Драко устроил Хьюго и Розу на свободном месте позади матери. Грейнджер обернулась, одного взгляда на детей было достаточно, чтобы понять, что им не слишком удобно, но другого выхода всё равно не было.

— А багаж? — спросила Гермиона, когда Малфой уселся рядом с ней: он надел наушники, потянулся к папке и что-то записал. — А наш багаж? — повторила она.

— Чемоданы не влезут, мы их оставим тут, — холодно ответил Драко.

— Что?! — воскликнула Грейнджер. — Это невозможно!

Малфой не обратил на её слова никакого внимания, он даже не посмотрел на неё и продолжал готовить самолёт к вылету.

— А сколько нам лететь? — поинтересовался Хьюго.

— Около часа, — ответил Драко.

— А можно мне порулить? — спросил мальчик.

— Не сейчас, — рассеянно ответил блондин.

— А потом я смогу? — всё не унимался Хьюго.

— Посмотрим, — пожал плечами Малфой, он не ожидал такого напора от парнишки.

— Мистер Блэк, — заговорила Гермиона, набрав побольше воздуха в лёгкие, — пожалуйста, давайте обсудим ситуацию с багажом?

— Нет, — отрезал Драко, вся эта ситуация его дико злила. — У меня контракт на доставку почты — это куда важнее. Я не собираюсь разгружать самолёт ради кучи глупых женских тряпок, которые, кстати, вам не понадобятся.

Грейнджер стиснула зубы и одарила его ледяным взглядом.

— Я не привезла глупых женских тряпок… — начала она, но остановилась, когда, как ей показалось, мужчина посмотрел на неё, но на самом деле он обернулся к детям.

— Вы любите собак? — спросил Малфой.

— Да, — ответил Хьюго, его глаза засияли, у него даже дух захватило.

Драко включил какие-то приборы.

— Когда прилетим в Уайт-Маунтин, я познакомлю тебя с Иглом.

— Это эскимосская лайка, — догадался мальчик.

— Точно, — губы мужчины напомнили подобие улыбки.

— Правда? — Хьюго так разволновался, что чуть не выпрыгнул из кресла.

— Что будет с нашим багажом? — в который раз спросила Гермиона, ей не хотелось быть навязчивой, но и допустить, чтобы с ней обращались подобным образом, она не могла. Может быть, кому-то это показалось бы неважным, но она предпочла бы прилететь в Уайт-Маунтин, имея хоть что-то, помимо той одежды, что была на ней.

Малфой даже не потрудился ответить. Вместо этого он включил двигатели, дружелюбно беседуя с диспетчером: в общем, создавалось впечатление, что он со всеми, кроме неё, разговаривает спокойно и вежливо. Прежде, чем Грейнджер успела запротестовать, самолёт стал выруливать к взлетной полосе.

И вот они уже в воздухе. Из-за грохота двигателей Гермиона не слышала ничего, кроме биения собственного сердца. Она никогда не летала на таком маленьком самолёте, поэтому закрыла глаза и вцепилась в подлокотники, пока их бросало из стороны в сторону на пути к ясному синему небу.

— Ура! — закричал Хьюго. — Как здорово!

Грейнджер не разделяла восторга сына, она всегда боялась высоты, соответственно, не любила летать. Она с ужасом вспоминала полёты на метле в Хогвартсе или то, как они спасались из горящей Выручай-комнаты. В одном она теперь не сомневалась: Хьюго понравится летать на метле, наверное, он полюбит и квиддич. Долго вспоминать игру волшебников ей не дали: самолёт внезапно лёг на одно крыло. Её желудок сжался, она вцепилась руками в сиденье.

— Господи, неужели нельзя лететь ровно!

Всё ещё разговаривая с землёй, Драко взглянул на неё и ухмыльнулся.

— Расслабьтесь, — сказал он. — Я не попадал в аварии уже два или три месяца.

— То есть нет никаких причин беспокоиться? — прокричала Гермиона, стараясь быть услышанной сквозь рёв двигателей. Она посмотрела назад, чтобы проверить, не испугались ли Хьюго и Роза. К её удивлению, они нисколько не боялись — совсем даже наоборот: дети улыбнулись ей, возбуждённые своим первым полётом на таком маленьком самолёте. Шатенка предпочла бы самолёт, который ведёт большая команда, а не один человек.

Что там проносилось внизу, Грейнджер не разглядывала, не до того ей было. Да и в предыдущем полёте тоже: они всё время летели в облаках. Лётчик сказал им, что Мак-Кинли — высочайшая вершина в Северной Америке, сверху её видно очень недолго. Он даже пошутил, что на самом деле её и вовсе нет.

Гермиона посмотрела на Блэка. На её взгляд, он слишком легкомысленно относился к правилам безопасности: теперь он вытащил чёрную папку, засунутую прежде между сидениями, и начал что-то писать. Она уставилась на него в недоумении, он полностью погрузился в свою работу.

На щитке начала настойчиво мигать лампочка. Пилот не поднимал глаз. Грейнджер ничего не знала о маленьких самолётах, но и она могла сообразить, что без причины лампочка мигать не будет. Должно быть, они теряют горючее или масло, или высоту, или что-то ещё. Она не могла больше этого вынести и, схватив Блэка за рукав, указала на лампочку.

— Да? — он посмотрел на неё с недоумением.

Гермионе не хотелось кричать, чтобы не испугать детей, поэтому она наклонила голову как можно ниже к нему и проговорила как можно спокойнее:

— Что-то не в порядке? Лампочка мигает.

— Да, я вижу, — ответил Малфой и продолжил писать дальше.

— Вы что, не собираетесь ничего предпринять? — шатенка испугалась сильнее.

— Через несколько минут, — не глядя на неё, ответил блондин.

— Я бы предпочла, чтобы вы занялись этим сейчас, — строго сказала Грейнджер.

— Вам не о чем беспокоиться, миссис Сазерленд… Гермиона, — он словно попробовал это имя на вкус, вокруг глаз Драко собрались морщинки, казалось, что её страхи забавляют его. — Это означает, что включился автопилот, — сжалился он над ней.

Грейнджер почувствовала себя круглой дурой, что с ней бывало довольно-таки редко. Скрестив руки на груди, она посмотрела в иллюминатор.

Малфой ухмыльнулся, но она этого не увидела, в который раз он подумал, что она слишком похожа на Грейнджер. Он даже мог допустить мысль, что это и есть она, и неважно под какой фамилией. Вот только наличие детей всё меняло: Драко не представлял, что такого могло случиться между ней и Уизли, чтобы она сбежала от него на Аляску. Или просто приехала работать на целый год, а ведь столько нужно, чтобы получить права на землю. И даже если бы Уизли изменил ей, Малфой не сомневался, что уж кто-кто, но Гермиона Грейнджер простила бы мужа ради детей. Он дотронулся до плеча шатенки и сказал:

— Не волнуйтесь из-за багажа. Я договорился, его переправят сегодня же вечером.

Гермиона возмущённо надула щёки: он ведь мог сказать это и раньше, а не заставлять её волноваться, что ей и дочери будет не во что переодеться. Она открыла рот, но вместо гневной тирады, произнесла:

— Спасибо.

Блэк кивнул и, как ей показалось, хотел что-то сказать, но не успел.

— Что это? — закричал Хьюго сзади.

Грейнджер посмотрела вниз и заметила на земле сверкающую полосу серебра, конца которой не было видно.

— Это нефтепровод Аляски, — объяснил мальчику Драко.

Из книг, которые Гермиона прочитала, она знала, что нефтепровод тянется восемьсот миль через горы, реки и тундру до самого северного незамерзающего порта в Северной Америке.

Самолёт больше не свершал резких пике, Грейнджер смогла немного расслабиться, вниз она больше не смотрела, думала о предстоящей работе.

Вскоре она почувствовала, что самолёт снижается. Теперь она стала вглядываться в пейзажи, стараясь узнать Уайт-Маунтин, пытаясь представить себе место, которое должно стать её новым домом. Показался ряд домишек, стоящих по краям незаасфальтированной улицы. Гермиона попыталась сосчитать дома и дошла до двадцати, прежде чем самолёт развернулся, идя на посадку.

Когда они совсем снизились, Грейнджер увидела, что взлётная полоса даже не забетонирована. Они садились на что-то, похожее на широкую дорогу, засыпанную гравием. Она задержала дыхание и вся сжалась, уверенная, что приземление будет неприятным. К удивлению Гермионы, посадка была такой же мягкой, как у нормального самолёта на обычном аэродроме.