— Нет, все же без боя, — усмехнулся кагэми.

Т'эрка неодобрительно покосилась на наставника.

Гебура, не дожидаясь помощи воинов, взвалил койота себе на плечо и, выбравшись из расщелины, отнёс к раненым. Передав свою ношу шаману, белый фурри занял своё место у края расщелины.

Следом бой приняли шакал с браслетом и немая фуррийка. Шакал, озлобленный после боя с разноглазой фуррийкой, без промедления бросился на противницу. Но пятнистая самка ждала подобного поведения и была готова к атаке. Как и в прошлом бою с волчицей, что превосходила её по размерам, Немая полностью положилась на свои ловкость и реакцию. Она уворачивалась от ударов, словно просчитывала их на несколько ходов вперёд. Казалось бы и в этот раз удача будет на её стороне, но случай изменил все кардинально. Уворачиваясь от очередной атаки, фуррийка не заметила, как шакал, припав на все четыре лапы, загрёб горсть земли и как только представилась возможность, швырнул её в морду противнице. Глаза и нос несчастной были забиты, она не могла ни взглянуть, ни вздохнуть. Отступая назад, фуррийка пыталась лапами отчистить морду. Когда же её спина коснулась каменных стен расщелины, шакал нанёс пятнистой фурри серию ударов под рёбра. Из пасти побеждённой фуррийки потекла струйка слюны вперемешку с кровью. Довольный собой, шакал вернулся на своё место наверху расщелины. Но стоило ему подняться, как он почувствовал на себе тяжёлые взгляды кагэми-фурри, которым, мягко говоря, не понравилось произошедшее.

— Ему лучше взывать к своему божеству, если он не хочет быть разорванным на части, — зло усмехнулся шиварец.

Это был редкий случай, когда юная кагэми была полностью солидарна со своим Амо.

Как только пятнистую фуррийку унесли из расщелины, вниз спустились новые участники. Ими оказались серый волк и динго с красной лентой. Как и в прошлых битвах, эти двое фурри отличились жестокостью в сражении. Оба они поплатились плотью — волк левым глазом, а динго правым ухом. Но победитель может быть только один и стал им фурри старшей стаи, в ярости от потери глаза, разорвавший противнику всю морду. К поражённому динго, вместе с воинами, спустился и шаман. Ещё в расщелине он начал что-то накладывать на кровавые раны проигравшего.

Последними в бою участвовали фуррийка-койот с порванным ухом и динго с кривым прикусом. Фуррийке было не занимать ярости и как во время боя с Опоясанной она жестоко вгрызалась в плоть противника. Ей было неважно, куда кусать, главное — достать врага и вырвать кусок побольше. Но динго не собирался становиться кормом для самки и отвечал не менее жестокими выпадами, даром что пасть была кривой.

— Они словно обезумевшие псы, — пораженно выдохнула т'эрка.

— Что ты ждала от зверей? Хитроумные атаки и дальновидную стратегию? — шиварец создал и рассеял в воздухе теневой кинжал. — Все, кто обладал хоть какой-то частью здравого смысла, давно выбыли. В конце остались лишь дикие хищники, которые, как и сказал Овсу, готовы ради победы и убить. Исключением являются лишь наши двое кагэми.

Выигравшего динго пришлось оттаскивать от самки. Проигравшая фуррийка еле дышала. Если бы не вмешательство воинов, она могла и не пережить испытания. Когда её вынесли из расщелины, Амансиз вновь заговорил.

— Всё меньше и меньше остаётся воинов, готовых на все, ррради победы. Ррради того, чтобы доказать свою мощь, свою силу, — вождь медленно повёл мордой, глядя на оставшихся участников. — Осталось лишь доказать, готовы ли вы идти до самого конца.

Амансиз вновь прибег к чаше с лентами. Вниз спустились шакал с браслетом и серый волк. Фурри, все ещё находящиеся под адреналином от прошедших боёв, ринулись друг на друга, стоило их лапам коснуться дна расщелины. Пусть сражения и выматывали участников, но воля к победе достаточно поддерживала в них силы. Но непостижимым для окружающих образом, в этом бою, где явным лидером был фурри старшей стаи, победителем вышел шакал. Во время одной из верхних атак, ему удалось приложить волка коленом в морду. Серый фурри не потерял сознания, но сильный удар заставил его пошатнуться, теряясь в ориентировании. И шакал не собирался терять появившееся преимущество. Коварно атаковав сзади, сбивая более крупного фурри с ног, шакал буквально оседлал его. Держа в лапах кусок камня, шакал нанёс волку несколько ударов по голове.

— Это ужасно и мерзко, — скривилась т'эрка.

— Зато эффективно, — заметил шиварец.

Следом эстафету боёв приняли Гебура и динго с кривой пастью. Не успел младший фурри приготовиться к атаке, как Гебура белым вихрем настиг противника. Схватив динго за горло одной лапой, он поднял того над землёй. Другой лапой кагэми-фурри впился когтями в кривую пасть врага и резко крутанул вниз. Кости вышли из суставов, калеча плоть. Гебура отпустил потерявшего от болевого шока сознание противника и посмотрел наверх. К нему, огромными рывками, приближался шакал. Он надеялся напасть на Гебуру сзади, но тяжело подкрасться незаметно, спускаясь по камням, осыпающимися под твоими когтями. Шакал бросился на Гебуру, но белый фурри успел припасть к земле, уклоняясь от атаки. Не ожидавший такого, шакал врезался в стену, и осел на камни, мотая головой. Когда поднявшийся Гебура подошёл к младшему фурри, тот посмотрел на массивного противника снизу вверх, поджал хвост с ушами и припав к земле, коснулся когтями лап победителя. Гебура, скривившись, отступил назад.

Двое воинов по указу вождя спустились вниз и, резко подняв шакала, увели его прочь.

— Вот и начинается самое интересное, — проговорил шиварец.

— Они сделали, что хотели, — добавил Овсу, напряжённо всматриваясь в Хеседа, что спускался вниз и вставал напротив брата.

— Что вы имеет ввиду? — не поняла юная кагэми.

— С самого начала это испытание проводилось так, чтобы в конце друг против друга выступали твои блохастые друзья, — начал объяснять Ансацу. — Когда вытаскивали клочки меха, к ним были привязаны маленькие косточки. Никто и не заметит такое. Подобный трюк был и с цветными лентами.

— Но вы заметили, — обернулась на наставника девочка.

— Хорошее зрение, — мужчина провёл кончиками пальцев по ленте на глазах.

Братья стояли внизу, тяжело дышали и внимательно глядели друг на друга. Они, как никто, знали, чего им стоит поражение и победа в последнем испытании. Сейчас решалась их дальнейшая судьба — останутся ли они изгоями своего племени, монгрелами, или же по праву рождения займут высшее место в стае. Вот только это место было одно. Двое братьев за один статус. Победа и поражение, другого не дано. И каждый из них желал победы не для себя, а для другого. И оба они знали это. Знали, так как в их груди сердца стучали в унисон. И желание одного всегда было откликом чувств другого. И ни один из них не желал уступать другому, не хотел занимать место другого. Предстоящий бой должен был выявить не победителя, а проигравшего, ведь проигравший уступал своё право на статус другому. Они шли к этому бою всю свою жизнь, и сейчас все должно было решиться.

Т'эрку парализовал жуткий страх. Она не могла поверить тому, что видела. Два её друга собирались сойтись в бою не на жизнь, а насмерть. Брат против брата. Ужас от осознания того, что произойдёт в считаные минуты, и что она никак не может этому помешать, не отпускал её, чудовищной хваткой сдавливая ей сердце. Нервно покусывая нижнюю губу, она крепко схватилась за перила.

Стоило братьям сделать шаг по направлению друг к другу, как голос вождя остановил их.

— Волею Бинатанг Бесаррра в последнем бою сошлись двое бррратьев, — ухмылка не сходила с морды Амансиза. — Но ррразве можем мы допустить, что бы брррат пррроливал кррровь брррата? Ррразве мало нам внешних врррагов для подобных дел?

— А вот и пропавшие воины, — шиварец кивнул в сторону приближающихся охотников.

Десяток фурри-воинов вели пленника. Его белый мех был испачкан кровью и грязью. Лапы сковывали тугие верёвки. На голову был одет мешок из шкур. Воины подвели пленника к краю расщелины и столкнули его вниз. Скатываясь по камням и поднимая вверх клубы пыли, незнакомый фурри упал к ногам Хеседа. Чёрный фурри сорвал с пленника мешок и пораженно замер.