Последний отрезок пути к Облачной вершине был таким крутым, что пришлось остановиться на развилке, где что-то, ещё похожее на дорогу, делало поворот на восток, а почти прямо на север вела тропка, по которой и пешком-то взобраться было нелегко.
— Не хочется мне тут лошадей без присмотра оставлять, — пробормотала Ингрид, озираясь. — Сдаётся мне, по этой дороге всё больше контрабандисты шастают или просто разбойники. Уведут наших кобылок со всем добром — и привет. Гоняйся потом за ними.
— Я схожу одна, — решительно сказала Эарана.
— Опасно же.
— Мы договаривались, что ты меня отведёшь к Облачной вершине, — возразила магичка. — Ну вот, ты меня сюда довела. Дальше моё дело.
Ингрид пожала плечами. Похоже, эльфийка не больно-то хотела делиться подробностями, зачем ей понадобилось лезть на самую высокую гору в окрестностях Коррола и для чего ей непременно были нужны велкиндские камни.
— Как знаешь, — сказала она. — Я тогда небольшой костерок пока запалю и похлёбку сварю. Вон за развилкой место какое — словно нарочно для стоянки задумано. Вверх ты, — она задумчиво посмотрела на тропу, карабкающуюся по склону, — с четверть часа точно лезть будешь, а вниз ещё помедленнее, чтобы ноги не переломать. Ну, и час кладём на твои дела наверху. Словом, если через полтора часа не появишься, я лезу за тобой.
— Появлюсь, — самоуверенно возразила Эарана, поправила кинжал на поясе и двинулась наверх.
Ингрид посмотрела, как она поднимается, и подумала, что сказав про четверть часа, она эльфе польстила. Полчаса той потребуется, не меньше. Стало быть, никуда они уже сегодня не пойдут, потому что после такой прогулки магичка мало на что будет годиться. Так что можно сразу и постель готовить. И вообще, неспокойна была душа бывалой уже мародёрши. Чутьё просто орало, что там, наверху, ничем хорошим дело не кончится, но и лезть туда раньше обещанного… Как бы хуже не сделать. Она привычно обустраивала стоянку и уже кинула в котелок хорошую косточку для похлёбки, когда сверху донёсся вроде бы треск разряда, какой слышен, если маги начинают лупить молниями, и придушенный женский вскрик.
Плюнув на риск лишиться лошадей (хоть и привязаны, да поводья ножом перехватить — пара пустяков), Ингрид птичкой взлетела на вершину, держа наготове алебарду. Никого не было ни видно, ни слышно. Она прошла под осыпающейся аркой: остатки стены, несколько обглоданных временем колонн, посреди площадки — невысокая колонна не имперского вида, а похожая на айлейдскую. Рядом с нею лежало тело, обгоревшее до такой степени, что непонятно было даже, мужчина это или женщина. Эарана, хвала всем богам, человеческим и эльфийским, выглядела получше. То есть, валялась она труп трупом, но жилка на шее под пальцами билась ровно, хоть и слабо. Ингрид выругалась: эти маги! — закинула Эарану на плечо и стала осторожно спускаться, опираясь на древко алебарды, как на костыль. Одно порадовало: эльфийка была одного роста с нею, даже чуток повыше, пожалуй, но весила вполовину меньше. Что там у эльфов вместо костей такое лёгкое?
Вода в котелке бурлила, пена сбежала, но Ингрид было не до того. Она свалила магичку на весьма кстати приготовленную (вот как сердце чуяло!) постель, расстегнула куртку. Из-под неё на одеяло выскользнула какая-то старая-старая книга, Ингрид досадливо сдвинула её в сторону и захлопотала, приводя напарницу в чувство. Мокрая тряпка, бренди… очень хотелось отвесить парочку хороших затрещин, но магичка, падая, могла сильно приложиться затылком, поэтому пришлось животворящие оплеухи заменить лечебным зельем.
— Пальцы горы! — пробормотала та, открывая глаза. — Где они?
— Чего? — оторопело переспросила Ингрид. — Какие у гор пальцы? Ты, подруга, кажись, того… головушкой больно сильно стукнулась.
— Книга, — сипло выплюнула Эарана. — Где?
— Да тут твоя книга, куда она денется? Ты скажи лучше, кто тебя так? Нам драпать, или вдвоём справимся? Я никого не видела, но не сама же ты себя…
— Почти, — эльфийка выдавила кривенькую, натужную усмешечку. — Чтобы выучить заклинание «Палец гор», нужно было воздействовать любым заклинанием шока на айлейдскую колонну.
— А она чего, сдачи сдала?
— Вроде того, — вымученно усмехнулась Эарана. Она с усилием повернула голову и посмотрела на костёр, на выемку в скале, где Ингрид устроила спальное место… — Это ты меня оттуда унесла?
— А что, надо было там оставить? — ехидно спросила норда.
— Я думала, справлюсь, — морщась, сказала Эарана. — Уверена была. В книге было сказано про велкиндский камень, а у меня при себе было два, и всё равно, отдача такой была… — Она помолчала и словно бы через силу проговорила: — Спасибо, я не забуду.
Ингрид посмотрела на неё с удивлением.
— Чего не забудешь? Что сюда приволокла? Да брось, мы же напарники. Для чего ещё напарник нужен?
Больше никаких приключений милостью Исмира с ними не случалось. Они рискнули даже в ХакДирт зайти, и хоть на них поглядывали волками, трактирщик (и кто у него только останавливается, у гостеприимного такого?), злобно кривясь, продал им кой-какой еды в дорогу. Наверное, чтобы убирались поскорее. Задерживаться в окрестностях села напарницы и сами не стали, поторопились уйти подальше — очень уж тёмные слухи бродили про проʼклятое поселение. Ну их, этих хакдиртцев с их глубинными жителями, кем бы эти твари ни были.
А в остальном… для бандитов места были слишком глухие, даэдрические святилища Ингрид с Эараной благоразумно обходили дальней стороной, а волки и гоблины к ним не совались: первые по летнему времени были сыты, а вторые не иначе как тощими задницами чуяли, что с этой парочкой лучше не связываться. Собственно, одной алебарды за спиной рослой и плечистой норды хватало, чтобы впечатлить трусоватых тварей. А Эарана ещё и время от времени развлекалась, пробуя на придорожных камнях своё новое заклинание — только щебёнка летела.
Так они и добрались до Скинграда.
========== У ворот Кватча, или Мне нужны три добровольца — ты, ты и ты… ==========
Оставив Эарану в Скинграде, Ингрид двинулась на запад. По имперскому тракту, да меняя через день лошадей с вьючной под седло и обратно, двигалась она быстро. Только вроде бы успела выехать из столицы графства — а уже развилка, поворот на север, шахта «Каприз Беллетора»… и целый поток перепуганных людей и эльфов навстречу. Кое-кто вместо ответа на расспросы… э-э… настойчиво советовал (с руганью, слезами и воплями) спасаться, пока ещё можно. Большинство не останавливалось и для этого.
— Да что тут у вас такое творится, скампы меня дери? — возмутилась Ингрид, завидев мрачного, с перевязанной рукой стражника, охранявшего палаточный городок у дороги, ведущей наверх, в Кватч.
— Скампы — это сколько душе угодно, — оскалился мужик. Лицо у него слева было отёкшим и багровым, словно ошпаренным, и из-за этого глаз почти не открывался. — И отдерут, и шкуру сдерут, и всё, что хочешь. И кланфиры есть, и эти… как их? Дреморы, во.
— А с городом-то что? — холодея от жуткой мысли, что опоздала, спросила Ингрид.
— А потеряли мы этот проклятый город! — рявкнул стражник, но в глазах не слёзы ли блеснули. — Как открылись эти огненные врата, как посыпались из них твари одна другой страшнее… — он махнул рукой, отвернулся. Потом, сделав явное усилие над собой, мрачно сказал: — Если ищешь кого, походи по палаткам, поспрашивай, не видели ли его или её. Может, Девятеро будут милостивы, тогда узнаешь.
Обход палаток мало что дал. Мартина, священника в Великой часовне Акатоша, знали почти все. Кто-то видел, как он собирал тех, кто пытался укрыться в храме, но живы ли они — Девятеро знают. Прорываться оттуда никто не пытался, это была бы верная смерть. Если боги смилуются, прихожане уцелеют под их защитой.
— А если не смилуются, то не уцелеют, — пробормотала Ингрид себе под нос. Произносить это вслух она не стала — беженцы в лагере были настолько же злы, насколько напуганы. Почти все хоть кого-нибудь да потеряли из родных, а имущества лишились в одну ночь вообще все. Ещё и какой-то чокнутый проповедник из тех, что, как вороньё, летят на любую беду, орал про гнев богов и про грехи, за которые гнев этот обрушился на головы недостойных. Лучше б за ранеными ухаживать помогал, языком чесать все горазды.
