— Нет, сэр, ни в коем случае, — поспешил добавить RK900. — Меня заинтересовала странность данной пары. Они невероятно разные, если верить описаниям их досье. Люди бывают довольно нелогичны в выборе партнеров, эмоционально неподходящих друг другу. Я не понимаю их мотивов в выборе друг друга, — развел руками андроид, пожав плечами. — Если рассматривать подобный вопрос глобально, то часто случается, что совсем не сочетающиеся друг с другом люди создают пары и семьи. При всем при этом, пара действительно может не выглядеть гармонично, по-разному смотреть на мир, общаться с окружающими, подходить к решению возникающих проблем… Это странно, — нахмурился Ричард. — И нелогично. Намеренное создание дискомфорта рядом с собой для меня кажется странным явлением, — добавил андроид. Рид негромко засмеялся.
— Если ты не забыл, речь идет об эмоциях, а они все, как на подбор, нелогичны и неконтролируемы, — отозвался Рид. — Люди не выбирают, могут они позволить себе полюбить или нет. Мы не выбираем заранее, что нам нравится, а что мы нахуй слать готовы, как только узнаем человека поближе. И уж точно мы не выбираем, когда и за что мы любим, — иронично заметил он. — Когда дело касается отношений, то все максимально тупо и спонтанно! — разошелся Гэвин, даже взмахнув рукой, ударяясь в пояснение. Уж на чем на чем, а на любви и прочей хуйне он собаку съел. Свору собак. — Вчера ты спокойно жрал гребаный салат с майонезом, луком, чипсами и хэппи-милом, одновременно убивая полчища зомби до полуночи на своем компе, разбрасывал носки по всей квартире и даже не знал, что такое галстук, а сегодня ты, блять, смотришь на себя в зеркало и такой… — Гэвин эмоционально сморщился, высказывая форменные сомнения, метафорично подставив перед собой телефон, вместо зеркала. — Может, стоить сбрить ебаную щетину, которой уже три недели стукнуло? И заодно надушиться, как баба на выданье! И хорошей идеей будет пойти на йогу-хуегу, пропылесосить, собрать носки, перестать жрать майонез с хэппи-милом на поздний ужин, — Гэвин пожал плечами, расхохотавшись в голос. — Но даже это не самый пиздец. Потому что все это сумасшествие — только начало болезни, это влюбленность, когда ты, как сопливая девка из четвертого класса, вздыхаешь и ждешь встречи. Ебаный цирк! — усмехнулся Рид, снова разблокировав телефон и засев в него. — Почитай в интернете, Рич. Стадии любви — это чистой воды анекдот.
— Мне понятнее, когда объясняете вы, — произнес Ричард. Спокойно и ровно, как обычно, но было все-таки в этой фразе еще что-то. Нечто, похожее на признание, на шелковый платок, коснувшийся твоей щеки, когда тебе говорят, что ты объясняешь лучше любой Википедии.
— Я не самый удачный кандидат на роль поясняльщика про телячьи нежности, Рич, — не отрывая взгляда от экрана гаджета, буркнул Рид, растекаясь в кресле подобно желе в тарелке. RK900 закатил глаза.
— Но вам ведь тоже должны были это как-то объяснять в свое время? Вы учились так же, как учусь я, так расскажите, что вам говорили, — сказал андроид. Рид недоверчиво покосился на него.
— Мой опыт не самый…
— Мне не нужны пересказы вашего опыта, сэр, — перебил Ричард, — просто расскажите, как уже начали пару секунд назад. — Гэвин с тяжелым вздохом поднялся и сел ровнее, почувствовав, как больная нога заныла и затекла. — Вам ведь как-то же кто-то же объяснял.
— Да, мой отец пытался объяснить, но в этом деле все познается только на практике, честно, — неуверенно пожал плечами Рид. Было неловко разговаривать с напарником на тему отношений и любви, не столько потому что это странно выглядит со стороны, сколько из-за того, что Рид просто отвык от подобного. У него не было потребности вступать с кем-то в сильную эмоциональную и платоническую связь, люди ведь неспроста придумали дрочить на порно.
— У большинства андроидов нет ни отцов, ни матерей, которые бы помогали нам постигать человеческий мир или природу, — опустив голову, заметил Ричард. — В нас вшивают на заводе все необходимые данные, которые люди посчитают необходимыми, а когда мы сталкиваемся с чем-то непонятным, чем-то… человечным, то не знаем, как обработать новую информацию.
— Не пытайся разобраться в человеческих чувствах, Ричард, это дохлый номер, — махнул рукой Рид, «пфекнув» и запрокинув ноги на кресло, ложась в него, будто в софу. Он осмотрел чердак и снова засел в телефоне. Что ему там, медом намазано? — Люди сами не знают, что за странная химия происходит в их головах. Я не знаю, как объяснить тебе «любовь», это выше черствого детективского уголька в моей груди, — скорчив слезливую мину, отозвался Рид. — Я могу рассказать о родителях, но… это просто очередная история очередной пары.
— Из наглядного примера я могу постараться вычленить для себя истину так же, как при полноценном объяснении, — поторопился заверить Ричард, оживившись предложением о рассказе. Рид покачал головой, выключив гаджет и положив потухшим экраном на грудь.
— Ну, тогда слушай, Рич, — задумчиво смотря на потолок, сказал Гэвин, поджав губы. — Мои родители познакомились в девяносто девятом году на выставке новых моделей аэрофлота. Дело было в Британии, мой отец тогда начинал свою блистательную карьеру пилота, как мать начинала фотографом в местной газете. Мама рассказывала, что между ними с первого взгляда что-то вспыхнуло, — Рид щелкнул пальцами, будто хотел тем самым вызвать искру, показать тот самый огонек. Ричард с интересом слушал, не шевелясь, как боявшийся спугнуть бабочку хамелеон. — Но, прежде чем они начали встречаться, прошло еще полгода. Новые выставки, интервью, званные ужины были прекрасным предлогом для того, чтобы их дороги пересекались от раза к разу. В итоге они, как это очевидно, сошлись, — Гэвин хохотнул, разведя руками. — Отца постоянно забрасывали по базам, командировкам, каким-то горячим точкам, на испытания… начало нового тысячелетия выдалось жарким. Через два года родители поженились, и нелегкая занесла их в Детройт, где через еще один год родился я, — показав на себя большими пальцами, самодовольно усмехнулся Рид. — Скольким бы языкам меня не учили, я не горел желанием покинуть страну, как этого хотела мама. Я никогда не покидал Соединенные Штаты, но… мне оно и не надо, если честно. Детройт — мой дом, я тут с пеленок всем нервы вытряхивал, хах… — Гэвин быстро проверил, что творится в телефоне, но, не увидев уведомлений, продолжил историю: — Мама так не могла. Ей постоянно нужен был новый вид из окна. Каждый день. Поэтому, когда мне исполнилось лет десять или четырнадцать, ну, когда я заимел достаточно мозгов, чтобы помнить, что входную дверь надо запирать на замок на ночь, мама вернулась к своей настоящей профессии — фотографии. Как бы она ни любила меня или отца, она не могла без свободы… — Гэвин вдруг нахмурился. — Я отвлекся. Так вот. Мои родители всегда любили друг друга. Я никогда не видел, чтобы они как-то слишком уж сильно ссорились или специально делали друг другу больно. Бывало иногда, что они не сходились в чем-то, но люди же все разные, никогда не найдется двух абсолютно идентичных друг другу. У каждого будет свое мнение и свой угол обзора, — почесав затылок, отозвался Рид. И вздохнул. — Когда люди любят, их ссоры кажутся всего лишь мишурой, быстро забываются, чтобы разгорелись новые, — он усмехнулся, залезая в телефон. — Сначала ты влюбляешься, внутри будто костер подожгли и выпустили стадо ебаных бабочек в живот. Потом ты привыкаешь, все приедается, чувства остывают, пропадает интерес… а потом либо любовь, которая с большой «Л», либо расставание, — нажав пару клавиш на экране, как-то чересчур цинично отозвался Рид. — Оп, мне восстановили сим-карту! — подорвался тут же с места детектив, видимо, стараясь перевести тему. Стрелка боли, растянувшаяся от мизинчика до пупка, заставила его скривиться и схватиться за бедро. — Блять… — выдохнул Рид, посмотрев в сторону заряжавшегося все это время старенького серого «IPhone». RK900 без лишних слов заметил побуждения напарника и все понял.
— Я могу?.. — показав рукой в сторону объекта, предложил Ричард.
