— Рожденный — это кто? — заинтересовался Грен.

— Рождённый вампир, — объяснил Меркуцио, — то есть его никто не кусал.

— Ничего не знаю о вампирах, — признался Грен. — Туу-Тикки даже фильмы про них не особенно любит. — А я и вовсе не из этого мира, в нашей культуре вампиры, видимо, вымерли как идея масскульта одновременно с освоением Солнечной системы.

— С освоением Солнечной системы? — не понял Скалигер.

— Да. В моем мире случилась техногенная катастрофа, частично разрушившая Луну и вызывавшая бомбардировку Земли ее осколками. И человечество населило Солнечную систему — колонии на Венере, Марсе, крупных спутниках планет-гигантов. Я сам с Марса.

— Ого! Вот это да! — Меркуцио был в полном восторге. — И как Земля выглядит с Марса?

— Как крупная зеленая звезда, — улыбнулся Грен. — Но я не бывал на ней, пока не оказался здесь.

— Да, удивительно, — покачал головой Скалигер. — Это куда страннее оборотней у камина, на мой взгляд.

— Магический путь и технологический путь, — сказала вошедшая Туу-Тикки. — И мне чаю. Я бы предпочла, чтобы на этой Земле было побольше магии.

— Что там Моро? Ещё не перекинулся? — спросил Меркуцио.

— Кажется, ему понравилось быть котом, — улыбнулась Туу-Тикки и села за стол. — И потом, он же только что наелся. Мясо в пищеварительном тракте, килограммов тридцать. Для котика его размеров это ерунда, но человека же разорвет.

— Да, точно, — Скалигер нахмурился. — Ему вообще нравится быть котом, девушки его обожают в этом облике.

— Ну какая же девушка не любит котиков? — Туу-Тикки рассмеялась, отпила чаю и сморщила нос. — Что-то я слишком крепкий себе налила. Грен, солнышко, достань, пожалуйста, сливки. Чтобы сменить форму на сытый желудок, надо быть магом-перевертышем, а не оборотнем, я думаю.

Грен налил сливок ей в чай. Его по старой памяти радовало, когда Туу-Тикки ела и пила что-нибудь более калорийное, чем чай без сахара и овощи.

— Не специалист, — развёл руками Меркуцио. — Сколько же он будет это мясо переваривать? До вечера обернётся? — Скалигер неожиданно зевнул. — М-да, вопрос снимается. Я думал, что уже восстановился. Наверное, просплю как раз до того момента, как он обернётся. Только не кормите его больше в этом облике, пожалуйста. Нам нужно вернуться домой.

— Да, я помню, — кивнул Грен. — Отдыхайте.

========== 20 ==========

В животном облике думается совсем не так, как в человеческом. Тибальт не взялся бы описать разницу. Но что бывают моменты для того облика и для другого — это ему говорил ещё его отец. И сейчас время кота заканчивалось, наступало время линейной логики и человеческих решений.

Большой чёрный зверь у камина пошевелился на своём матрасе, зевнул во всю пасть, поднялся, потянувшись сперва передними лапами, потом — задними. Подошёл к играющему на арфе хозяину дома, понаблюдал, как танцуют по струнам пальцы. Дёрнул хвостом. Музыки в этом облике он не понимал, хотя она не раздражала.

Пошевелил носом и пошёл к лестнице на второй этаж. Нашёл по запаху комнату Меркуцио, прислушался. Судя по ровному дыханию, Скалигер ещё спал. Тибальт фыркнул, сосредоточился и шагнул в облик человека. Его любимая чёрная шёлковая сорочка на груди и спине висела заскорузлыми от крови клочьями. Какого дьявола, кто додумался стрелять в хранителей?

Моро занял ближайшую ванную комнату почти на час. Спустился вниз уже в накинутом поверх штанов халате, чистый и голодный.

— Добрый вечер. Тот большой кот — это я.

— Я знаю, — улыбнулся Грен и встал. — Эмоциональный фон одинаковой окраски. Тона отличаются, а общий цвет — нет.

Через черный ход в дом вернулась Туу-Тикки. Руки и ноги у нее были в грязи — поливала цветы. Грен любил смотреть, как она делает это в темноте — босиком шагает по теплой земле в темноте, со шлангом в руках, и разговаривает с растениями, а над ее головой, чуть впереди, дух несет керосиновые фонари. Сама Туу-Тикки поливала только цветущие растения и кусты, фруктовый сад поливали духи, но с фруктовыми деревьями она тоже разговаривала.

— Персики почти созрели, — сказала она. — Завтра буду собирать самые первые. Привет. Ты — кот. Был котом.

— Да, это я, — Тибальт коротко поклонился. — Птица ещё спит.

Туу-Тикки потянулась и ушла в кошачью ванную, чтобы вымыться.

— Я плохо помню, что произошло, — признался Моро. — Как мы сюда попали? Что это за место? А, и здесь ведь кормят?

— Вы просто оказались у нас во дворе, раненные, — объяснил Грен. — Мы с Туу-Тикки оказали вам первую помощь. Это дом-у-дороги, созданный, чтобы в нем можно было умирать и возрождаться. Под рукой Первого Дома Хаоса. Будем ждать птицу, чтобы поужинать?

— Вот как… Я бы сейчас поел. У вас тут можно сунуть нос в холодильник без участия хозяев? Никогда раньше не открывал проход через чужое зеркало. Я знаю только часть координат нашего мира, у нас особо вовне не ходят.

— Да, пожалуйста, — кивнул Грен. — Чай, кофе, вино? — он проводил Тибальта на кухню. — Я умею открывать проход, а вы знаете, куда его открывать. Должно получиться.

— Воду, — Моро оглядел кухню. — У вас техногенный мир? Магический дом в техногенном мире? Странный эффект получается.

— Какой есть, — Грен достал из холодильника кувшин с водой, снял с крепления бокал и поставил перед Тибальтом. — Холодильник в вашем распоряжении, — улыбнулся он. — Мир техногенный, да, но магия в нем все же есть. А дом магический, но технологических артефактов в нем хватает. Холодильник, например.

— По холодильнику я и понял, — улыбнулся Моро, — и ещё кофеварка. Благодарю. Дальше я сам.

Грен кивнул и вышел. Нашел в ванной Туу-Тикки, которая скинула грязную одежду и обнаружила, что не взяла чистую. Закутал ее в большое махровое зеленое полотенце и унес наверх, в ее спальню. Там поставил на пол у гардероба, сел в кресло и сказал:

— Сегодня ночью попробую открыть зеркало для наших гостей. Они торопятся.

— Я уже поняла, — Туу-Тикки натянула темно-зеленое с белой отделкой платье и принялась перебирать белье. Выбрала простые трусики и надела их. Грен завороженно смотрел, как маленький голубой клочок ткани скользит по ногам и скрывается под подолом. — Все бегом, наскоком. Таких стремительных гостей у нас еще не было.

— И так стремительно выздоравливающих.

— Может, дело в том, что они оборотни? Ты голодный?

— Я бы выпил чаю. А ты?

— А я хочу креветок. Это быстро. Будешь креветок?

— За компанию с тобой — обязательно.

Тибальт вытащил из холодильника копчёное мясо, пару сырых яиц, порылся в морозилке, ничего интересного для себя там не нашёл. Понюхал масло и хлеб, взял то и другое. Налил себе ещё воды и сел есть. Ситуация ему не нравилась. Не этот дом, дом и его хозяева были интересны, семей сидхе он прежде не встречал.

То, что он не помнил с точностью произошедшего в Вероне, было нормально, смерть и критические ранения редко откладываются в памяти. И вся ситуация явно заняла меньше двадцами минут. Это был чей-то экспромт? Подготовленная акция? В Вероне традиционно использовали огнестрельное оружие только на охоте на крупного зверя.

Моро досадливо поморщился. Он был котом в момент нападения? Перекинулся, чтобы затянуть раны? Если был котом, то… Ну и что тогда? Ничего. Слишком много неизвестных, чтобы строить предположения. Тибальт вздохнул, отрезал кусок хлеба, намазал маслом. Вот чему его никогда не учили, это как восстанавливать ситуацию, в которой ты убит. Наверное, зря не учили.

Туу-Тикки вприпрыжку прискакала на кухню, достала хибати, поставила на поднос, разожгла угли и сунулась в холодильник. Достала контейнер с купленными рано утром на тридцать девятом пирсе тигровыми креветками, очистила их, нанизала на шпажки и выложила на хибати поджариваться. Подумав, накапала на креветок соевым соусом. Еще подумала и добавила несколько капель лайма.

— Моро, а тебе приготовить креветок? — спросила она.