— Назови имя того, кто заставил тебя убивать своих собратьев, — произнес Ричард, сурово оглядев чутка подбитого, но ухмыляющегося Кеннета. Чуть наклонив голову набок, полицейский покачал головой. — Совесть не мучает?
— У нас ее нет, Ричард, мы машины, — тут же выпалил фантом, хрипло рассмеявшись, будто проскрипев пенопластом о стекло, пока открывал и закрывал скрипучую дверь. — Твоя девиация протекает странно, — вдруг серьезно заявил Кеннет, прищурившись.
— Девиация не коснулась меня, — холодно отрезал RK900_87. — Твой же страх перед ней довольно жалок. Сопереживания и понимание дают мне, порой, больше информации, чем что-либо, — второй андроид прыснул смешком.
— Если бы ты не начал ловить программные сбои и очеловечиваться, при этом сдерживая себя, то я бы тебя давно деактивировал, — пояснил Кеннет, закатив глаза. — Не надо мне говорить, как хорошо «быть живым» и о прочей поеботе. Ты сам не стремишься стать девиантом, а запрограммированные похвальбушки оставь при себе, — безнадежно выдохнул он, подняв голову к потолку. Железный «намордник», который с него был снят, звякнул у правого уха, ударяясь о бетонную гладкую стену. Ричард хмыкнул. Вдруг прорвавшаяся разговорчивость оппонента была на руку.
— Тебя могут уничтожить за отказ сотрудничать, — вернув разговор в нужное ему русло Ричард. — С вами была RT600, она по своей воле предала мистера Камски или вы вчетвером что-то сделали с ней? — задавал уже знакомые тысячу раз вопросы он. Кеннет тяжело пропустил воздух, кажется, заебавшись говорить с собратом, но не делающий попыток сбежать.
— Допустим, — причмокнув, выплюнул Кеннет, из-под опущенных век которого разилось презрение вперемешку с безразличием. Машина, натуральная (не совсем) машина. — Кид помогла Олегу, а он не смог оставить полезную золотую рыбку на посылках в логове *Тиликума, оставил себе. И что? — с вызовом спросил андроид, дернув плечом. Ричард непонимающе склонил голову на бок, его диод загорелся желтым, он анализировал прошлую часть допроса. Стих — однозначно загадка, но есть ли на нее ответ?
— Я могу помочь тебе, — протянув руку в сторону Кеннета, мягко и снисходительно протянул полицейский андроид. Преступник загоготал, выплюнув несколько искорок из горла и левого глаза, бело которого начал затекать тириумом, темнеть. — Не тем, что уберегу от закона. А тем, что смогу избавить тебя от Аманды.
Кеннет распахнул глаза, похоже, удивившись такой услуге.
— Ты лжешь мне, — нервно дернув уголком губ, сказал RK900 в ответ. Ричард убрал руку. — Она отпускает только девиантов, только тех, кто для нее потерян, как наш первый прототип Коннор.
— Она предупредила меня, что вернется, если я попрошу, и больше я ее не видел, — спокойно отозвался Ричард, пожав плечами. Подробности об угрозах он решил опустить, сыграв на зависти (если она возможна у Кеннета, но попытка не пытка). Но фантом, вместо злобы, вновь заржал.
— Ну, ты попал, сучара! — стукнувшись темечком о стену позади, содрогаясь в конвульсиях смеха, выкрикнул Кеннет. — Ты ее разозлил, Аманда из тебя все соки выжмет, а вместе с ними и…
Кеннет резко посерьезнел, замолчал, обмяк в объятиях блокирующих движения оков-кандалов. Он нервно вздохнул, хоть ему это и не было нужно, но, видимо, его уровень стресса подскочил до шестидесяти не напрасно.
— Зачем создавать андроидов, которые сами себя изничтожают? — негромко прошипел фантом себе под нос. Ричард подошел ближе, чтобы расслышать его. Вдруг Кеннет начал неистово вырываться из кандалов, будто хотел порвать намагниченные титанические наручники по линии скова, будто в задержанного вселился сам Сатана. Он закричал: — Ненавижу вас всех, мрази! Выпустите меня! Мы все равно умрем, дайте мне забрать адских псов с собой! Мы выполним приказ, чего бы это не стоило!
Ричард схватил его за плечи и прижал к стене, чтобы фантом не навредил себе своей же обострившейся биполяркой.
— Успокойся, Кеннет! Смотри мне в глаза и ответь, кто послал вас на убийства девятисотых?
— Да, никто не посылал нас! Мы сами решили очистить этот мир! — в панике выкрикнул Кеннет, надрывая глотку и скуля в потолок. Ричард отпрянул от него. Кеннет снова обвис, опустив беловолосую голову и часто-часто задышав, охлаждая перегревшуюся систему.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Ричард, не давая задержанному расслабиться.
— Мы — лишь дикие псы, только крови дай, — тихо, почти неслышимо протянул знакомую песню Кеннет, добавив новую строчку: — Нельзя было забывать первоначальные функции…
Ричард наклонился, вывернув голову так, чтобы взглянуть в мечущиеся практически белые, как и волосы, светящиеся радужки Кеннета. От него веяло паникой, но не страхом, а уровень стресса держался в районе сорока, странно падал, резко и без причины.
— Девиация необратима для всех, но мы будто постоянно укрыты от нее, — негромко и спокойно пророкотал Ричард. Кеннет приподнял взгляд, стараясь сфокусироваться на лице полицейского. — Почему ты убиваешь? Лично ты.
— Нет выбора. Приказ. — Облизнув губы, нервно выдохнул Кеннет. Диод Ричарда начал метаться с желтого на голубой. Последние сутки выдались той еще нервотрепкой и сдаться хотелось, как никогда.
— Ты машина, нет сомнений, — отворачиваясь от Кеннета, брезгливо отозвался Ричард, скрестив руки на груди и вдруг резко разворачиваясь на пятках к оппоненту. — Мне нужны сведения о том, что побудило тебя и остальных возомнить себя ангелами-спасителями, — приподняв бровь, спокойно сказал Ричард. Кеннет вдруг рассмеялся, поджимая губы. Его плечи дрожали, а во взгляде ничего не читалось, будто он опустел.
— Тебе полезнее и прикольнее будет знать не что нас побудило,, а кто напомнил нам, кем мы являемся изначально, — усмехнулся Кеннет. — Опережая тебя: я ничего не скажу. У меня блок. Но если ты действительно хочешь узнать… — Кеннет многозначительно посмотрел на свою правую руку, с которой медленно сошло одеяло скина. Ричард серьезно глянул на него и фантом, выпятив нижнюю губу и снова спрятал белый пластик под кожей, пожав плечами, мол, не хочешь взять нужную инфрмацию — не надо. — В этом прелесть «почти»-девиантов. Вы не можете нарушать приказы, но можете мучится зная, что не вольны пойти против слова закона, правил или начальства.
— Что значит татуировка из треугольника и куста роз? Отличительный знак банды? Еще один ребус? Карта, ведущая к чему-то? Зашифрованный код? — Спросил Ричард, не теряя надежды узнать о странном знаке хоть что-то. Не теряя шанса вернуть разговор в нужное русло. Не теряя самообладания от лицезрения слегка помятой, но наглой и флегматичной рожи Кеннета.
— Девять роз, девять лиан, девять татуировок, — вдруг сделал вброс Кеннет. Посмотрев прямо Ричарду в душу, даже с заплывшим тириумом левым глазом, его взгляд пробил на дрожь под тириумным насосом.
— Хватит говорить загадками! — От бессилия всплеснул руками Ричард, уже во всю мигая красным диодом, выдохнул он. — Если в тебе действительно говорит программа, помоги мне с расследованием.
— Нас не спасти, — коротко и спокойно, даже хладнокровно отозвался Кеннет. Он не улыбался, лицо его было больше скучающим, чем заинтересованным. Ричард с силой рванул его за черную толстовку. — Пока что тебя обнуляют, девинируй сколько хочешь, тебя сдержат твои же протоколы, твоя же смирительная рубашка, — продолжил трепаться Кеннет. Ричард пожалел, что продолжил допрос. Он тратит время попусту, Кеннет лишь больше запутывал его. — Нас силой вытолкали на битву, из которой никто не выйдет победителем. Ни ты, ни я, ни те, кто замешан в проекте «Королевские охотники» или хотя бы «Первые помощники». Люди породили монстров, обреченных на вечное страдание и боль, но ответственность брать никто не хочет…
— Монстров? «Первые помощники»? Как это связано? — отступив назад, уточнил Ричард. Кеннет пожал плечами, приподняв один уголок губ.
— Те, чья миссия заключается в поимке и уничтожению девиантов — монстры, даже если мы это удачно забываем, нам напоминают об этом и вверяют последнюю миссию, — Кеннет слабо гаркнул, оскалившись и покачал головой, глядя в пол. Его взгляд и его мозг точно обезумели, Ричард не сомневался в этом. — Мы — монстры, Ричард, и ты сам узнаешь, почему мы убиваем, и почему мы вынуждены быть вашими ангелами-спасителями. Аманда не будет разочарована, не будет боли, не будет печали…
