— Нет, ты обидишься… — покачав головой, тихо и замученно выдавил из себя Гэвин после минуты молчания. «Чего, блять?» — прозвучало в головах обоих. Но Рид уже попятился назад, напоследок рявкнув: — Вы теперь это можете. Вы теперь ВСЕ можете!

Ричард не шелохнулся, почему-то подумав о Конноре и о том, как тяжело было ему, когда он налаживал контакт с Хэнком. У них было так же? Скелет за скелетом, ссора за ссорой? Вроде, по рассказам, да, но на проверку, по ощущениям… Ричарду тяжелее. Это был эгоистичный и исполненный личной окраски тезис, но он был на сто процентов правдив (особенно в глазах андроида). RK900 смотрел в спешно удаляющуюся спину напарника, от которой уже валили дым выкуриваемой сигареты. Ричард хотел было окликнуть Гэвина, сказать, что есть пара мыслей насчет оставшихся подсказок, сказать, что он смог выпытать из Кеннета немного, но хоть сколько-то дельной информации.

Но зачем? Их сняли с дела. Это конец. Надо передать все материалы в архив и «отпустить и забыть». Так, почему Ричард просто не переключится на что-то другое? Ему ведь должно быть все равно что расследовать, он даже в их тандеме с Ридом не старший по званию. Не ему решать, как они будут работать дальше. Не ему одному, как минимум. Он ведь всего лишь помощник. Всего лишь робот, который обязан…

— Нет, не обязан, — посмотрев в асфальт под ногами и крепко сжав кулаки, негромко, никому не слышимо проговорил RK900. Он уже это проходил. Он сам решает, что будет делать и когда. Сам решает, чего хочет. Но при этом он не девиант. Нет. Девиация все еще не казалась выходом, к которому Ричард бы стремился или иногда задумывался, как о лодке во время крушения «Титаника». Ричард поднял глаза, поняв, что он один стоит на дороге между участком и подземным паркингом. — И, раз уж я действительно все могу, то, пожалуй, не дам хотя бы печени детектива разорваться от боли очередной стопки.

Который сейчас час? Впрочем, у каждого этот вопрос имеет свой ответ. Разочарованный в жизни детектив скажет: «пить», а заведенный андроид может ответить: «время приводить детектива в чувство», пока бармен будет тихо нашептывать: «время доставать камеру».

Ричард следовал за детективом Ридом на расстоянии, но был более, чем уверен, что тот знает о хвосте. Прежде чем войти в бар «Пурпурная роза» (и что они оба тут забыли?), RK900 дал своему напарнику полчаса. Чтобы он все-таки выпил. Он мог это себе позволить. И если бы андроид вмешался в его идиллию, лишая даже возможности выпить, было бы совсем как-то печально.

В баре, кажется, ничего не изменилось за несколько дней. Пыль на рамках фотографий на «стене славы», где были показаны те, кто перепил главных пьяниц «Прозы», все так же мирно покоилась на выцветшей древесине. Половина лампочек мигала, треть потухла и не загоралась. На фоне играла отвратная музыка, из поломанных колонок звучащая не лучше одышки жабы-андроида, проскакавшей марафон. Ричард без труда нашел напарника у барной стойки и, специально подходя немного сбоку, чтобы Рид его увидел, осторожно коснулся плеча детектива, позвав его, на что Гэвин промычал что-то неразборчивое. Держа в руках полупустой стакан с текилой и смотря на покоившийся рядом недогрызенный лайм, Гэвин выглядел больше, чем подавленным и опустошенным. Он ощущал себя, словно мать, потерявшая единственное чадо. Словно бедняк, у которого отняли его картонную коробку и теперь ему негде было жить.

— Сэр, вы расстроены, я понимаю ваше недовольство, — негромко произнес Ричард над самым ухом Рида, чтобы его можно было расслышать сквозь грохот мерзких хрипов и томных стонов, доносящихся из колонок из дальнего угла бара.

Гэвин издал «пфек», криво улыбнувшись. В голове, даже за полчаса попойки, уже начали рушиться первые цепи на темах-табу, о которых трезвый Гэвин Рид никогда бы не заговорил. Однако, частичка сознания все еще горела маяком среди моря алкоголя, которое детектив в себя вливал.

— Вы ведь знаете, что значок сержанта можно получить и другим способом? — тоном, словно разговаривая с пятилетним ребенком, объясняя ему основы алфавита, спросил Ричард. Рид поднял на него глаза и долго-долго пытался проморгаться, думая над тем, что ответить. Хах, оказывается, «думать», когда в тебе десять с половиной шотов текилы, немного затруднительно. Ричард ощутил странное чешущееся чувство в кулаках. Он хотел привести детектива Рида в нормальное состояние, то, в котором он находился, когда нормально спал и ел, не шатаясь алкашом со стажем по разным сомнительным местам, где на двери плохо отодрали наклейку о запрете входа в заведение лицам с диодами на виске.

— Да? И каким же? — переспросил Гэвин, давая своему мозгу и языку договориться на еще одно предложение. — Попытаться сдать непроходимый экзамен? Вот ш спасибо, не надо! — Рид выстрадал остатки в рюмке и закусил лаймом. — Я пытался в конце октября, — глухо прорычал он, покачав головой. — Потом еще месяц целый ходил, как собака, лаялся на весь мир и со всем миром…

— Вам просто не повезло, — пытался образумить напарника Ричард, не понимая, откуда у него вдруг появилось столько злости на Рида. Была бы воля андроида, он бы, наверное, в каждую бутылку, в каждую рюмку пустил бы по пуле, разбил бы все, что травило тело детектива Рида. Ричард приобнял Рида за плечи. — Давайте выйдем отсюда и поговорим, сэр, вам не стоит пить…

— Заткнись, — отодвинув лицо Ричарда от своего тыльной стороной ладони, устало проревел Рид, морщась и пытаясь подать бармену знак, чтобы налил чего-то еще. — Я так все свое время проводил в октябре, — обведя рукой помещение вокруг, продолжил свое повествование Рид, опершись локтем о барную стойку и подперев лицо (все время соскальзывающее) ладонью. — Был весь на взводе, встретил Коннора, как последний мудак, — Гэвин скривился, потянув уголки губ вверх, и извиняюще сдвинул брови, мол, ну, опля, так вышло, что ж поделать. — Хотя за мной точно кто-то занимал! — четко и довольно трезво заметил Рид, выставив указательный палец вверх. Шутит? Значит еще не растерял остатки сознания. Ричард решил давить на совесть.

— Вам завтра на работу, — разворачивая Рида на крутящемся стуле к себе, твердо заявил RK900, стараясь смотреть строго. — Давайте я отвезу вас домой, сэр, вы уже достаточно выпили, — потребовал андроид, потянув Рида на себя (но получилось на пол). Ричард поймал детектива, прильнувшего к нему полумертвым грузом, со стороны, наверное, очень неоднозначно выглядело то, как они «обнимаются»: Рид зацепился, как кот за штору, за плечи напарника, пока тот обхватил его за талию и старался не упасть вместе с невероятно тяжелым детективом на грязный пол. Было сложно не коситься в сторону огромного белого пятна в пурпурно-черно-зеленом мареве полумрака бара, пытающемся что-то доказать красно-черному пятну, ведущему себя безвольным мешком картошки (кто-то, перекрикивая музыку, попросил напарников дотерпеть до кровати, но хорошо, что услышал это только чуткий слух Ричарда). Рид взвыл, подняв глаза на Ричарда и обдав его очередной горькой и удушающей волной перегара.

— Эй, — негромко сказал Рид, улыбнувшись RK900 и вдруг положив ладони тому на застегнутый ворот. — Я же тебя просил не закрываться. У тебя такая красивая шея, почему ты ее прячешь? — пытаясь трясущимися пальцами расстегнуть хоть одну пуговицу, уже ничего не соображая, спросил Рид. Накинутый на сознание туман и марево в глазах не давали ему понять, что сейчас происходит, что он говорит и кому.

— Сэр… — уже устало выдохнул Ричард, тоже начав терять ориентацию (в пространстве, пока что только в пространстве). Иррационализм напарника всегда выбивал из колеи рационализм андроида, в какой бы ситуации они ни оказались.

— Ваш заказ, — вдруг послышалось со стороны браной стойки. Для Рида это было сродни «Дружок, к ноге!» — он резко протянул руку в сторону звука, но ему не хватало жалких десяти сантиметров, чтобы дотянуться до бокала, на треть заполненного коньяком. RK900 быстро оттолкнул Гэвина, перехватывая в одну руку, пока второй сам тянулся к алкоголю.