— Ты хорошо помнишь, что там? — спросил Меркуцио.

— Мраморная стена, римская скамья с бархатным сиденьем, над ней — штандарт с гербом Скалигеров. Две лампы справа и слева от штандарта.

— Ну и паж, по идее.

— По идее, — Тибальт взял Скалигера за плечо. — Но его может не быть, так что опустим эту деталь.

— Принято, — Меркуцио расслабился, глубоко вздохнул и закрыл глаза.

Грен чувствовал, как их тревога и напряжение развеиваются, уступая сосредоточенности. Каковы бы ни были их личные отношения, работать вместе эти двое действительно умели.

По зеркалу пробежала рябь, в глубине быстро промелькнуло что-то, и вместо отражения гостиной появился едва освещённый зал. На скамье под штандартом в напряжённой позе сидел мальчишка лет двенадцати с длинной рапирой на коленях. Затейливый эфес и оплетка рукояти отсверкивали золотом.

Зеркало снова пошло рябью, потом разгладилось, и Грен скомандовал:

— Пора. Удачи вам!

— Спасибо! — успел крикнуть Скалигер, пока Моро тащил его за собой.

Зеркало на миг показало их спины и тут же снова отразило гостиную и оседающего на пол Грена. Он уперся ладонями в пол и повесил голову. Туу-Тикки, наблюдавшая за переходом от левой лестницы, быстро подошла к нему, села рядом и обняла.

— Устал?

— Чудовищно, — тихо сказал Грен. — Будто из меня половину крови выкачали. Может, я и перестарался, конечно… Зато теперь я точно знаю, что умею открывать проходы в незнакомые места.

— Что, безусловно, хорошо, — сказала она, отводя волосы с его лица, чтобы поцеловать в щеку, — но давай ты хотя бы до дивана доползешь.

========== 21 ==========

В конце июля Туу-Тикки начала волноваться. Не то чтобы сильно нервничать, скорее, это было радостное волнение. Предвкушение с примесью страха. Несколько дней Грен просто наблюдал за ней, выжидая, не расскажет ли она сама, а потом спросил прямо:

— Что-то случилось? Ты как будто ожидаешь чего-то.

— Угу, — они сидели в гостиной и Туу-Тикки курила. Она много курила в последнее время.

Грен сел на подлокотник кресла, в котором она свернулась, положил руку ей на плечо, погладил.

— Что-то страшное грядет?

Туу-Тикки нервно рассмеялась.

— Не страшное, — сказала она. — Но я очень, очень волнуюсь. Помнишь, я тебе рассказывала про своих друзей из блогов? Ну так вот, я за эти полтора года заново подружилась с Плюшевой Кошкой. Мы хорошими подругами были, еще с пятого года.

— С две тысячи пятого?

— Ага.

— Десять лет — много.

— Угу. Так вот. Мы с ней с весны договаривались, что она ко мне приедет. Естественно, билеты я оплачу, жить она будет у нас. Она волшебная девочка, ну как девочка, молодая женщина. Магию она поймет, она про нее знает и сама практикует.

— Тогда о чем же ты волнуешься? Дадут ли визу?

— Визу она получила позавчера. На полгода. И я оплачу билеты, как только она выберет рейс.

— Тогда в чем же дело? — не понял Грен.

— Ты не понимаешь? Она знала меня… до всего. В прошлой жизни. А если она меня узнает?

— Она общается с другими твоим прошлыми друзьями?

— Да.

— А ты не хотела бы, чтобы они знали?

— Да она не скажет, если я попрошу. Если узнает.

Грен улыбнулся.

— Так чего ты больше хочешь, чтобы она узнала тебя или чтобы не узнала?

Туу-Тикки тяжело вздохнула.

— Я сама не знаю, Грен. Я бы не хотела, чтобы мне завидовали — это главное. Позавидовать-то есть чему. Но я бы хотела помочь моим старым друзьям, которые нуждаются в помощи. Правда, так вышло, что я среди них была самая дохлая. И самая старшая.

— Даже так… — задумчиво сказал Грен. — Знаешь, все это мелочи. Проблемы решатся по ходу дела. Так всегда бывает. Лучше расскажи, как вам удалось подружиться заново? На чем вы сошлись в прошлый раз?

Туу-Тикки задумалась.

— На моих текстах. Просто сошлись. Не помню уже. Нам просто было хорошо вместе, и она очень здорово слушала. Теперь я почти не пишу, но мы обсуждали рукоделие, продажи на Этси, магию — в том числе практическую. И еще кое-что… До того как я умерла, мы с ней планировали съездить осенью на море. В Крым. А тут у нас море и справа, и слева, и спереди. Я должна ей эту поездку на море, понимаешь? И плевать, что купаться тут можно будет только в бассейне.

— Ну вот и славно, — улыбнулся Грен. — Не переживай так. Все будет хорошо. Она любит музыку?

— Она училась музыке, пела в хоре. Очень любит арфу, кстати.

— Ты посылала ей мои записи?

— Да, видео и аудио. Она очень впечатлилась. Да ты же видел, она в твоем блоге тебя комментировала.

— Я редко заглядываю туда в последнее время, — Грен покачал головой. — Думаю, зря. Просто я завел себе блог на другом ресурсе, там, где наши ролевики. Кстати, ты в курсе же, что у меня через неделю игра?

— Вы не испечетесь в такую погоду? Где у вас полигон?

— Возле Санта-Розы. Там леса, так что, думаю, не испечемся.

— Будешь лесным индейцем?

— Непременно буду.

— Не шаманом?

— Я слишком молодо выгляжу для шамана. Рядовой воин, брат вождя. Переселенцы остались без припасов, их мало, и мы будем отыгрывать взаимодействие с рядом живущим племенем.

— Не перебейте переселенцев, — Туу-Тикки подняла голову и улыбнулась. — Мой храбрый вождь.

Почти полное отсутствие звуков добавляло сюрриалистичности и без того непривычной ситуации. При посадке у нее всегда закладывает уши так, что ближайшие несколько часов после перелета ничего не слышно, — особенность организма. И всё бы ничего, но сейчас она оказалась в чужой стране, позабыв от волнения то немногое, что знала по-английски. Тот факт, что в международном аэропорту она была второй раз в жизни, а в таком огромном так и вовсе в первый, не облегчал задачи.

Так. Выдыхнули. Собрали мозги в кучку. Вон, народ в ту сторону идет. Значит и мне туда. Интересно, Туу-Тикки уже приехала, или у них тут тоже пробки? Ага. Похоже на паспортный контроль, значит, правильно пошла. Вспомнить бы еще, куда запихнула документы, а то веселья будет…

Выуживание багажа, таможня, выход в общий зал. И когда только автопилот успел этому научиться? Боги, тут что, весь город собрался? И как в этой толпе искать Туу? Договаривались возле табло прилетов-вылетов. Ну и где это?

Кажется, туда.

Туу-Тикка она увидела почти стразу. С души словно камень свалился. Похоже, она до последнего боялась, что подруга не придет, или еще какой-нибудь неприятности. Хотелось замахать рукой, улыбнуться, крикнуть: «Привет! А вот и я! Как же я рада тебя увидеть»! Но вместо этого она напомнила себе, что подобное поведение со стороны совершенно незнакомой девицы будет выглядеть странно, а подойдя ближе, и вовсе стушевалась. Ей пришлось собрать все остатки храбрости, чтобы не мямлить, а максимально приветливо сказать:

— Ты, наверное, меня ждешь? Я — Плюшевая Кошка.

— Привет! — улыбнулась Туу-Тикки. — Какая же ты красивая! Устала с дороги? Если хочешь, можем посидеть в кафе и выпить чего-нибудь, а если нет, поехали сразу домой, тут всего минут двадцать.

Туу-Тикки тоже волновалась. В толпе, переполненной эмоциями, ее даже слегка пошатывало. Она редко бывала в таких больших скоплениях людей, а закрываться умела еще плохо. Если честно, почти не умела.

Плюшевая Кошка тоже волновалась, это Туу-Тикки улавливала отчетливо. А еще она устала. Неудивительно, почти суточный перелет! Интересно, удалось ли ей поспать в самолете?

Хорошо, что Туу-Тикки говорит по-русски. Английскую речь по губам Кошка бы прочесть не смогла.

— Лучше сразу домой. — Плюшевая Кошка улыбнулась уголками губ, на большее просто не было сил. Комплимент она привычно проигнорировала — сама она себя красивой не считала, но не доказывать же это окружающим.

Челюсть сводило от желания зевнуть, но Плюшевая Кошка стеснялась, боясь ненароком обидеть Туу-Тикки. Заснуть по дороге и пропустить что-нибудь Самое Интересное? Ну уж нет! И теперь организм все настойчивее требовал платы.