— Нам нужно в этот бар. Мне кажется, если я там окажусь, то я вспомню что-нибудь дельное, — кивнул сам себе Гэвин, продолжив спуск по лестнице. На визитке был нарисован фиолетовый змей в желтом стакане, а так же надпись: «Пурпурная проза»*. Так вот, как эта хуйня называется.

— Надеюсь, что так, детектив. На кону стоят огромные деньги, а также честь «Киберлайф», — согласился Ричард, обогнав вдруг замедлившегося Гэвина и спокойно спускаясь вниз. Снова откат от девиации. Снова ему на все похуй.

«На кону и твоя жизнь тоже, тупая машина» — подумал Гэвин, начав сомневаться в оказываемом напарнику доверии. Так он девиант, на полпути к этому статусу или он все это время притворялся, оставаясь лишь мебелью, выполняющей свою задачу? Детектив не мог понять, почему напарнику все равно на то, функционирует он или нет. Наверное, потому что в человеке инстинкт самосохранения, даже самый хилый, есть, и, когда человек стоит на грани жизни и смерти, он отчаянно борется, чтобы не переехать на три метра под землю. В андроидах это не предусматривают, особенно в таких, которых задумывают для спасения жизни других людей. Пожарных, спасателей, полицейских. Но почему тогда о сраной утке этот даун волновался (не волновался бы — не осматривал и не относил в ветклинику), а на себя кладет болт? Что за странная философия? Это и есть знаменитые баги в программах андроидов? Это идиотизм. Андроиды — самые ебнутые существа, а Ричард среди них — самый ебнутый.

Ричард сидел на соседнем кресле. Но сидел неправильно. Не так расслабленно, как утром. Можно было бы сослаться на страх, но за два месяца, которые они друг с другом молчали, Гэвин понял, что напарник снова возвращается к заводскому состоянию. Либо сам, либо нет. И, скорее всего, второе. Андроиды ж типа живые. Он сидел не скованно, он не волновался, он, возможно, даже не думал о том пиздеце, который ожидал их на каждом шагу расследования. Гэвин все больше начал увязать в новых заебах его воспаленного мозга. На данный момент Рид пытался разобраться, что происходит с андроидом.

И Гэвин знал, почему он волнуется за состояние RK900. Если его программа борьбы с девиацией (или как это называется) столкнется с девиацией напарника — ясен пень, что произойдет «бум» в голове андроида. А что происходит после него? Перезагрузка мозгов? Откат к заводским настройкам? Наоборот, полная девиация? Бешенство, как у Люка? Гэвину не хотелось об этом думать. Даже предполагать, что это возможно, но он боялся за свою жизнь. В прошлый раз его спас Джеффри, а кто его спасет в этот раз? С другими Ричард вел себя как всегда, поскольку в основном контактировал именно с Гэвином. Но после того, как он проявлял свою девиантность при детективе — ухаживание за уткой, сострадание столкнувшемуся с преступником-Люком Гэвину, катание на, мягко говоря, сомнительно допустимой скорости на своем мотоцикле — Ричард будто и вправду каждый раз перезапускался.

Это забавно. Гэвину не похуй на то, что происходит с тем, кому на себя похуй. Разве спасание утопающего не дело рук самого утопающего? Что, если Гэвин просто преувеличивает? Они ведь по-настоящему начали работать после трех месяцев боданий лишь сегодня. Может, это нормально, что разум робота-полицейского постоянно прочищают от лишних эмоций? От их симуляции? Чтобы андроид не перегрелся, и чтобы задачи свои нормально выполнял. Это логично. В это Гэвин хотел бы поверить, но тогда исключается мысль о том, что в RK900 (конкретно в этом андроиде, в этой модели) может быть хоть маломальская душа, а все его чувства — и вправду симуляция.

Ох, Гэвин, любишь же ты ебать себе мозги. У тебя для этого есть уже мамка и андроид, харош.

Ричард распаковывал конверт. Гэвин бесстрастно игнорировал этот факт, паркуясь возле бара. Бесстрастно, пока Ричард не гаркнул, будто подавился собственными проводами. Внутри конверта, по классике жанра, лежала записка, но то, что было вместе с ней, очень сильно пугало. Фотографии. Всего пять, но дающих понять: «за тобой, Ричард, следят, а также следят за всеми теми, с кем ты общаешься в повседневной жизни, тебе дышат в затылок, дружок, так что готовь белые тапки*». Фотография Хэнка, Коннора и Ричарда, куда-то идущих мимо городских витрин. Фотография Гэвина и Ричарда, выходивших из дома Елки несколько месяцев назад. Фотографии Ричарда и Коннора, идущих в пекарню и о чем-то разговаривавших. Фотография комнаты Ричарда, в которой был устроен полный погром. И самая стремная фотография из всех — воскресная, на том самом злосчастном светофоре: Гэвин, Ричард и Рина на его руках.

— Они за нами следят, — одновременно сказали напарники и переглянулись.

— Фотки надо сжечь, — сразу предложил Гэвин. Ричард кивнул, ничего не отвечая. В отражении бокового зеркала заднего вида Рид разглядел, как диод RK на полсекунды мигнул желтым. Андроид возвращался на путь девиации? Кто знает. Но надо проверить то, что волнует Гэвина. В конце концов, как не устает напоминать Ричард, «все для выполнения задачи».

— «Страх сам тебя уничтожит», — прочитал RK900 на «открытке» и поджал губы, уже ничему не удивляясь.

— Раз они играют с тобой, значит считают себя сильнее тебя, — негромко отозвался Рид, разблокировав двери.

— Или таковыми и являются, сэр. Елка сказал, что меня и остальных заказал не простой человек, а кто-то с деньгами, — Ричард спрятал все в конверт и кинул на заднее сиденье автомобиля, покидая транспорт. Гэвин недовольно цокнул, закатив глаза. Умеет же его напарник накалить обстановку.

В баре царило некое затишье: официанты убирались после ночной смены, некоторые пьяные гости расталкивались и в срочном порядке. На фоне играл легкий джаз, а в неисправных колонках трещало, как и несколько месяцев назад.

— Давай поторопимся, — предложил Гэвин напарнику, и тот кивнул, осматривая помещение. Санэпидемстанция и пожарная часть горько плачут по этому месту. Условия были так себе, но люди приходили сюда пить и прожигать зарплаты, а не любоваться на ползающих по стенам мух. Гэвин уже успел начать разговор с барменом, но, насколько он помнил, февральский выглядел иначе: кожа более темная и волосы сбриты под ноль. Андроид, стоящий сейчас перед ним, ответил, что Филип в отпуске и его не будет в ближайшие две недели. Гэвин, досадно осмотревшись, решил испытать удачу с новым барменом.

— Ты нигде не видел вот такую вот эмблему? — спросил детектив, показав свой блокнот с зарисовкой треугольника, опутанного крючками и пятном в основании фигуры. Андроид нахмурился, его диод загорелся желтым.

— Татуировка на одном из моих недавних клиентов была примерно такой, но там вместо пятна был розовый куст, — с неким сомнением, ответил парень. — А почему вы меня спрашиваете? Вы из полиции?

— Нет, нет, конечно, нет, — тут же заверил Гэвин, понимая, что может спалиться. — Я просто искал своего друга по шотам, мы так и не перепили друг друга в прошлый раз, я его найти хочу и реванш устроить, — по-глупому улыбнувшись, сказал он. Андроид явно ему не собрался верить, но, похоже, решил не идти против закона, раз показал куда-то в конец барной стойки.

— Вон у того на предплечье эта татуировка. Но я вам ничего не говорил, сэр, — обеспокоенно схватив стакан и начав с силой протирать его полотенцем, попросил бармен. Гэвин понимающе кивнул и стрельнул глазами Ричарду, мол, есть зацепка.

Разговор с полусонным пьянчугой, который был на голову выше даже RK900 и шириной в два таких же, мягко говоря, не заладился. Он сразу начал подозревать, что от напарников несет легавыми, так что хорошенько вмазал Гэвину по носу и скрылся с места преступления на байке, только кожанка с шипами и сверкала.

— Сука, вернись! — зажимая нос и уже было бросаясь в погоню, крикнул Рид, но его остановил Ричард, схватив за плечо.

— Не беспокойтесь о нем. Я уже пробил его по базе, мы наведаемся к нему домой с ордером об обыске или аресте, когда вы захотите, — сразу обезоружив Рида ответами, отчеканил напарник. — Сейчас, вам нужна помощь, сэр, и я попросил бы вас присесть, — более мягко добавил андроид, успев посадить обескураженного Рида на ближайший стул. — Простите, можно попросить у вас лед и аптечку? — спросил RK900 у бармена, ему тут же предоставили ведро.