарок.
— Не бери в голову. Когда я училась в Хогвартсе, «История» была моей настольной книгой. Подари ее Мэри на Рождество, а если понравится, то угостишь меня знаменитым вареньем Дейзи. Ведь она все еще его делает?
— Конечно! Будет тебе банка лучшего варенья, — Боб все еще нерешительно крутил объемную книгу в руках. — А не слишком дорогая книга для ребенка?
— Это же издание для детей, — пожала плечами Гермиона. — А теперь давай лучше сыграем в шахматы.
Боб снова расплылся в довольной улыбке, убрал книгу и начал расставлять фигуры на появившейся, как по волшебству, доске.
— А вот это мы всегда готовы, — ухмыльнулся он. — Ты все еще надеешься меня победить?
— Естественно, — гордо вздернула нос Гермиона. — Как может быть иначе, ты будешь повержен.
Они начали играть, иногда перебрасываясь ничего не значащими шутками. В шахматы Боб играл отвратительно, и Гермионе приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы не выиграть за несколько минут. Проиграв две партии и сведя уж совсем безнадежную к боевой ничьей, она засобиралась уходить.
— С тобой всегда приятно иметь дело, — ухмыльнулся Боб, убирая шахматы. Выигрывать у, как многие говорили, умнейшей ведьмы поколения ему очень нравилось. В ответ Гермиона состроила недовольное лицо и кисло улыбнулась. Уже у самой двери она развернулась, будто что-то вспомнила.
— Мне же нужно срочно найти пару древних документов в твоей епархии. А я совсем забыла об этом! — ахнула она, раздраженно топнув ногой. — Подожди, я сейчас подпишу служебку у кого-нибудь наверху и вернусь.
— Ты так до вечера провозишься, недавно как раз форма изменилась, — сочувственно протянул Боб. — Теперь обязательно нужен автограф самой Боунс, а она, сама знаешь, какая занятая.
— Вот же какая неприятность! — в сердцах сказала она, ударив кулаком о ладонь.
— Знаешь, давай я тебя просто так пропущу, — заговорщески прошептал Боб.
— А тебе за это ничего не будет? — обеспокоено спросил Гермиона.
— Не волнуйся, меня редко проверяют, главное —сиди тихо, как мышка, — улыбнулся Боб, открывая тяжелую металлическую дверь в архив.
— Спасибо, ты лучший! — Гермиона поцеловала его в щеку и упорхнула к многочисленным стеллажам со свитками и папками. Именно на такой исход разговора с Бобом она и рассчитывала, иначе пришлось бы пойти более сложным путем, задействовав еще несколько человек, чтобы не регистрировать посещение официально.
Следующие три часа, почти до самого конца рабочего дня, Гермиона провела в поисках документов о ранней деятельности Дамблдора. Все документы в архиве были защищены от копирования, так что она выписывала нужные данные в свой блокнот.
Многое из того, что ей попалось на глаза, было совершенно бесполезно, хотя и в груде макулатуры попадались бриллианты. Оказалось, например, что новая редакция кодекса была принята только в 1945 году, а не в 1944, когда стал Директором и по его личной инициативе. А некто Том Риддл был лишь одним из очень немногих добровольцев, на ком опробовали будущую систему. Неужели уже тогда Дамблдор проявлял повышенный интерес к Темному лорду?
Сравнив списки поступивших в Хогвартс и программы обучения разных лет, Гермиона обнаружила некоторые странности. Так с каждым годом на протяжении пятидесятых и шестидесятых годов магглорожденных становилось все больше, а программа постоянно упрощалась. Например, бесследно исчезли танцы, обрядовая магия, но появилось маггловедение, которое, как она отлично помнила, преподавалось просто отвратительно. За всем этим чувствовалась чья-то воля, а отсутствие документально подтвержденной информации все еще настораживало.
Под конец Гермиона бегло просмотрела архивы ДМП за эти же годы, где почти случайно обнаружила служебную записку на имя тогдашнего главы департамента правопорядка о смерти профессора Диппета, предшественника Дамблдора. В ней говорилось, что профессор погиб от сердечного приступа, хотя отличался отменным здоровьем в свои неполные семьдесят — смешной возраст для опытного мага. Дальше служебной записки дело не пошло, расследование так никто и не организовал. Это было странно, но неудивительно из-за вечного бардака в Министерстве. Следующее упоминание Дамблдора было только в качестве Верховного чародея и датировано ноябрем 1981 года.
Выйдя из архива уставшей и вымотанной, Гермиона почувствовала просто физическую необходимость приятного завершения пусть необходимого, но от того не менее мерзкого дня. У нее был только один человек, с которым она могла чувствовать себя спокойно и расслабленно. Расправив плечи и расслабленно потянувшись, Гермиона отправилась на этаж аврората к Гарри.
========== Глава 17. Ожидание цели ==========
Гарри уже давно не был тем безбашенным парнем, который когда-то сломя голову кинулся в одиночку навстречу василиску. Такие, как правило, не задерживались надолго в оперативниках — либо уходили сами защищать свою правду каким-то другим способом, либо заканчивали свой путь гораздо более трагично. Нельзя сказать, что смерть в аврорате была обычным явлением, но все они так или иначе ходили по грани. Ценой даже, казалось бы, незначительной ошибки на боевой операции могла стать жизнь: твоя собственная или твоего товарища.
Такая жизнь воспитала в Гарри умение выжидать правильный момент. Поэтому сразу после разговора с Гермионой он не бросился в кабинет Боунс в надежде выпытать у нее подробности планов по захвату мира, а спокойно продолжил делать свою работу, которая медленно подходила к логическому завершению. Постепенно, в течение недели он переложил на Саманту все текущие дела, кроме наиболее важных, а сам стал вносить последние штрихи в разработанный учебный план, не забывая тщательно проверять всю входящую корреспонденцию.
Несмотря на то что под вечер он был часто выжат, как лимон, эта неделя была лучшей со смерти Сириуса, боль от которой никуда не исчезла, но стала какой-то ноющей и саднящей словно от зараженной, слегка зарубцевавшейся раны, готовой вскрыться в любой момент потоками ядовитой желчи. Гермиона, уставшая и раздраженная, каждый вечер заходила к нему без стука и с вымученной улыбкой говорила:
— Пойдем гулять, а то ты совсем закопался в своих бумажках.
Гарри запирал свои документы в вытребованном у отдела снабжения сейфе с наложенными защитными чарами, и они шли гулять по утомленному после трудового дня Лондону. Чаще всего они болтали о каких-то пустяках: недавно прочитанной книге, новом фильме или делах бывшего однокурсника, а иногда просто молчали, держась за руки и переглядываясь.
Гарри никогда не считал себя романтиком, но вечерние прогулки были просто восхитительными, оставляя после себя покой и умиротворение. После ссоры они с Гермионой будто начали узнавать друг друга по-новому, Гарри чувствовал, что она стала больше доверять ему, словно рухнула разделяющая их невидимая стена.
Гарри наслаждался каждым проведенным с Гермионой мгновением: потеряв одного дорогого человека и чуть не лишившись другого, он с гораздо большим трепетом стал относиться ко времени, проведенному с близкими. В эти безмятежные вечера он был искренне счастлив.
Спустя еще несколько дней размеренной работы, Боунс сама вызвала Гарри к себе в кабинет, чтобы узнать, как продвигается его задание. С тяжелым сердцем Гарри отчитался, что, несмотря на усилия и уже устрашающее количество перечитанной специализированной литературы, процесс подготовки будущих авроров все еще виделся ему лишь в общих чертах, ведь его пришлось пересмотреть чуть более, чем полностью. Четкими и понятными словами Гарри попытался донести до своей начальницы, что аврорат не может быть модернизирован в одночасье.
— Мистер Поттер, я надеялась получить нечто большее, чем ваше заявление в собственном бессилии, — строго сказала рассерженная Боунс. — Я в вас крайне разочарована. Вам же были переданы планы обучения уже функционирующих подразделений, неужели так сложно составить документ на их основе?
