Оглядевшись вокруг, заметил я, что подавляющее большинство современных стихов свидетельствуют о совсем иной, даже противоположной моей, позе лица поэта в этом мире. Эти стихи являют образ поэта предельно серьезного, озабоченного, с вертикальной морщиной страдания на челе, в трагической попытке каждым стихотворением, если уж не сразу, то хотя бы в пределах видимого промежутка времени, спасти Россию, культуру, нравственность – в общем, все, что на его взгляд надо и самое время спасать. И стало мне стыдно и страшно; и при всем моем изумленно-подозрительном отношении к смиренно-общеобразовательной и экстатическо-общегосударственной любви к Пушкину, перед грозящей неизбежностью остаться одиноким стареющим гаером и попирателем всего святого, вынужден я был (правда, не без коварного лукавства) прибегнуть к его (Пушкина) повсеместно узаконенному авторитету. Собственно, к его одной, но значительной интонации: «экий пустячок я накатал». Небезынтересно ведь? Даже больше – поучительно. И даже еще больше – сдается мне, что именно эта интонация (экий… я накатал) является наиболее значащим определением позы поэта в отличие от временно или по каким другим техническим причинам одевающихся в легкомысленное платьице поэзии пророков, учителей нравственности, гражданственности и духовности, спасителей языка, отечества и веры. Поэт (вспомним!) – Божья птаха. Ее дело петь, т.е. болтать. И если уж угодно будет Богу пророчествовать через поэта, то уж как-нибудь само спророчествуется.
1v| o3109 Заря румяная встает
По-над румяною страною
Румяный рад ей весь народ
С румяным тоже и со мною
Да что я! – где уж я румян
Да и народ уж где румяный
Страна, коль наложить румяна —
Румяна. А заря – румяна
Сама
1v| o3110 И литератор должен есть
И пить и всякое такое
Но что же в нем такое есть
Что не дает ему покоя
Вот он за столиком сидит
Пьет пиво, кушает креветки
Но что такое в нем сидит
Неутолимое вовеки
Оно приходит с высоты
И молвит голосом природы:
Среди голодного народа
И сытый равноправен ты.
1v| o3111 Вот страшный макрокосм – в него летают люди
Вот страшный микрокосм – в него летит поэт
Я тоже космонавт, когда на гермошлеме
Моем слова горят: СССР
Но вот вхожу я в слой где и слова сгорают
Где и сгорает самый гермошлем
Брат космонавт! Что, подскажи, мне делать!
Иль в должности твоей такого просто нет
1v| o3112 Леса населены зверьем
А города – своим народом
Но женщина и там и там
Взывает голосом природы
И чтобы лозунгом взлететь
Чтоб мыслить государство в силе
Природу мало одолеть —
В ней надо женщину осилить
1v| o3113 Вот племя пушкинских невест
Тяжелым истекая соком
И в сладострастии высоком
Несется Бог куда невесть
И вся страна поет им вслед
Словно невеста, словно в трансе
Приди, о Пушкин, я отдамся!
Да глядь – не Пушкин, а сосед
1v| o3114 Если вдруг разразится война
(В наше время вполне может статься)
Что на подвиг подвигнет меня
Защищать там или защищаться?
Что под немцем и что под китайцем
Среди этой природы, увы
Можно жить нескончаемо долго
Позабыв об отчизне и долге
Все забыть… да напомнят, увы
1v| o3115 Рыбище вонючее
На прилавке длится
А плавало ведь чистое
В чистой же водице
Так же человека вот
Государство вытащило
Поскорее б что ли
Потребило в дело
Не загнил чтоб попусту
1v| o3116 У нас всех зубы выпадают
От старости иль просто так
У них же зубы нарастают
Хотя они еще с кулак
В колясках, кормятся грудями
Но близок, близок этот час
Когда они взмужав костями
С грудей тех перейдут на нас
1v| o3117 Выходит лошадь на луга
Гулять отпущена под вечер
На шее у нее бубенчик
Она торжественно нага
И романтически прекрасна
И ночью это не опасно
Но днем, когда она в движенье
Когда ее дымится круп
То кажется, что даже труп
Не одолеет вожделенья
Представители красоты в русской истории и культуре
1979
Предуведомление
Как говорится, в красивом теле – красивый дух. Красиво говорится. И вправду, если внешняя человеческая красота и гармоническое сочленение частей тела и лица являются не просто оболочкой, шкурой, но закономерным выражением красоты и гармоничности духа (при несомненных достижениях носителей ее в какой-либо сфере русской истории и культуры), то данный список должен заставить нас по-новому взглянуть на привычную иерархию, сложившуюся по самостийным и необоснованным законам, иерархию имен русской истории и культуры. А взятый целиком лист имен представляет собой взгляд на русскую историю и культуру с точки зрения красоты.