Кэролайн вздохнула, затем схватила Мэл за руку и развернула к зеркалу.

– Когда я велела идти и посмотреться, я имела в виду именно это! – приказала она.

Мэл подняла взгляд и округлила глаза при виде самой себя.

При первом появлении маленького черного платья, она засомневалась в выборе кузины, но теперь, когда образ был закончен, все выглядело фантастически. Платье отлично на ней сидело, выделяя достоинства ей миниатюрной фигуры. Материал был легким и струящимся, а открытый узкий верх дарил чувство безопасности, несмотря на V-образный вырез. Она никогда особо не гордилась своей хорошей фигурой, но даже от одного легкого взгляда ее талия казалась еще тоньше благодаря рюшам и серебряным лентам.

Ноги выглядели длинными и подтянутыми, что было для Мэл странным, и, к счастью, Кэролайн подарила платье с юбкой чуть выше колен. Что-то короче Мэл бы сразу отбросила. Несомненно, во время танцев с Хантером юбка будет взлетать и крутиться.

– О, боже... – только и выдала Мэл, не в состоянии найти правильные слова, чтобы описать увиденное.

Кэролайн взвизгнула.

– Я знала, что платье будет идеальным. Ты выглядишь как богиня джаза. Как тебе прическа и макияж?

Мэл даже не сразу обратила внимание. Но когда посмотрела, невозможно было пройти мимо. Волосы были идеально завиты в стиле 40-х годов, собраны, заправлены и прижаты к боку в самый совершенный шиньон. Кэролайн проделала прекрасную работу с мейком: смоки айс выделил ее зеленого оттенка глаза, нанесла тональный крем и румяна, завершив образ бледно-розовой помадой.

Как бы высокомерно это ни звучало, Мэл пришлось согласиться с Кэролайн – она выглядела на миллион долларов. У нее не было слов. Она встретилась глазами с Кэролайн в зеркале и разинула рот, от чего ее кузина усмехнулась и кивнула.

– И у меня есть отличные украшения, – объявила Кэролайн, подходя к коробке и выбирая необходимые штучки. Она вручила Мэл пару маленьких серебряных сережек, которые представляли собой висюльки из пяти черных и серебряных страз. Просто, но со вкусом.

– Мило, – одобрила Мэл, улыбнувшись в первый раз.

– Нет, – усмехнулась Кэролайн, – то, что надо.

Она накинула ожерелье вокруг шеи Мэл и застегнула его сзади. Мэл удивленно сглотнула. Ожерелье соответствовало серьгам, за исключением одной детали: цепь, на которой висел кулон, образовала Y так низко, что кулон оказался прямо в центре ее глубокого выреза, над кожей обнаженной груди. Мэл издала какой-то шум протеста, но это только заставило Кэролайн усмехнуться еще больше.

– В самый раз, чтобы привлечь внимание, – тихо сказала Кэролайн. – И достаточно, чтобы подтолкнуть мужчину, – она нежно погладила Мэл по бедру. – Моя работа здесь закончена! Твоя сумка для ночлега у меня, и завтра я снова буду твоим стилистом, – она перекинула сумку через плечо и серьезно посмотрела на Мэл в зеркало.

Та засмеялась и провела руками по переду юбки.

– Ты отлично справилась. Завтра в деле.

Кэролайн подмигнула ей.

– Покажи всем, тигрица, – и, щелкнув языком, ушла.

Через пять минут в дверь постучали. Сердце Мэл подпрыгнуло в горло, ладони начали потеть. Каким-то образом она пробралась к двери, не спотыкаясь и колеблясь особенно долго, прежде чем открыла дверь.

Хантер выглядел безупречно. Щетина была сбрита перед свадьбой, демонстрируя соблазнительную челюсть, волосы были более растрепанными, чем обычно, что делало его еще совершеннее, и он был убийственно красиво одет. Простая пара черных брюк и белая рубашка на пуговицах с собранными рукавами, а отсутствие галстука открывало шею.

Он был фантазией каждой женщины. И смотрел на нее глазами по пять копеек и открытым ртом.

– Я чувствую себя ужасно одетым, – наконец сказал он грубым голосом, осматривая ее сверху донизу.

Мэл покраснела и взглянула на себя.

– Пойду переоденусь, – неловко пробормотала девушка.

– Нет, не надо, – отчеканил он, заставляя ее встретиться с ним глазами. Он мягко улыбнулся. – Ты выглядишь прекрасно. Ты всегда выглядишь прекрасно.

Ее щеки снова запылали.

– Хантер...

Он выдохнул, покачав головой.

– Мэллори, у меня проблемы с дыханием, так что дай мне секунду.

Мэл почувствовала, как уголки ее губ щекочет улыбка.

– Один Миссисипи... – подсказала она.

Хантер встретил ее глаза и снова покачал головой.

– Вот и моя девочка, – он потянулся к ней и еще раз тщательно осмотрел. С тяжелым выдохом добавил: – Кажется, мне это не по зубам, но мне нравится идти ва-банк.

– Все нормально, – улыбнулась Мэл, инстинктивно сплетая пальцы с его. – Пожалуйста. Кэролайн настояла, чтобы я надела это сегодня, так что я чувствую себя нелепо.

– Кэролайн – мой новый любимый человек после тебя, – заявил Хантер. – Она знает, что делает.

– И что же она сделала? – проказливо спросила Мэл.

– Ты мне скажи.

Мэл боролась с желанием прикусить губу, резко развернувшись, когда почувствовала, как горят лицо и шея.

– Она... Она хотела, чтобы я свела тебя с ума. В хорошем смысле.

Что-то в глазах Хантера вспыхнуло, его улыбка потеплела.

– Миссия выполнена. В самом лучшем виде.

– Спасибо, – она поблагодарила и склонила голову. – Мы идем?

– Думаю, что должен благодарить кое-кого, – пробормотал Хантер, пока она брала сумочку и выходила из дома. – Но да, пойдем.

Они поехали в павильон, Мэл была очарована изменениями, которые произошли за вечер. Вся площадка теперь была увешана лампочками, которые создавали идеальную ауру и прекрасно вписывались в музыку группы на сцене, вокруг которой горели разноцветные огоньки. Группа была хороша, не любители, а действительно отличные исполнители, как какие-то записывающиеся артисты. Она сказала это Хантеру, когда они подошли ближе, на что он пожал плечами с улыбкой.

– Мы привлекаем сюда лучших, – сказал он небрежно. – Подожди, пока не услышишь вокалистов.

Он сжал ее руку и улыбнулся. Мэл почувствовала его волнение и сравнила его со своим.

Большинство людей были пожилыми, но не все, и они, казалось, знали друг друга. Когда Хантер и Мэл вошли в павильон, раздались взволнованные приветствия Хантеру, он улыбнулся и помахал рукой.

Мэл с восхищением наблюдала, как он здоровается с каждым гостем по имени, спрашивает о детях или других знакомых и проводит легкие, шутливые беседы с похлопываниями по спине и рукопожатиями.

Он открылся совершенно по-новому.

Но каким-то образом все еще оставался собой.

Это была версия мужчины, которую Мэл видела в их личные моменты – этот легкий, теплый человек без доминирования или без соблюдения дистанции. Его улыбка и смех поражали, эти люди его действительно любили.

И он от нее не отходил.

Он перезнакомил ее со всеми, с кем разговаривал, держал за руку или обнимал за талию, притягивая ближе, не оставляя сомнений ни у кого, в последнюю очередь у нее, относительно того, что творилось у него в голове. Она получила нежные подшучивания от мужчин постарше, которые были в восторге, когда она им подыгрывала.

Хантер исчез на мгновение, когда кому-то нужно было обсудить проблему в арендованном доме, а Мэл осталась в одиночестве, опираясь на перила павильона, чтобы полюбоваться на озеро под светом луны. Это был один из самых сюрреалистических моментов поездки, пока группа играла спокойный, эмоциональный джаз позади нее.

Может что-нибудь на Земле быть более совершенным, чем это?

– Дорогая, дай мне пять минут, чтобы забрать машину, и я отвезу тебя куда угодно, – проговорил взрослый голос рядом с ней.

Она повернулась с поднятой бровью к старику, который теперь стоял, наклонившись к ней, его прокуренный пиджак, несомненно, некогда отлично на нем сидевший, сейчас висел, как мешок. Но его глаза блестели, а намек на сигару в его дыхании напомнил ей о ее дедушке.

– И куда мы поедем? – спросила она, наклонившись ближе.

Он захрипел от смеха и подмигнул.

– Дерзкая девчонка. Ты мне нравишься.