Литмир - Электронная Библиотека

Видимо с иллюзиями он покончил навсегда.

С юмором и серьезно - i_005.jpg

Каникулы после первого курса института. Лето в уютном городке на Дунае. 1963 год. Мы с друзьями сидим на лавочке во дворе нашего микрорайона и обсуждаем скучный, длинный и занудный фильм чехословацкой студии. Смотрели мы его в кинотеатре накануне и еле- еле высидели до конца. Что- то из их деревенского быта…

Обсуждали мы один эпизод, как крестьяне расходились ночью из пивнушки и еле волокли ноги, падали, обнимались, пели песни совершенно пьяными голосами. Перед этим в пивной они пили пиво, и не видно было, чтобы им подносили что- то покрепче. Мнения нашей компании разошлись. Одни допускали, что и с одного пива, если много выпить, можно дойти до такой кондиции. Другие категорически не соглашались.

– Это сколько же надо кружек вместить, чтобы домой на карачках!? Недоумевал Вовка Соколов.

– Я вон два литра вина выпил, а вино- то покрепче пива, и ничего! На танцы пошел.

– Так то пиво чешское. Оно- то покрепче. Возражал Вадим.

– Пил я чешское. Кислятина! Парировал Вовка. – В «Торгмортрансе» батя брал. Ерунда.

Компания наша была, в общем- то непьющей. Все спортсмены. Но с напитками были знакомы еще со школы. Сухое вино продавалось на каждом углу в ларьках и кафе. Да и у половины одноклассников, живущих в частных домах, были полные погреба. Бессарабия – винный край. Так что наше недоумение по поводу опьянения пивом было понятно.

В нашем городке был большой торговый порт и Дунайское морское пароходство, гонявшее суда по всему Средиземноморскому бассейну и по Дунайским странам. Поэтому в ведомственной «пароходской» торговле были в продаже и импортные, редкие в ту пору напитки. Мы с Вадимом решили на практике попробовать действие чешского пива и вечером, перед танцами решили провести эксперимент.

Зашли в кафе при гостинице моряков на берегу Дуная и заказали по 2 бутылки «Старопрамен». Не спеша выпили. Пиво не входило тогда в наш любимый ассортимент, казалось горьким и не вкусным. То – ли дело бутылочка ароматной «Лидии» или «Изабеллы». Но эксперимент требовал жертв. Не ощущая даже намека на опьянение, мы взяли еще по 2 чешского. Допивали их уже с натугой. Но осилили. Ничего, кроме слегка раздувшихся животов, мы в своём состоянии не ощутили. Завершив эксперимент, обозвав чехов слабаками, а режиссера фильма оторванным от реалий обманщиком, мы вырулили на главную городскую магистраль проспект Суворова.

Вечерние гуляния были в разгаре, народ по тогдашним обычаям фланировал по тротуарам и проезжей части, которая для удобства граждан в самой центральной части закрывалась для транспорта с 20–00 до 24–00. Напротив Горкома Партии к нам подошел мужичек рабочего вида, лет 35-ти и обратился с просьбой. Он показал на горлышко торчащей из кармана брюк бутылки «Московской» и пригласил нас разделить ее содержимое.

– Сам пить не могу, а надо, получку получил.

Мы позаимствовали в автомате с газ водой стакан, и выпили теплую и противную водку под разговоры. Рассказывал в основном наш новый знакомый, а мы как приглашенные на банкет, благодарно слушали, позволяя ему выплеснуть накопившееся. Худо- бедно, но водка закончилась. Мы как благородные джентльмены предложили ответную выпивку. Пошли под брезентовые зонтики ближайшего кафе (в народе оно носило название «Рваные паруса») и взяли по два, или три стаканчика традиционного местного сухого красного. Поболтали и спохватились, вспомнив, что мы вообще- то собирались на танцы. А было уже где- то около 11 ночи.

Мы успели добежать до ближайшей танцплощадки в саду Дома Офицеров, и попали к последнему вальсу. Впопыхах нашли пару девчонок, кружившихся вместе, и «разбили» их пару. Вальс заканчивался, и врожденная галантность заставила предложить даме проводить ее домой.

– Да я далеко живу, аж на Выставке. Скромно потупившись, сообщила новая знакомая.

Я увидел, что Вадим уже пошел провожать доставшуюся ему пассию и с небрежным жестом сообщил, что расстояния настоящих кавалеров не пугают. Мы подбежали до остановки и впрыгнули в автобус.

Выставкой назвалась последняя остановка. Там действительно находилась большая площадь, где по осени каждый год окружающие колхозы демонстрировали свои достижения: коров-рекордисток, овец – длинношерсток, коз, свиней гусей и уток. Среди экспонатов были огромные тыквы, горы яблок, персиков, винограда. Стояли обязательные бочки с вином и стаканчики для дегустации. Но это осенью. В остальное время это был пустырь, отгороженный от дороги забором.

До Выставки ехать было с пол – часа. Уже после первых остановок я понял – какую ошибку допустил. Чешское пиво! Водка и вино сверху! Я сидел в полупустом автобусе рядом с девушкой, сжавшись в комок и с силой сдвинув колени. Вместо того чтобы развлекать, как положено кавалеру, попутчицу, я, сжав зубы, с каплями холодного пота на лбу считал остановки и проклинал авторов чешского фильма, сыгравшего со мной такую шутку. Наконец пытка закончилась. Автобус остановился. Водитель произнес: – «Выставка, конечная». Но я его уже не слышал. Пулей вылетев из автобуса, я поставил свою попутчицу под фонарным столбом, бросив впопыхах: – «Подожди здесь!» Сам бросился к воротам Выставки, рванул на себя калитку, прыгнул в спасительную темноту пустыря… и дальше отойти уже не мог.

Когда я облегченный и умиротворенный вышел на улицу то увидел картину, которая сделала невозможным продолжение свидания. На единственном на всю округу освещенном месте, возле столба, где я ее оставил, стояла моя новая знакомая, поднявшись на цыпочки и пытаясь уместиться на маленьком сухом пятачке. А вокруг пенясь и журча, несся рукотворный и полноводный ручей. Мне некогда было рассматривать в какую сторону от ворот идет наклон почвы.

Нет! Чешское пиво – не наш напиток!

Крым. Первое знакомство навсегда

Побывал я во многих странах. Видел берега разных морей и с суши и с воды. Но самым запомнившемся на всю жизнь, во всех подробностях, для меня остается вид южного берега Крыма со стороны моря. Первый раз увидел я это фантастическое зрелище в период летних каникул после пятого класса. Отец тогда командовал мощным морским буксиром и получил задание отбуксировать построенный на верфях Восточной Германии речной пассажирский теплоход, предназначенный для Волго – Донского бассейна. Теплоход спустили по Дунаю до моря, а по морю он самостоятельно идти не имел права – речной! Надо было его на буксире доставить в Ростов-на-Дону.

Так как рейс был каботажный (без выхода за границу), капитан имел право брать родню на борт в качестве пассажиров. Мама и мы с братишкой отправились в плавание. Мы не просто отдыхали, а всё время познавали морской быт и правила. Драили вместе с матросами палубу, стояли на руле (пробовали) под надзором вахтенного рулевого. На следующий год я уже был оформлен официально на полставки матроса-рулевого и нес вахту без скидки на возраст. Отец учил нас работать с картой, прокладывать курс и определять место корабля на карте. Самым точным было определение места по ориентирам на берегу. Тут-то и насмотрелись мы на Крымские утесы, бухты, маяки и скалы. Скорость нашего каравана была узлов 12-14, небольшая. Крым мы огибали весь световой день. Шли не далеко от берега, милях в трех – пяти, и полуторакилометровые скалы, казалось, нависали над нами. Как сейчас вижу замаскированный в скалах вход в Балаклавскую, особо охраняемую бухту с подземными стоянками подводных лодок. Вижу отвесные зубья горы Ай-Петри над Алупкой, вершину горы Чатыр-Даг, высшую точку Крыма, белую россыпь Ялтинских домов по склону горы, «шахматную» башню Ласточкиного гнезда, сады Массандры и, конечно, неповторимый силуэт медведя лежащего у воды над лагерем Артек – гору Аю-Даг! Отец перед войной учился в Севастопольском военно-морском училище, за время курсантских практик исходил всё Черное море. Рассказам его о берегах и случаях из курсантской жизни, связанных с ними, не было конца.

7
{"b":"636986","o":1}