и петардам, который затем вдребезги проигрывают – парадокс № 1.
Логики здесь столько же, сколько в лозунге «Летайте паровозами Новосибирского
речного таксопарка», начертанном на стене одного из подземных
переходов.
Парадокс № 2 таков. Только у нас в Сибири напраздновавшийся до потери
пульса субъект поджигает китайскую шутиху, обжигается до волдырей,
затем падает в снег, засыпает и отмораживает ногу. Сочетания ожога
и обморожения – этим мы и отличаемся от других, менее изобретательных
народов.
Такой случай был на самом деле, и пострадавший часто его рассказывает
– перед тем, как поджечь и запустить в небо жуткую китайскую
ракету. Слушатели кивают головами, верят, но на всякий случай разбегаются
кто куда…
ЗА ЧТО ЖЕ ВЫ СОБАЧКУ-ТО!
Весь срез человеческого общества наглядно виден на собаках.
Собаки были космонавтами (Белка и Стрелка), путешественниками
(фокстерьер Монморенси из «Трое в лодки»), тренерами по бегу (пес
Барбос из «Необычного кросса»), фермерами (Жучка из «Репки»), клоунами
(Каштанка), сыщиками (комиссар Рекс) и преступниками (собака
Баскервилей).
С последней, впрочем, не так все ясно. Если разобраться без предрассудков
и обид, собаку Баскервилей подвергли очернительству,
огульно охаяли и оплевали. Пора восстановить доброе имя оплеванной
собачки – этого страшненького некормленого существа, которое
выло с голодухи посреди Гримпенской трясины.
Да, она не была болонкой с розовым бантиком на тоненькой шейке.
Она пугала добропорядочных граждан и за это ее застрелили из большого
ржавого револьвера. Но, позвольте, ежели за пугания расстреливать, то в
России пришлось бы пустить в расход половину газетчиков, две трети телевизионщиков
и практически всех уважаемых господ депутатов. За что
же вы собачку-то!..
Человечество тепло относится к собакам (например, их очень любил
Швейк). Относится душевно, а поступает по-негодяйски. Характерен
сюжет «Собачьего сердца». Дворнягу Шарика, не спросясь, подвергли
операции – и что вышло? Получился преомерзительный субъект, ходячее
ругательство и душитель котов. Затем – опять же силком! – Шарикова
прооперировали назад, превратив обратно в песика. Спрашивается, зачем
мучили? И вновь воскликнем мы с болью и гневом:
– За что же вы собачку-то!
А уж о бедной Му-му… Нет, помолчим. Душит слеза. Встанем и снимем
скорбно картузы.
Ах, как верно подумала чеховская Каштанка:
– Так жить нельзя, надо застрелиться!
А. П. Чехов был великий писатель и знал, о чем думают собаки.
…В районе улицы Кубовой достославного града Новосибирска в открытый
люк провалился пес. Был он рыж, беспороден и невезуч. Пес не
заметил колодца, полускрытого снежным сугробом, и ухнул во тьму.
На стоны, доносившиеся из бездны, обратил внимание некий молодой
человек, выгуливавший свою собаку. Парень вызвал службу спасения, и
прибывшие кинологи, обвязав пленника веревками, извлекли его из заточения.
Рыжий пес задерживаться у люка не стал, повилял хвостом да и
потрусил прочь…
Приятно спасти собачку.
Тут интересен такой нюанс. Повсеместно испытываемая симпатия к
собакам почему-то совершенно не распространяется на их владельцев.
Совсем даже наоборот. Человек на поводке вызывает смешанные чувства
– от «Загадили все, ни пройти ни проехать, уже по уши сидим в этом…
в этой… в фекалиях!» до прямого и ясного: «Сами кобели да еще собак
завели!»
Ненависть к собаковладельцам – тайна за семью печатями. Этот психологический
парадокс нуждается в тщательном изучении. Изучать его
должны объективные и незаинтересованные специалисты – например,
кошатники.
Интересный вопрос: если бы в колодце сидела не собака, а ее владелец,
извлекли бы его на свет божий? Ответ: да, непременно извлекли бы.
Но, увы, не с такой радостью, вовсе даже не с таким приятным теплым
чувством…
И не смотрели бы суровые спасатели вослед улепетывающему радостному
собаковладельцу, и не смахивали украдкой скупую слезу, и не блуждала
бы на их обветренных устах тихая добрая улыбка….
А почему – фиг его знает!
Год 2006-й
НОВЫЙ ГОД: ОТ ЕЛОЧКИ ДО «БЕЛОЧКИ»
Всё, кончились праздники.
Доедены салаты, пустые бутылки с грохотом улетели в мусоропровод,
вымыта грязная посуда – все эти горы и залежи, оставшиеся после жадных
до еды гостей.
Граждане потихоньку приходят в норму. Те, кому надо, – опохмеляются;
те, кто положено, – сидят в психушке с белой горячкой; остальные
узенькими глазками смотрят в календарь:
– Будя, повеселились…
– Шабаш, обратно трудовые будни!
А ведь еще впереди «старый» новый год…
Карманы пусты, желудки полны и болят. Разоренные холодильники
– эх, а недавно еще были они битком, под завязочку, сосиску не просунешь!
– навевают мысли трезвые, унылые, диетические…
Скоро все очнутся и начнут подводить итоги. В первый рабочий день
мы всегда узнаем много нового. «Ох, что было-о-о!» Такой-то напился и
на спор съел пол-елочки, такой-то, напротив, не буянил, заснул на балконе
и обморозил живот …
Почему-то итоги всенародных ликований у нас, как правило, подводят
лица служивые, в погонах: милиционеры, пожарные, спасатели, а также
разнообразные «люди в белых халатах». Скоро мы узнаем все эти боевые
цифры: число побитых морд, отмороженных ушей, суррогатных отравлений,
«белочек» (беготня с топором за соседями в одних подштанниках)
– обо всем будем мы знать.
Но итоги – это потом. А сейчас: т-с-с! Тише. Головы болят. Не беспокойте
отдохнувших граждан. Слово: «гость» вызывает у них содрогание,
«селедка под шубой» – икоту, призыв: «А теперь поднимем бокалы за…»
– обморок с падением в винегрет.
Широк диапазон Нового года – от елочки до «белочки»! За это мы его
и любим.
ВЯЖИТЕ МЕНЯ, ПРАВОСЛАВНЫЕ!
Насчет дураков и дорог – это все неправда.
Дураки у нас есть, да. Но из всех дураков мира они самые умные. Дороги
плохи, это так, но их задача – не транспортная. Веками выполняют
они свою главную роль – спасают нас от вражеских нашествий – и не фиг
на них бочку катить.
Список бед и врагов («у-у-у, вражина!») этим не исчерпывается. Имеются
еще гады-американцы и зловредные украинцы, которых хорошо бы
к ногтю. Но туда изворотливые украинцы никак не хотят, все время вылезают
из-под ногтя и норовят несанкционированно откачать газ. Потом
