— Ваш дядя знает об этом… арсенале?

— Разумеется. Он потому и просил меня подобрать подарок для командующего.

— Нет, я имею в виду Гуннара.

— А, вы про главу клана, — неприязненно отозвался Айс, и Гай мысленно выругал себя за невнимательность: пора бы уже запомнить, что отцовского брата Котёныш дядей не зовёт. — Знает, что в крепости где-то хранится оружие, изготовленное то ли гномами, то ли тёмными эльфами, но где хранится и сколько его… Если мой отец спьяну не проболтался, то не должен.

— Это хорошо, — пробормотал Гай. — Удивительно, что вы меня взяли с собой в вашу сокровищницу.

— Дядя считает, что вам можно доверять.

— А вы?

— А я привык прислушиваться к умным людям и не людям, независимо от моего отношения к ним.

Гай покачал головой и подумал, что с дядюшкой Йеном, когда он тут появится в следующий раз, обязательно нужно поговорить всерьёз, будет у них обоих на это время или нет. Часок-полтора, в конце-то концов, всегда можно выкроить хотя бы за счёт сна. Или просто обоим поскучать вечер без женского общества.

Он прошёлся вдоль стен, подсвечивая себе факелом. С потолка свисали на длинных цепях лампы, возможно, даже заправленные маслом, но младший почему-то не захотел их зажигать. Да впрочем, и факела хватало.

— Броню, я думаю, и смотреть не стоит, — предположил Гай. — Тяжёлая, громоздкая, да и от форменных доспехов Легиона слишком далека… Разве что использовать как украшение кабинета или гостиной.

— Оружие тоже можно выбрать… декоративное, — хмыкнул Айс. — Какие-нибудь парные клинки тёмных эльфов, а дядя потом наймёт летописца, чтобы придумал убедительную историю для них, и литератора, чтобы изложить её красиво.

Волк коротко посмеялся, представив себе, сколько мрачных «древних легенд» сложено вот такими нанятыми литераторами, чтобы висящий на стене меч был не просто куском железа, украшенного позолотой и камнями, а оружием могучего воина или великого правителя.

— Может, лучше боевой топор вроде этого? — сказал он, легко коснувшись древка секиры, необычно серебристое лезвие которой было богато украшено гравировкой. — Заказать какому-нибудь гномьему мастеру, чтобы в древко натыкал побольше самоцветов, и выдать за трофей орочьего вождя, погибшего во время той войны. Украсить какими-нибудь кисточками, беличьими хвостами…

— Ну, не беличьими, конечно — какой же воин станет хвастать победой над белкой? Но вообще, мысль интересная, — признал младший. — Особенно в свете готовящейся войны с орками, хоть и степными…

— Особенно, — задумчиво проговорил Гай. — Странно только, что накануне этой готовящейся войны меня перевели с границы Пыльных Земель, где я уже долго прослужил и мог бы быть весьма полезен, туда, где мне надо заново набираться опыта.

— Присматривать за горными орками, чтобы не вздумали ударить в спину, пока Империя занята на востоке? — предположил Айс. — Это ведь надолго, я думаю? Ловить орков по степи? Она немаленькая.

— Немаленькая, — согласился Гай. — И имперская тяжёлая конница может гоняться за орками по степи бесконечно. Но зная, где расположены колодцы, можно очень сильно осложнить степнякам жизнь: без источников воды в Пыльных Равнинах выжить практически невозможно. Главное, чтобы у наших полководцев хватило ума именно отрезать орков от воды, а не пытаться догнать их и навязать бой.

Он вздохнул, не сильно веря в готовность великих кабинетных полководцев прислушиваться к советам каких-то капитанов каких-то мелких пыльных крепостей. Само намерение Императора начать войну его не удивило — степняки давно напрашивались. Он только боялся, что война эта будет долгой и неэффективной, унесёт жизни слишком многих — гораздо больше, чем могло бы потребоваться, и слишком сильно ударит по казне Империи, если за возможность поставок для Легиона купцы уже потихоньку начинают драки, интриги и подкупы. А он, кстати, тоже в этом участвует, помогая выбрать наиболее подходящую взятку для кого-то из высокопоставленных командиров. И что без него подарок будет сделан всё равно — неважное утешение, как и то, что Йен Замшевый Кошель вряд ли опустится до поставок прогорклого масла и лежалой муки.

Он снял с подставки выбранный топор, удивившись тому, как тот лёгок для оружия. Явно не гномья работа, но представить себе эльфа, хотя бы и тёмного, с топором у Гая как-то плохо получалось. Эльфы — это эльфы: нечеловеческая ловкость, скорость и координация, смертоносное изящество, змеиная грация… в ущерб силе и выносливости, конечно. И именно поэтому парные кинжалы, лук, узкий лёгкий меч, боевая цепь в конце концов — вот обычное оружие остроухих воинов, но никак не секира. Что ж, тем легче будет какому-нибудь стихоплёту сочинить красивую сказку про это серебристое лезвие, украшенное вязью рун.

— Или посмотрим что-то ещё? — спросил он, рассеянно водя пальцем по рунным завитушкам.

— Как скажете, — у младшего вдруг испортилось настроение, и ответил он коротко и прохладно.

Гай представил себя на его месте: Айса ведь тоже наверняка лет с шести учили обращаться с оружием, и к одиннадцати годам он уже неплохо должен был знать, что делать с ножом или лёгким мечом. А теперь ему даже арбалет в руках не удержать. Вернее, в руках-то Котёныш его удержит, руки у него поневоле сильные, но вот отдача от выстрела вполне может сбить его с ног, так что даже «женское», по горским меркам, оружие ему недоступно. Понятно, что он должен чувствовать в таком месте.

— Давайте оставим это, — сказал Гай. — Вы знаете, кому из гномов заказать отделку?

— Спрошу совета у старосты, — чуть помедлив, ответил Айс. — Возвращаемся?

— Да, конечно. И ещё у меня к вам большая просьба, Айс.

— Какая?

— Лауриэ говорила, что вы сильно ушибли колено, когда вот так же ходили за подарком для меня. Я не представляю, как вы выбрались отсюда без посторонней помощи… Не спорьте! — резко оборвал он младшего, пытавшегося возмутиться в ответ на такое недоверие к его способности позаботиться о себе. — Если с вами что-то случится, ключи от этой части подземелий есть только у вас, а выбивать двери, сработанные гномами — это может оказаться слишком долго. Я очень вас прошу не бродить здесь в одиночку. Зовите меня, уж часок-другой для супруга у меня всегда найдётся.

Обратно шли медленнее: Айса, как бы он ни изображал обратное, быстро утомляли пешие прогулки, особенно по лестницам. Волк нёс в левой руке факел, в правой — секиру, и она ему здорово мешала, пока он не додумался использовать её как посох. Оковка на конце древка звонко цокала по каменным плитам, эхо дробило и множило этот звук, как и шаги — легионера это заметно нервировало. Он вообще, кажется, неуютно чувствовал себя без открытого неба над головой, и Айс подумал, что надо бы отвлечь старшего от переживаний, пока он не схватился за меч при виде обыкновенной крысы.

— Я должен попросить у вас прощения, Гай.

— Если вы считаете, что должны, то не стоит, — неласково буркнул тот.

— Хорошо, — покладисто поправился Айс. — Я прошу у вас прощения. За то, что сказал, будто вы мне не интересны и не симпатичны. Это не так, я просто испугался, а когда я чего-то пугаюсь, я тут же начинаю злиться на того, кто меня испугал. И от злости говорю то, чего совсем не думаю.

— Я понимаю, — гораздо мягче ответил Волк. — Я и сам перепугался до смерти, когда увидел вас на башне. И тоже разозлился с перепугу. Так что это я должен просить прощения.

— Если должен, то лучше не стоит, — передразнил его Айс, и тот только хмыкнул, не найдясь, что ответить. А может, просто не стал говорить вслух того, что подумал. Например — что они одинаково реагируют на испуг.

А Айс со смешком подумал, что они сейчас словно отражения друг друга в странном зеркале: у одного факел в правой руке, у другого — в левой, один на ходу опирается на трость, другой — на секиру, превращённую в посох. Со стороны это, наверное, смотрится забавно, но здесь некому смотреть со стороны.