— И вы из-за этого не спали полночи?

— Нет. Просто из-за того, что мне нос заложило, — вяло огрызнулся Котёныш.

— Останешься со мной сегодня? — спросил Гай. Тот изумлённо вскинул голову, но удивление тут же сменилось знакомой ледяной маской.

— Вам уже настолько надоел этот брак?

Гай притянул его к себе, прижался щекой к светлым волосам, потёрся об них щекой, кончиком носа, тронул их губами. Они были влажными и не слишком свежими (Айс, видимо, боялся мыться, чтобы не разболеться окончательно), но легионера такие пустяки не сильно заботили. Его больше беспокоило, что Котёныш словно одеревенел в его руках, напряжённо ожидая чего-то неприятного, возможно, болезненного… унизительного, с его точки зрения, так уж точно.

— Айс, успокойся, пожалуйста, — очень мягко попросил Волк. — Ничего не будет, просто останься со мной, хорошо?

— Зачем?

— Затем, что мне надоело спать с толстым старым котом вместо молодого привлекательного супруга.

— Это я-то привлекательный? — удивился Айс.

— А ты поверил Ворону, который звал тебя уродом? Ну… я не такой тонкий ценитель мужской красоты. Мальчики, похожие на переодетых девочек, мне уж точно не нравятся.

— Гай, — безнадёжно проговорил Айс, — я устал, я всё-таки простудился, несмотря на все ваши старания… Я хочу спать, просто спать, один и в своей постели. Я многого прошу? Вам меня совсем не жалко? Что я всю ночь буду вертеться и отползать от вас, что мне будет тесно и душно, что я не засну вторую ночь подряд и разболеюсь окончательно?

Гай вздохнул и обречённо помотал головой. Каждый раз, когда ему казалось, будто он наконец нашёл общий язык со своим младшим, выяснялось, что он рано обрадовался. Что для младшего он как был, так и остался чужаком с юга, неприятным и утомительным в своей навязчивости. И опять подумалось, а чего ради он так старается приручить этого дикого кошака? Если тому совершенно не нужны руки, на которые можно запрыгнуть? Да, им носить брачные браслеты до смерти одного из них, но если один из двоих кое-как согласен на «рядом», но ни в коем случае не «вместе» — может, действительно послушать травницу и оставить младшего в покое? Пусть уж лучше будет владетель крепости, который командира гарнизона не сильно любит, но ценит и уважает, чем младший супруг, который старшего тихо ненавидит?

— Идите, — сказал он так же сухо и и холодно, как сам Айс… Аскольд. — Да… совсем забыл: я на этой неделе еду в Медвежью Берлогу с докладом к командующему. Недели две на дорогу и неделя, наверное, там. Довольно долгая история, в общем. Вам что-нибудь привезти оттуда?

— Нет, спасибо. Спокойной ночи.

От нескрываемого облегчения на лице младшего у Гая кольнуло где-то под ключицей, но он ответил как мог равнодушно:

— Спокойной ночи.

========== Глава одиннадцатая, в которой Снежный Кот снова рискует остаться вдовцом ==========

Очередной еженедельный обед шёл как обычно: солнцеликий с травницей с удовольствием грызлись, остальные то разбивались на пары, то включались в обсуждение какой-нибудь интересной для всех темы. Айс помалкивал. Чем-то его неясно тревожил внезапный отъезд Волка. Он и сам не мог толком объяснить, чем ему не нравится эта поездка, но почему-то ничего хорошего он от неё не ждал. И незанятое место рядом с ним во главе стола было похоже на выдранный зуб — вроде и не болит, а как-то… пусто. Словно не хватает чего-то, пусть и не жизненно необходимого, но нужного и привычного. Хотя бы той же руки, надёжно подхватывающей на лестницах под локоть.

И ещё одной головной болью совершенно неожиданно оказалась Мазога… то есть, теперь послушница Лидия. Что-то она такое ляпнула солнцеликому, из чего он сделал странный вывод, будто принявшая истинную веру орчанка в состоянии одолеть злого духа, уже несколько веков докучающего Семи Водопадам. Выждав, когда разговор зайдёт о чём-то более или менее близком по теме, Айс спросил Отона:

— А вы не расскажете подробнее про воинов Света Разящего, солнцеликий? Мне тогда было лет десять, я плохо помню, что тогда произошло…

— Меня бы лучше спросил, — ухмыльнулся гномий староста.

Солнцеликий поджал губы, метнул на гнома неласковый взор, а Айсу ответил, хоть и не очень охотно:

— Тогдашний глава Храма Верхних Земель решил, что мы недостаточно настойчивы в своих попытках донести свет веры в Отца-Солнце, и потребовал уничтожать святилища ложных богов, где бы они ни находились.

— Что чуть не привело к бунту горцев, — насмешливо подсказала Лауриэ.

— Да, — вымученно согласился жрец, с упрёком глянув на вечную свою оппонентку. — И его преемник приказал оставить святилища в покое, дабы не настраивать против Света тех, кто просто ещё не в состоянии оценить его величие, но кто со временем непременно дозреет до постижения нашей великой веры. Как видите, он был прав, если даже орки уже принимают эту веру.

Лауриэ скептически покривилась, но Айс не дал ей увести разговор в ненужную для него сторону.

— Значит, — сказал он, — воины Храма хотели разрушить святилище Хозяина?

— И тем самым лишить его силы.

Айс удивлённо посмотрел на него.

— Лишить силы? Если какие-то неведомые могучие враги разрушат эту крепость, Снежные Коты всё равно останутся владетелями этих земель. Чтобы сменить владетелей, надо вырезать весь клан Снежных Котов. Так же и с Хозяином. Разбив каменный стол для подношений, можно только разозлить его, но никак не лишить сил.

— А разозлили они его знатно, — хмыкнул гном. — Разбили алтарь, вломились толпой в его Ущелье и сами, своими ногами прошли за Грань под водопадом. Всё равно что в Каменные Залы вломиться… Интересно, что с ними сталось?

— А что сделал бы ваш Верховный король с теми, кто вломился в Каменные Залы? — усмехнулась дриада. — Я вот знаю, что делают друиды с незваными гостями в священных рощах. Но за столом лучше говорить не стану.

У неё что-то спросили про Великий Лес, она ответила, но Айс за разговором больше не следил. Он пытался постичь логику ордена Света Разящего. Допустим, с благословением их Отца и при помощи амулетов, они сумели бы как-то уничтожить Хозяина… А потом что? Если вырезать клан Снежных Котов, на их место просто придёт другой владетель — кто-то ведь должен поддерживать порядок. А если не будет никого, земли быстро придут в запустение, потому что пастухи и ремесленники просто не обучены противостоять разбойникам и иным тварям. И кто от этого выиграет? Даже не разбойники и не иные твари, потому что и они останутся без поживы. Выиграют разве что соседи, которым не нужны слишком заселённые и благополучные земли вокруг сильной крепости, но здесь таких нет. И если Хозяин будет уничтожен или даже просто уйдёт за им же установленную Грань, чтобы никогда больше не возвращаться — кто займёт его место? Отец-Солнце? Так он один на весь обитаемый мир, много ли ему дела до мёрзлого клочка земли где-то в северных горах, где ему и не молятся толком?

***

— Как семейная жизнь?

— Можно сказать, никак.

— Понятно.

Сидели они в столовой, попивая «Золотой листопад», посланный Аскольдом в подарок новоявленным родственникам, и Гай тихо завидовал кузену, у которого не было никаких проблем с его Марком: признанный бастард ценил уже сам факт, что его взял супругом не богатый старик, охочий до свежего тела, а молодой мужчина, пусть и получивший серьёзное ранение (из-за которого и вынужден был перейти на службу в штаб), довольно скромно обеспеченный, зато внимательный, заботливый и искренне привязанный к своему младшему. Действительно ценил, видно даже со стороны — не то что его злющий и не в меру самодостаточный Снежный Кот… которого лишили всех законных прав, а заодно возможности передать его ненаглядную крепость по наследству. «Хотя, — подумал Гай, глядя на Марка, — это ведь как посмотреть…»

Потягивая золотистое лёгкое вино, поболтали о том о сём, перемыли косточки родне и начальству, обсудили готовящуюся войну со степняками, поговорили о различиях между степными и горными орками. «По-моему, меня из-за моих проводников и вызвали, — предположил Гай. — Или здесь орки на службе у Легиона в порядке вещей?» Оказалось, что ничуть не бывало, никто до сих пор не рисковал связываться с длиннозубыми дикарями, рядом с которыми даже горцы выглядели почти цивилизованно (они хоть мылись каждую неделю, чего об орках сказать никак было нельзя), и рискованная затея капитана Семи Водопадов заинтересовала высокое начальство как раз своей необычностью.