К числу наиболее выдающихся членов ордена относился шейх Баба Фаридуддин Гандж-и Шакар (ум. 1265-7), чьи афоризмы стали неотъемлемой частью индийской традиции суфийской мудрости. Шейх Низамуддин Авлия (ум. 1324-5), наиболее прославленный ученик Бабы Фаридуддина, возглавлял орден в период политических потрясений, ознаменовавших четырнадцатое столетие в Индии. Под его руководством влияние ордена распространилось по всей Индии. Почитание святых всех религий и вера в то, что служение другим людям благодетельнее аскетических подвигов, привлекли к нему множество последователей – мусульман и индуистов. Мистический зов ордена, основанный на доктрине вахдат аль-вуджуд («единство божественного бытия»), наряду с приверженностью идеям ненасилия, служением людям и благотворительностью определили его социальный облик, который оказался привлекательным для самых разнообразных людей. Примечательно, что чишти не требовали обращения в ислам для получения наставлений в мистической науке и практиках. Для них принятие ислама было следствием изменений, вызываемых практиками ордена, а не предварительным условием для участия в практиках.

Орден Шазили восходит к аскетической традиции Северной Африки. Шейх Абу аль-Хасан Шазили (ум. 1258), который основал этот орден в Египте, родился в Марокко, где он прошел обучение духовным дисциплинам у Ибн Машиша (ум. 1228). В то время, когда преобладала доктринальная традиция и формальные нормы поведения, а суфизм в Египте стал институтом государства, Шейх Абу аль-Хасан и его преемники, Абу аль-Аббас Мурси (ум. 1287) и Ибн Ата Алла (ум. 1309), утверждали объединяющую роль исламской духовности. Они подчеркивали, что кораническое откровение и поведение под верным руководством неразрывно связаны с гнозисом.

От учеников ожидали досконального изучения, как исламского закона, так и духовных дисциплин, а так же их поощряли иметь семью и профессию. Особенность Шазили состоит в том, что это скорее духовная школа, нежели централизованный институт или суфийский орден. С самого своего основания данная структура сохраняла гибкость, что позволило ей адаптироваться в многомерном социальном и историческом контексте. Сегодня орден широко представлен в Северной Африке и на Ближнем Востоке в виде произошедших от него ответвлений, таких как Даркави, Харраки и Алави. На Западе Шазили нашел свою нишу, вызывая интерес у многих людей, ищущих путь к более глубокой духовной жизни.

Сейид Абд аль-Бари, наделенный полномочием обучать во всех вышеперечисленных орденах, посвятил свою жизнь передаче их доктрины и практик. Однако представление им различных орденов не так важно, как то, что он привнес в их учение и передаваемые знания. Он распространил технику Накшбанди-Муджаддиди индираж ан-нихая фи’ль-бидая в других орденах, упорядочил практики и создал пошаговую систему духовного обучения, подходящую для соискателей, имеющих работу и семью. Разрешение вести обучение в русле линии Сейида Абд аль-Бари Шаха перешло к Хазрату Хамиду Хасану Алави (ум. 1959), а от него – к Мухаммаду Саиду Хану (ум. 1976). Преемник последнего – автор настоящей работы.

Формат вопросов и ответов, в котором написана эта книга, воскрешает в памяти форму, использовавшуюся в самых ранних суфийских трудах, созданных Хакимом Тирмизи (ум. 869), Харисом аль-Мухасиби (ум. 857) и Абу Абдар-Рахманом ас-Сулами (ум. 1021). Это придает данной работе характер духовного общения, особой связи, формирующей отношения учитель-ученик. Широта рассматриваемых вопросов выводит представленное здесь учение за рамки концептуальной или чисто академической работы на уровень прожитого опыта.

Азад Расул не пользуется сложными терминами, тем не менее, слова его оказывают глубокое воздействие и погружают читателя в неповторимую природу описываемого пути. Книга «Обращение к сердцу: пробуждение к пути суфия» затрагивает на разных уровнях процесс духовной трансформации и способ ее достижения.

Касаясь вопросов человеческой духовности и психологии, настоящая работа актуальна, как для специалистов в этой области, так и для обычных читателей. В сфере религиозных исследований или на занятиях по истории она послужит примером суфийской методологии, представляемой современным учителем, который принадлежит к мусульманской духовной традиции. Читатели, занимающиеся изучением психологии, понимаемой как наука о человеческой душе и ее состояниях, найдут в этом учении сокровенный диалог с самим собой и богатство суфийского технического языка, который разрабатывался на протяжении нескольких столетий на огромном географическом пространстве. И наконец, этот труд предлагает всем, кто стремится глубже понять человеческий дух, одно из свидетельств бесконечного духовного поиска человечества.

Кеннет Л. Хонеркамп

Атенс, штат Джорджия

Кеннет Ли Хонеркамп, выпускник университета Аль-Карауин в Марокко и университета Экс-ан-Прованса, отредактировал и перевел несколько работ Абу Абдурахмана ас-Сулами (ум. 1021), а также книги «Расаиль аль-Кубра» Ибн Аббада из Ронды (ум. 1390). В настоящее время он занимает должность доцента на кафедре религии университета Джорджии в Атенсе.

* См. предисловие к Stations of the Righteous, The Stumblings of Those Aspiring by Abu Abd al-Rahman al-Sulami, K. Honerkamp, Part Two of Three Early Sufi Texts (Fons Vitae, 2003).

Хазрат¹ Азад Расул родился в городе Канкроли в индийском штате Удайпур в 1920 году. С детства он проявлял сильный интерес к духовным поискам. Его юный ум рано стали занимать эзотерические вопросы: «Существует ли какая-либо сила за пределами физической и ментальной сферы человеческого опыта? Есть ли Бог? Если Бог Един, почему религии различаются?» Наблюдая за молящимися людьми, он задавался вопросом: «Действительно ли на молитвы дается ответ? Или они просто оказывают психологическое воздействие?» Подобными вопросами Хазрат задавался с самого раннего возраста.

Детство Хазрата прошло в Канкроли – древнем священном городе индуистов. Крупный индуистский храм в этом городе привлекал паломников со всей Индии, что позволило молодому Азаду Расулу повстречать многих образованных и набожных людей. Переехав позднее в другой город, чтобы продолжать обучение, Хазрат возвращался в Канкроли на летние каникулы. В юные годы он часто обсуждал имевшиеся у него вопросы с духовными мастерами.

Хазрат поступил на начальный уровень в Институт Джамиа Миллия и там же продолжал обучение на старших курсах. Сочетая академическую работу с духовными наклонностями, он получил степень бакалавра по изучению исламской культуры и арабского языка. Затем он получил вторую степень бакалавра – на этот раз в сфере образования – в университете Аллахабада. Два профессора Джамиа Миллия сыграли важную роль в жизни Хазрата. Профессор М. Муджиб, преподаватель истории, был выпускником Оксфорда и автором многих книг, в том числе «Мусульман Индии». Описывая профессора Муджиба, Хазрат называет его «славным человеком», который хотя формально и не являлся последователем суфизма, обладал природой и личностными качествами суфия.

Снова и снова профессор Муджиб повторял Хазрату: «Все стремятся взять что-нибудь. Ты должен стать тем, кто может что-то дать». Эти слова произвели глубокое впечатление на юношу, впоследствии определив выбранную им профессию.

Вторым профессором, повлиявшим на Хазрата, был д-р Э. Дж. Каллат, добрый и образованный христианин. Помимо преподавания английского языка, д-р Каллат отвечал за спортивную программу колледжа и работал тренером хоккейной команды. Хазрат, который был капитаном своей команды, стал близким знакомым д-ра Каллата. «Он преподал нам важный урок, – вспоминает Хазрат. – Он сказал: “Станьте человеком. Сначала заслужите, а потом желайте”. Другими словами, вы должны обладать необходимыми качествами, прежде чем получить что-либо». Хотя он сам и не был мусульманином, д-р Каллат учил своих студентов «пытаться быть хорошими, возрожденными мусульманами». Он часто приглашал Хазрата к себе домой, где они читали и обсуждали отрывки из Библии, затрагивая вопросы христианского мистицизма, так же как и другие темы.