Она помолчала. Алан тоже молчал, но судя по дыханию, не спал ещё.

— А что касается гюрзы, которую ты пытаешься удержать, — сказала Камилла, — может быть, не надо хватать её за шею? Тогда и она не будет хлестать тебя хвостом по ногам и пытаться укусить.

Комментарий к Хозяйка мастерской… почти

* — гюрза гораздо крупнее, агрессивнее и опаснее обычной гадюки

========== Камилла …? ==========

Что было хорошего в захолустье, так это сказочная дешевизна всяческих разрешений и прочих полагающихся для владельца собственного дела бумаг — похоже, на окраинах Империи действовал режим наибольшего благоприятствования для желающих что-либо мастерить или оказывать какие-либо услуги. В сущности, Камилла заплатила, скорее, за пергамент, чернила и свинец для печати, чем собственно комиссии (подарки, понятно не в счёт — на то и подарки… даже ценой в полсотни золотых).

Мыловарню… нет, «Мастерскую красоты Камиллы Виперы» она открывала только на своё имя: Теймур был действительно ушлый мужичок и «портить вывеску своей рожей косоглазой» не собирался, коли уж боги послали ему такой щедрый дар — не просто настоящего алхимика, а ещё и женщину из центрального дистрикта. Для себя он хотел всего только место управляющего, работающего не за жалование, а за половину чистой прибыли.

— Вы не думайте, ваша милость, — вдохновенно вещал он во всё той же «Пьяной виверне», — я вас обманывать не рехнулся ещё. И комендантом пугать меня не надо, сам знаю, что его милость за своих хоть с кого шкуру спустит. Просто когда такая удача, считай, с неба в руки падает, то по мелочи жульничать — самому себе гадить. Эти ваши придумки всякие — на них же озолотиться можно, а уж прославиться — на всю округу и дальше. Мне сынок говорил, вы его милости Равену такую штуку сделали, чтобы, значит, намазаться, как поброешься, чтоб и кожа не зудела, и пахло приятно. — Она хмыкнула: вообще-то, «эту штуку» придумывала она для себя, потому что брить голову практически вслепую — удовольствие то ещё, а уж какое раздражение всякий раз начинается от такого издевательства над собой… — Вы патент на этот бальзам, или как его там, возьмите, и будем его всем приличным господам продавать, — продолжал Теймур. — Ещё назовём как-нибудь красиво, «Северный ветер» там или «Ледник», или что там ещё придумать можно, чтобы про свежесть.

— На флаконах разоримся, — усомнилась Камилла, поневоле заражаясь уверенностью Теймура, что её «придумки» удастся продавать по всей округе. — Представляете себе, везти стекло даже не из Бурой Скалы, а… где тут ближайший стеклодув водится? Я по дороге нигде кварцевого песка не видела.

— А зачем нас стекло? — удивился будущий управитель. — Гончару нашему закажем глиняных. Вы тут чашки-плошки покупали? Это девчонки у него расписывают. Вот пусть и придумывают, как для всяких эликсиров флаконы разрисовывать. Гору там в снежной шапке или вихрь снежный всяко проще намалевать, чем цветочки с ягодками.

— Ну… — неуверенно проговорила Камилла, представив, как сквозь глазурь на тёмной глине проступают очертания заснеженной горной вершины. — Можно попробовать.

— Курта надо просить, — деловито заметил Теймур. — У него знакомых тут и там — как собак, до самых каторжных рудников. Дадим ему дюжину того, дюжину этого, чтоб к тому же Солнцевороту в подарок разослал. А кто разок попробует, потом сам попросит.

— Как у вас всё… продумано.

— А то! — возгордился он. — Я ещё с Наркисом об этом толковал, ну он и подкинул кое-какие мыслишки, только сам оставаться тут не хотел ни в какую. Я уж ему: «Ну, и где лучше-то, ваша милость? Хоть куда приедете, а там уже пятеро таких, как вы…» Нет, тошно ему от нашего убожества, видеть он уже нас не может! — Теймур покривился и махнул рукой. — А ещё, ваша милость, вы поди думаете, что ничегошеньки в таких делах не смыслите? Так вы не беспокойтесь, я сам всем займусь. Вы только распишите во всех подробностях, чего сыпать, куда и сколько, да как варить, а мы сами всё сделаем. Будете только заглядывать да присматривать, всё ли ладно. Я ведь понимаю, звание подмастерья — это вам не сарай с печью. Таких, как вы, на всю округу хорошо если с десяток наберётся, и из тех трое в Бурой Скале, а ещё двое на Змеином озере, остальные по гарнизонам да у охраны на рудниках.

— А кто третий в Бурой Скале? — немного не в тему спросила Камилла.

— Да живёт там один дедок, от дел уже отошёл, учеников не берёт, только пишет чего-то. Книгу вроде какую-то. Мой к нему совался, а тот сказал, что уже не успеет обучить до подмастерья, а коли так, нечего и начинать.

— Я училась десять лет, — кивнула Камилла. — У самого Змея, — уточнила она, — а ещё лет семь-восемь до этого — дома у матери-травницы. Корвину, первому ученику, понадобилось тринадцать лет, но он мужчина, ему проще звание подмастерья получить.

— Вот и я про то же, — загрустив, отозвался Теймур. — В наших краях парню и в ученики-то податься не к кому. Особенно с орочьей рожей косоглазой…

А дедок и правда был очень стар. И правда писал книгу об особенностях южных трав по сравнению с их аналогами из областей с более умеренным климатом.

— Надеюсь милостью Создателя успеть, — сказал он слегка дрожащим козлиным тенорком. — Но если потребуется консультация, обращайтесь, деточка. Приятно знать, что ты кому-то можешь ещё пригодиться.

— Ой, — рассмеялась Камилла, — вы кажется, плохо понимаете, мастер, что за обещание даёте! Вам с моими консультациями на книгу времени не хватит.

Они пили чай с пирогом из кондитерской, и Камилла жадно оглядывалась и вдыхала запахи дома, в котором из библиотеки тянет старой бумагой и кожей переплётов, а из подвала — сомнительными, но такими знакомыми и родными ароматами алхимической лаборатории. Мастер Сильвер рассказывал о своих исследованиях, Камилла задавала вопросы, выслушивала подробные ответы, лезла уточнять, даже набралась наглости поспорить… Создатель! Да она с самого отъезда из Ясеня ни с кем не могла так поговорить! Благословите местные боги Теймура, обмолвившегося про старого алхимика.

Они договорились переписываться, раз уж Камиллу никто не отпустит из крепости лишний раз, и она уехала, молясь про себя Создателю, местным богам и даже орочьему Отцу-Небу, чтобы мастер Сильвер прожил подольше.

А с собой из Бурой Скалы она привезла дорогих ароматических масел с Лазурного Берега и ещё более дорогих красителей вроде индиго и кошенили. Совсем немного, только для самых пафосных вещей. Комендант крепости у Змеиного озера не просто женат, а его супруга, выдав замуж дочерей, прикатила к мужу на границу? Значит, к Солнцевороту госпожа комендантша получит букетик мыльных роз, а её супруг — флакончик бальзама после бритья. Как же его в самом деле назвать? Что-нибудь действительно со льдом или морозом?

А ещё она представляла себе реакцию своего управляющего на печать для документов их совместной мастерской: там в кольце надписи «Мастерская красоты Камиллы Виперы» свивала хвост кольцами змея в короне. Не императорской, Создатель упаси, а в тюрбане, как у эмира с Лазурного Берега. Или как у змеиного хана из её сна.

— Теймур прав, — пожал плечами Равен, почёсывая за ухом сира Мурильо, снисходительно тарахтевшего у него на коленях. — Куда ни приедешь, в приличных местах таких, как мы, своих по десять штук. Это здесь мы «ихние милости» с редкими талантами, а в том же Ясене как ты будешь пробиваться? — У Камиллы звать на ты мужчину под сорок не получалось, но Равен давно отбросил реверансы и обращался к ней так же, как к остальным магам.

— Пойду в помощницы к наставнику, — вздохнула она. — В Ясене открывать ещё одну алхимическую лабораторию… Не мне со Змеем тягаться. Попробую потом, когда и опыта будет побольше, и денег, и вообще…

— Ты же сказала, его бывший ученик женится?

— Ну да, он так писал.

— То есть, пока ты тут зарабатываешь деньги на свою мастерскую в нормальном городе, а не в драконьей заднице, у этого… Корвина?.. родятся дети. Угадай, кого твой мастер возьмёт следующими учениками? И как тебе будет рада жена второго подмастерья?