Синдер сделала себе пометку в памяти перебить этих тупых животных, когда в них отпадет надобность.

– Я так понимаю, ты стал защищаться? – уточнила она, продолжая расчесывать его волосы. – И я сильно сомневаюсь в том, что у тебя с этим возникли какие-либо проблемы.

– Да… проблемы возникли вовсе не с этим.

– Тогда с чем же?

– Я… – Жон сжал лежавшие на коленях руки в кулаки и сделал глубокий вдох. – Я утратил над собой контроль. Что-то стало мной управлять… и я даже не знаю, что это было такое. Помню только то, что почувствовал гнев и стал сражаться гораздо жестче. Я хотел им навредить. Даже не так – хотел их убить.

Хм… Ей тоже стало интересно, что именно с ним произошло.

– Так что же со мной случилось? – спросил Жон. – Я ничего не понимаю. Мне чудом удалось прийти в себя – под конец даже хотел напасть на мою подругу. Не знаю ни как, ни почему, но я просто… просто желал схватить ее щупальцами и навредить ей.

Он повернул голову влево так, чтобы видеть ее глаза.

– Мне очень нужно это понять, сестра. Тебе известно всё на свете, и я подумал, что ты можешь мне это объяснить.

– Ну да, я многое знаю, – отозвалась Синдер, прекрасно понимая, что Жон сейчас специально ей льстил… но разве она этого не заслужила? Аккуратно повернув его голову обратно, Синдер продолжила приводить в порядок его прическу. – Мы ожидали, что со временем проявится то, с чем ты тогда столкнулся.

– Мы?

– Мы с твоей матерью, – пояснила она. – Это была одна из основных причин, по которым мы не желали отпускать тебя к людям.

– И что же это за причина?

Синдер вздохнула.

– Ты должен понимать, Жон, что хочешь ты того или нет, но являешься полугриммом. Ты несешь в себе гены не только твоего отца, но и твоей матери, что хорошо видно по твоему превращению и сопутствующим этому преимуществам.

Например, повышенная живучесть, отличные рефлексы и огромная аура… Хотя Синдер и не любила Николаса Арка, но не могла не признать, что тот обеспечил ее госпоже очень сильных детей. Возможно, эти гены перейдут следующим поколениям, когда Жон выберет себе супругу. Да, это будут сильные дети.

Очень сильные…

– Синдер?

– Эм, что? – удивленно моргнула та. – Ах да, точно. Вместе с физическим аспектом твоей силы Гриммов, ты получил и психологический. С таким количеством преимуществ было бы странно, если бы не существовало ни одного недостатка.

– Голод Гриммов? – предположил Жон.

Синдер погладила его по голове, довольная его сообразительностью. Все-таки он не был дураком, уж за это она ручалась.

– Именно. Гриммы, как тебе уже известно, охотятся на людей из-за испытываемых теми негативных эмоций. Даже я не знаю всего того, что заставляет работать этот механизм, но такими уж они призываются и появляются на свет. У тебя тоже он есть.

– То есть я потеряю над собой контроль, если неожиданно столкнусь с чужим страхом или ненавистью?

Синдер некоторое время раздумывала. Это оказалась очень деликатная тема.

– Может быть, – наконец произнесла она. – Но в отличие от большинства Гриммов, ты можешь контролировать свои способности. Ты находился в обществе людей в течение нескольких недель безо всяких происшествий, потому что ты не хотел, чтобы что-нибудь произошло. Нет никаких причин считать, будто ты внезапно сойдешь с ума прямо посреди урока.

– Слава Салем, – прошептал Жон. – Но что же тогда случилось в порту?

– Ты испытал сенсорную перегрузку, – ответила ему Синдер, отложив расческу в сторону и став приглаживать его волосы рукой. – Из твоего описания ситуации понятно, что ты еще ни разу не сталкивался с такой концентрацией негативных эмоций. Фавны ненавидят и боятся людей, а люди в ответ ненавидят и презирают фавнов. С террористами всё обстоит еще хуже – всего лишь пары пожелавших убить тебя и твою подругу бойцов Белого Клыка хватило, чтобы ты утратил над собой контроль и поддался своим инстинктам Гримма.

– Но со мной этого никогда раньше не случалось!

– Потому что ты никогда раньше не проводил столько времени в обществе людей в своей форме Гримма, – объяснила ему Синдер. – Все-таки в тот момент ты был физически ближе именно к Гриммам, да еще и испытывал гнев. Твои собственные эмоции привели к тому, что ты впал в ярость, которую вовсю подпитывали окружающие.

Она вздохнула.

– Мы собирались постепенно приучить тебя контролировать себя, знакомя с разными людьми.

– Вы с мамой собирались найти мне друзей?! – удивленно воскликнул Жон.

– Эм… – заколебалась Синдер, раздумывая над тем, нужно ли ему было знать настоящий план, и не повлекло бы это за собой каких-нибудь проблем.

– Да, конечно, – наконец сказала она. – Друзей…

Вряд ли Жона порадовала бы мысль о похищении людей для того, чтобы он научился себя контролировать. И еще меньше ему бы понравилось то, что с ними произошло бы после этого. Впрочем, раз им ничего такого не понадобилось, то всё это было уже неважно.

– Ты самая лучшая, Синдер!

– Хм… ну, раз ты так на этом настаиваешь, – улыбнулась она. – Как бы там ни было, теперь эта возможность уже упущена. Если ты хочешь и дальше себя контролировать, то тебе стоит воздержаться от превращения в Гримма. А если же подобная необходимость все-таки возникнет, то постарайся избегать ситуаций, вызывающих у тебя негативные эмоции. Контролируй себя, внимательно следи за своим разумом, и всё окажется в порядке.

Ну и разумеется, ей будет гораздо проще, если он не станет впадать в ярость по любому поводу. По крайней мере, пока сама Синдер не получит силы девы.

– Я бы предпочел вообще больше никогда не испытывать ничего подобного, – проворчал Жон. – А разве нет способа избавиться от всего этого?

– Это часть твоей сущности. Ты не можешь избавиться от самого себя.

– Ладно-ладно, я понял, – вздохнул Жон, прислоняясь к ней спиной. Она закатила глаза, но все-таки позволила ему это сделать. – А моя прическа еще не закончена?

Его что? Синдер посмотрела на волосы Жона и вздрогнула. Прическа была уже давным-давно закончена, но во время разговора она просто перебирала его волосы, и теперь он выглядел так, будто был вынужден продираться сквозь кусты. К счастью, чувство стиля Жона не превосходило таковое у какого-нибудь Борбатаска.

– Сделала всё что только смогла, – солгала Синдер. – Но тебе уже давно нужно было научиться самому о себе заботиться. Нельзя ходить в мокрой одежде, если не хочешь заболеть. Последнее, что мне сейчас требуется, это сидеть рядом с твоей кроватью и кормить тебя с ложечки.

– Я постараюсь исправиться. Спасибо тебе, Синдер.

К ее отвращению, Жон наклонился к ней и поцеловал ее в щеку. Боги, как же она ненавидела эти мелкие знаки внимания, которые он ей оказывал. Синдер стойко перенесла его действия, пусть даже это и вызывало странное ощущение в животе, а щека в том месте, где ее касались его губы, просто горела.

– Ты тоже можешь кое-что для меня сделать, – сказала она. – Ты уже давно не расчесывал мои волосы.

А это являлось одной из тех немногих вещей, в которых Жон был действительно хорош. Хотя однажды он попытался заплести ее волосы в косу, но Синдер быстро отучила его от подобных глупостей.

Одна из проклятых сестер Жона как-то раз все-таки умудрилась заплести волосы Синдер в косички, пока та спала. Ей всё еще не удалось выяснить, кто именно это сделал, но когда-нибудь… когда-нибудь наступит ее время отомстить.

– Давай я приду на этих выходных, – предложил Жон, со вздохом поднимаясь с кровати. – Спасибо тебе за помощь, Синдер. Пусть проблема пока не решена, но теперь я хотя бы знаю ее причину, так что ты мне очень помогла.

Она кивнула.

– И что ты собираешься с этим делать?

– Продолжу обучение. Я не желаю просто сдаваться, и, как ты и сказала, рано или поздно научусь себя контролировать, – пожал плечами Жон. – И я не собираюсь делать никаких глупостей.

– Отлично, – кивнула Синдер. – Меркури тебе в этом поможет.

– Да? – вздрогнул ее подчиненный.