- А вот, кстати, твой спаситель появился, - Кьяра указала на Арчи. – Он первый к тебе бросился с водой. В сознание приводить стал.

- Меня Бимбо потащил, - нехотя сказал наш друг. – Учуял плохое, меня за штанину и на арену.

- Бимбо, мой хороший, - улыбнулась я песику. – Иди сюда.

Наш лохматик не заставил себя долго упрашивать. Заскочил ко мне на диван. Я его приласкала, а он в восторге лизнул меня в нос.

- Счастливчик Бимбо, - усмехнулся Телль.

- Тебе бы только гадости говорить, - недовольно глянула на него я. – Не слушай его, Бимбо. Я тебе куплю много вкусного.

- Вымогатель, - проворчал Арчи.

- Не вымогатель, а мой спаситель, - поправила я. - Как и ты. А тебе будет вот что.

Я приподнялась на локте и поцеловала его в щеку.

- Ты мой рыцарь. В мерцающих латах.

- В блистающих, - тихо поправил Арчи.

- Нет. В мерцающих. Как лунный свет.

На “лунном свете” мои губы задрожали. Слишком много ассоциаций. И что теперь делать?

- Не стоит сырость разводить, - Телль накрыл мою руку ладонью. Так он всегда успокаивал меня. – Будем действовать. Мне придется потревожить господина адвоката раньше, чем задумывалось. У нас, правда еще не вся сумма имеется в наличии. Но скоро она будет.

- Мне нужно свидание с ним, - говорю я сквозь слезы.

- Не обещаю. Но может быть. Только успокойся. Я прошу.

Кьяра подает мне платок, Бимбо тихонько повизгивает, Арчи бормочет успокоительные слова. Никогда и никому не нужная, я вдруг стала предметом заботы. Кому - то есть дело до моего существования. Для меня это просто непостижимо.

- Сейчас отвезу тебя и Кьяру домой. Она присмотрит за тобой сегодня. На случай ухудшения. Представление… об этом завтра. Повязку, разумеется, мы отменим.

- Мы справимся, - лепечу я. – Нельзя отменять представление.

- Завтра я сказал. Все завтра. Вы в такси. Я к адвокату. Все.

========== Поцелуй через решетку ==========

Теллю удалось, таки добиться свидания для меня и Марка. Я еду в такси и мысли мои беспорядочно скачут. Как это будет? Как выглядит в натуре? Могу представить лишь киношную сцену.

«Марк смотрит на меня из-за решетки. Мы разговариваем глазами и сердцем, совсем как барон Мюнхагаузен и Марта.

- Тебе грозит тюрьма.

- Прекрасное место. Здесь со мной Сервантес, Овидий. Мы будем перестукиваться

- Ты не знаешь самого главного. Они придумали какую-то страшную экспертизу.

- Наконец то. Займемся делом.

- Нет, милый. Видно такова моя судьба, отступать в трудную минуту. Я предам тебя, чтобы спасти.

- Не делай этого.

И все это под терзающую душу музыку А. Рыбникова.»

Но в реальности все оказалось гораздо более прозаичным. У ворот тюрьмы нас с Теллем встретил представительный блондин средних лет.

- Это мистер Вайз, - представил его мой спутник. – Защитник обиженных и угнетенных.

- Всегда на страже закона, - улыбнулся адвокат, приподнимая шляпу. – Ваше дело оказалось довольно любопытным.

- Есть надежда, мистер Вайз? – дрогнувшим голосом спросила я.

- О, мисс, не надо такого официоза. Чарлз. Зовите меня по имени. Я пока не стану посвящать вас в подробности, но надежда есть. Безусловно.

- Если только вы сможете спасти его, - вырвалось у меня, - наша благодарность будет просто безмерной. И деньги… сколько нужно… все будет.

- Но моя дорогая, - прервал мои излияния Чарлз, - что же вы из меня столь меркантильное чудовище делаете? Безусловно, деньги это очень важно. Но иногда можно себе позволить интересное дело просто из любви к искусству. Либо из симпатии к клиентам. А вы и ваш … друг внушаете мне симпатию. Но к делу. Сейчас вас проведут к нему. Должен предупредить, там имеются свои правила и порядки. Довольно строгие. К сожалению. Нельзя подходить близко, нельзя передавать ничего в руки. И говорить придется в присутствии охранника. Увы! Но возможно, я не обещаю наверняка, пара минут наедине у вас будет. Идемте.

Какие-то бесконечные извилистые коридоры. Двери. Много дверей. Решетки. Звон ключей. Наконец, мы на месте. Небольшая комната, перегороженная решеткой.

- Ждите, - резко и коротко звучит из уст охранника.

Мой взгляд устремлен туда, за мрачную ограду. Я жду. И вот он появляется. Бледный и осунувшийся. Но взгляд! Кажется, он может прожечь решетку.

Забыв обо всех предупреждениях, мы ринулись навстречу друг другу. И наши руки всего на мгновение соприкоснулись на холодных прутьях.

- Не положено, - грозно окрикнул нас охранник.

Да. Не положено. Ничего здесь не положено. И что можно сказать в присутствии чужого? О чем можно говорить? Мы двигаемся вдоль решетки, параллельно друг другу, вглядываясь в глаза.

- Ну что, герой, - в тихом отчаянии шепчу я, - проявил отвагу? Исполнил смертельный номер?

- Осваиваешь цирковую терминологию? – криво усмехнулся Марк.

- Дамы конечно рыдали. Успех безусловный. И все же зачем?

- Затем, что бывают моменты, когда ты не можешь по-другому. Просто не можешь. Иначе презирать себя будешь всю жизнь.

- И чего ты добился? Этого? – я указала на решетку.

- Пускай этого. Но я ни о чем не жалею. Более того, я просто счастлив, что смог наподдать этому твоему… с ножами, - лицо Марка стало мрачным. – Надеюсь, он меня запомнил.

- Ты оставил яркий след на его лице.

- Фингал? – лицо горемычного узника просияло. - Здорово. Он, правда, тоже мне врезал. Должен признать довольно лихо.

Марк повел плечом и прижал ладонь куда-то в район ключицы.

- Сломал? – испугалась я.

- Еще чего! – презрительно фыркнул мой любимый. – Всего лишь легкая контузия. Эх, мне бы выйти отсюда! Я бы ему устроил метание ножей.

- Марк, ну зачем ты так? Телль помогает нам. Адвокат это же его рук дело. И мистер Вайз обнадежил меня. Очень сильно обнадежил. Все будет хорошо.

- Да он и меня обнадежил, - саркастично ухмыльнулся узник. – И камера у меня одиночная. И тишина кругом. И вообще просто курорт. Так что, по – твоему я должен в ноги поклониться этому Теллю? За то, что он чуть не продырявил тебя. И продолжает это делать каждый вечер. Ведь так? А может тебе это нравится?

- Марк, - воскликнула я. – Ну о чем мы говорим? Зачем? Я хочу спасти тебя и делаю, что могу. Вот и все.

- А я не хочу, чтобы меня спасали таким страшным способом. Я прошу, оставь это. Я не могу каждый вечер думать, как ты стоишь там, как летит нож, как он вонзается… кровь… – мой любимый сжал прутья так, что пальцы побелели.

Я умоляюще взглянула на охранника. Кажется, он понял. Либо всемогущий Чарльз о чем-то с ним договорился.

- Я покурю, - смущенно кашлянул парень. – Три минуты. И прошу вас…

- Все будет в порядке, - заверила я. – Спасибо вам.

Как только охранник вышел, мы бросились друг к другу и, наконец, смогли соединить наши руки.

- Бедный мой, - шепчу я. – Поверь, все не так страшно, как видится со стороны. Когда ты появился, я просто потеряла контроль. Вот и все. А так, мы понимаем друг друга. И Телль очень надежный.

- Как ты его защищаешь, - Марк снова мрачнеет. – Он ведь снял тебе квартиру, так?

- Ну да, снял, - я в недоумении, к чему этот допрос.

- И вы много времени проводите вместе?

- Да. Репетиции, выступления. Так получается. Потом он провожает меня домой.

- Домой, значит, - голос Марка становится хриплым. – И ты его на чай приглашаешь?

- Бывает.

- А может иногда он ночевать остается? - мой узник уже с трудом сдерживает ярость.

Изумленная, я смотрю в его исказившееся лицо и до меня, наконец, доходит. Он ревнует! Смотрит на меня из-за решетки, руки в наручниках, скоро суд, а у него в мозгах ревность. Ситуация настолько абсурдная, что я не знаю, плакать мне или смеяться. По его милости, между прочим, я влезла в эту авантюру. И он еще смеет ревновать, не доверять мне. Ну, подожди, я тебе сейчас устрою.

- Да, - опускаю глаза, чтобы не выдать себя. - Он каждую ночь проводит в этой квартире. Имеются, конечно, существенные неудобства. Комната одна. А в ней единственный диван. Довольно узкий для двоих.