— Трудно сказать, сударыня, — вздохнул Котёныш. — Он собирался просить аудиенции у наместника, а это и нескоро, и пока не получишь ответа, из Ясного Плёса не уедешь.
— У наместника, — зачарованно повторила она. — О, ну желаю ему успеха, да поможет ему Отец-Солнце.
Разговор благополучно свернул с опасной темы, но Гай всё равно собирался крупно побеседовать с младшим о том, что тот себе позволяет. Без свидетелей, разумеется, побеседовать. А тот всё оставшееся время помалкивал, только улыбался рассеянной кривенькой улыбочкой, которая Гаю совсем уж не нравилась.
*
Зима была… ох, она всё была и была. То неделю-другую подряд валил снег, то ветер уносил снеговые тучи на юг, а взамен устанавливался жестокий мороз, потом опять небо затягивалось, и по серому накату дорог и дорожек лениво ползли снежные змеи позёмки. Темнело рано, светало поздно, утро начиналось с грохота принесённых и вываленных на пол дров, а постель Гай делил исключительно с толстым старым кошаком, изменившим своему Снежному тёзке с имперским легионером (к негодованию первого и недостойному злорадству второго). Кот приходил в спальню Гая, как к себе, привычно поддевая лапой дверь и проскальзывая внутрь, запрыгивал в кровать, вздрагивавшую от немалого веса раскормленной тушки, и ложился брюхом на больное плечо. Было жарко и тяжело, но действовало ничуть не хуже, чем прогревающие мази дриады, так что кота Гай не гонял. Увы, с потребностями молодого здорового мужчины приходилось идти к тётушке Элии и её девочкам, потому что на фоне местных красоток даже младший супруг Гая смотрелся существом мягким, кротким и благонравным.
Впрочем, сон в разных спальнях обоим пошёл на пользу: легионеры окончательно признали нового капитана правильным мужиком, который не брезгует даже одних девок с солдатами тискать, не то что другое-прочее; горцы окончательно убедились, что смешной и противоестественный брак юного владетеля заключён исключительно в политических целях. “И то правда, у Хромули-то ни отца, ни брата, а тут взрослый мужик рядом и вроде как родня, — повторяли горцы за каким-то умником из прислуги, поясняя непонятливым, вздумавшим смеяться над замужним парнем, зачем это было сделано. И уже потише прибавляли: — Да ещё какой мужик-то, сразу к Хромуле охрану приставил, чтобы стало быть, никаких тебе разбойников и кабанов. А то в Красном Камне небось ждут-не дождутся, чтоб наш Котёныш за своими следом поторопился”.
По поводу охраны Снежный Кот до сих пор шипел и плевался, но тут Гай его слушать не собирался — во всех поездках, будь они хоть в гномью слободу, младшего сопровождали два легионера, причём выбранные в последний момент наугад из резерва, так что подкупать или запугивать кого-то из них было бессмысленно. Никто не знал, кто будет сопровождать владетеля в следующий раз, но любой легионер легко представлял себе, что его ждёт, если он не убережёт законного Волчьего супруга.
А в остальном всё было — лучшего и желать не надо. Аскольд, к которому Гай вообще избегал прикасаться, был приветлив и доброжелателен, охотно пояснял всякие мелочи, очевидные для местных, но непонятные для приезжего, подсказывал, с кем и как легче поладить: настоять на своём, польстить, припугнуть и так далее. Идиллия полная… пока, забывшись, не положишь руку ему на колено. Гай очень старался не забываться: такой вот его младший супруг нравился ему куда больше убивающего ледяным взглядом, как местная нечисть по имени Морозная Дева, или прижимающего уши и вздыбившего шерсть, как его покровитель снежный кот (видел Гай эту кису: спасибо, и сам был не один, и котик был занят — волок в зубах здоровенного зайца). Просто не трогая младшего, с ним можно было обсудить и способы прижать не в меру скользких контрабандистов, и стихи Яшмы Зелёный Дол, и прибыльное вложение части легионерского жалования. Айс в самом деле умел не только ядовито усмехаться, но и улыбаться так, что умереть не жалко за его улыбку. Айс вообще всем бы был хорош, кабы не питал такого отвращения к супружеским отношениям. Что ж, могло быть гораздо хуже. Супругой Гая вполне могла оказаться кузина Аскольда, которая о Яшме из Зелёного Дола спросила бы разве что, а хороша ли там яшма и куда идёт — на украшения или на облицовку стен.
Словом, не считая близких отношений, всё шло настолько хорошо, что многократно битый жизнью Волк напряжённо ждал каких-нибудь неприятностей, но те, дивное дело, к нему не спешили.
***
Айс запрокинул голову и закрыл глаза, подставляя лицо солнцу. Солнце грело уже весьма ощутимо, и небо стало выше, глубже и гуще цветом, а перья облаков в нём — по-весеннему лёгкими. Хотя до настоящей весны ещё было, конечно, далеко — две недели с лишним только до Равноденствия, праздников, посвящённых ему, и очередного скандала с солнцеликим Отоном по поводу неправильного Начала Года. Плевать. Зато скоро наверняка приедет дядя, и неделю, а то и две будет с кем поговорить, не следя за каждым словом. Айс, конечно, искренне и глубоко был признателен травнице за лечение и позволял ей обращаться с собой так, словно она была ему близкой родственницей, а не беглянкой из Великого Леса, которой отец милостиво дозволил остаться на его землях, но доверять ей по-настоящему Снежный Кот не мог. Особенно после того, как узнал, что к ней приезжал за советом его старший супруг и, судя по всему, советы кое-какие получил. Дяде, разумеется, не понравится, что отношения с капитаном у племянника установились именно такие, от которых тот его всеми силами отговаривал. Ссора по этому поводу, разумеется, была неизбежна, и хоть меньше всего Айс хотел ссориться с единственным человеком, которого действительно любил и которому полностью доверял, но даже дяде пора было признать за сыном сестры право самому распоряжаться своей жизнью.
— Владетель! Владетель! Там орки!
— Что опять — орки? — недовольно спросил Снежный Кот.
Взрослых орков мужского пола нанял Волк — Легиону, оказывается, выделялись деньги для найма проводников, осведомителей и прочего. Зная немного своего старшего супруга, Айс был уверен, что «приличные» контрабандисты, таскающие в горы разную полезную в быту мелочь, делятся с капитаном не так доходами, как сведениями, однако возможность заполучить своих разведчиков, знающих окрестности до последнего пня, капитан наверняка упускать не хотел. Словом, Курак, брат покойного вождя, и двое его соплеменников официально состояли на службе у Легиона. Подростки в разведку с ними ходили бесплатно, просто набираясь опыта, хотя возможно, какая-нибудь мелочь перепадала и им: у Волка недостатки имелись, конечно, но скупость и желание нажиться на подчинённых в этом списке отсутствовали напрочь. А женщины так и занимались всякой, в основном, грязной работой по хозяйству, причём трёх (с их согласия, озвученного сыновьями) увёл в часовню солнцеликий Отон, восхищённый их молчаливостью куда больше, чем старательностью. Дети лет так с пяти по-прежнему жались к кухне, таская туда воду, вынося помои, начищая котлы и сковороды до солнечного сияния и вообще, к радости матушек, находясь в тепле и поблизости от еды. Что могло быть не так с орками, Айс даже представить себе не мог.
Ну… орки не бьют женщин: недостойно мужчин и воинов. Правда, матери-тётушки-старшие жёны могут очень серьёзно поколотить младших по возрасту и статусу — им можно и даже нужно, ради поддержания порядка в племени. Именно этим, кажется, и собирались заняться несколько орочьих матрон, да вот преступница, подлежащая наказанию, дико сверкала глазами, размахивая кухонным, но от этого не менее длинным и острым ножом, так что к ней никто из старших родственниц не рисковал подойти ближе, чем на пять-шесть шагов. За что её собирались наказать, можно было и не спрашивать — девица где-то раздобыла старенькие штаны и овчинную безрукавку, правда, подпоясала её своим «девичьим» пояском — в кисточках, бусинах и прочих ярких штучках, демонстрирующих её незамужнее положение; всё вместе это смотрелось… незабываемо.
