В итоге я пошла на компромисс и отложила накладные ресницы. Заколола с обеих сторон свои длинные светлые локоны и оставила их струиться по спине. Был вариант сделать хвост, но это слишком сурово и напоказ, к тому же я не смогла бы думать четко из-за стянутых волос. Из одежды выбрала хорошо сидящий на мне брючный костюм и накрахмаленную белую рубашку. Это подчеркивает мою фигуру («песочные часы») и придает более профессиональный вид, нежели костюм с юбкой.
Прекрасным июньским утром я шла по набережной и у моста через реку Тайн, как всегда, почувствовала себя мелкой и незначительной (хотя сегодня можно было бы и обойтись без этих ощущений). Адвокатская контора «Афина» спрятана в небольшом внутреннем дворике недалеко от набережной – если не знаешь, где искать, то даже не заметишь. Что-то вроде тайного клуба для избранных.
Оказавшись у большой блестящей двери красного цвета, я моментально забыла все фразы, которыми подбадривала себя. Глянула на часы – 9.51.
На девять минут раньше.
За дверью начинался длинный светлый коридор со множеством помещений по обе стороны. Здание выглядело элитно. В отличие от меня. На вид старинное – из тех, по которым трудно определить, к какой эпохе оно относится: то ли георгианское, то ли викторианское, то ли еще какое «анское». И весьма величественное: высокие потолки, массивный свод, огромные окна. Свет люстры в коридоре отражался на бледно-желтых стенах, добавляя теплого золотистого свечения, и от этого мне немного полегчало. Здание источало важность и внушало уважение, было наполнено традициями и историей. Именно так и представляешь себе адвокатскую контору.
Внутри оказалось неожиданно тихо для утра пятницы. Зеленые кожаные кресла для посетителей вокруг столика из темного дуба. На высокой стойке администратора – гигантская ваза с лилиями.
– Доброе утро! Аманда Бентли, верно? – За спиной у меня раздался пронзительный голос.
– Да, – ответила я, стараясь не выдать нервозность, от которой едва не падала в обморок.
– Меня зовут Джилл, я администратор. Позвольте проводить вас в зал ожидания. Коллегия сейчас проводит собеседование и скоро примет вас.
«Зал ожидания» представлял собой комнатушку в конце коридора, набитую потертыми диванами и старинными ветхими коврами. Разительный контраст с величием, которое представало взору посетителей перед входом в здание.
Прямо шебби-шик.
Я села и стала ждать. Голова кружилась от беспокойства. Натертые дешевыми туфлями щиколотки мучительно болели. Симпатичная, но недорогая обувь – это здорово, пока не приходится ее носить.
Внезапно я осознала, что в голове у меня пусто. Совершенно пусто. Я даже не могла вспомнить, почему мечтаю стать барристером, хотя целых два дня репетировала ответ на этот вопрос.
Что я думаю о новом положении закона об уголовном правосудии? ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ.
О боже!
Почему я хочу заниматься уголовным правом? Я забыла, честное слово.
Разрыдаться и убежать я не успела, потому что в зал ожидания вошла строгого вида женщина в юбочном костюме и туфлях без каблука, представившаяся одной из интервьюеров. Ее блестящие каштановые волосы были забраны в тугой хвост, на лице – почти никакого макияжа. Женщина, моя полная противоположность, сообщила, что коллегия готова меня принять. Я вдруг почувствовала себя куклой Барби, набивающейся в жены принцу Уильяму. Ничего не выйдет.
* * *
Собеседования проводились в переговорной на втором этаже, откуда открывался панорамный вид на реку Тайн. От пола и до потолка – стеллажи со старинными юридическими томами. Я села у края огромного стола.
Себастиан де Суза, королевский адвокат и председатель коллегии, был человеком загадочным и относительно известным (по крайней мере, в адвокатских кругах), а также очень уверенным в себе – он явно не сомневался в том, что большинство молодых и впечатлительных девушек поспешат скинуть трусики по первому его требованию. Де Суза откинулся на спинку стула, вертя пальцами ручку. Лет сорока пяти, в длинных темных волосах проглядывает седина. Может, дело в деньгах или власти, но этот кареглазый мужчина просто источает харизму, даже когда молчит.
Из остальных членов коллегии мне запомнился Сид Райдер. Если вам нравятся сексуальные мужчины постарше и в костюмах, то это к нему. Взъерошенные темно-русые волосы (светлеющие на кончиках) плясали вокруг его глаз, скользя по скулам при каждом повороте головы. До странности привлекательно, ведь Сид – отнюдь не двадатилетний юноша, ему уже за тридцать. Холодные голубые глаза и притягательные ямочки на щеках – Райдер выглядел очаровательным и одновременно противным. Пришлось собрать все мысли в кучу, чтобы не отвлекаться на него.
Групповое собеседование – настоящий кошмар. Главное правило: отвечая на вопросы, нужно смотреть на всех. Не успела я опуститься на стул, как каждый принялся что-то записывать.
Что они там могут писать, если я только что вошла?
– Аманда. В переводе с латыни «достойная любви», – промурчал де Суза, глядя прямо мне в глаза.
– Кажется, так и есть, да, – ответила я чуть ли не с придыханием. Боже, он хорош. И как у него это получается?
– Ну… посмотрим, – произнес он, не отводя взгляда.
Просто бог во плоти.
Вот тогда-то и вступил мистер Грубиян со своими дурацкими вопросами.
Затем его сменил мужчина с добрым лицом (Питер Лоусон), и обстановка полностью изменилась.
Он задает как раз те самые вопросы, которые и ожидаешь услышать на собеседовании по стажировке, что прибавляет шансов блеснуть знаниями (то есть ответить заученными и тщательно отрепетированными фразами, но перед этим как бы задуматься и сделать вид, что гениальный ответ пришел тебе в голову только что).
Первым идет самое важное: почему вы хотите стать барристером? Мой официальный ответ: люблю преодолевать трудности, интересуюсь правом и адвокатской деятельностью и так далее. Однако кое-что я скрываю – например, не рассказываю о том случае, когда в пятнадцать лет я попала в Суд короны, и там меня что-то зацепило. Помню, как чудесно выглядели барристеры в мантиях и париках, с каким уважением их слушали люди. Они сочетали в себе ум, знания и тягу к справедливости, а также талант к публичному выступлению. К концу слушания я решила, что именно этим и займусь. Никакая другая профессия мне не подошла бы.
Естественно, каждая деталь моей биографии служила препятствием на пути к желаемому. Девчонка с северо-востока Англии, забавный акцент, росла в муниципальном районе, ходила в государственную, а не в частную школу, первая в семье, кто поступил в университет. Беседы со специалистом по профориентации всегда проходили одинаково:
– Ну что, Аманда, чем займешься после школы? – спрашивали у меня.
– Стану барристером, – с вызовом отвечала я.
Каждый раз мне снисходительно, будто не желая обидеть, говорили, что надо бы подумать и о других вариантах.
И все же благодаря тяжелому труду и упрямству я добилась своего.
Члены коллегии забрасывают меня вопросами. Времени на обдумывание почти не остается, но я хотя бы не забываю на всех смотреть. Верчу шеей прямо как та девочка в фильме «Изгоняющий дьявола».
– Лучший способ провести вечер пятницы? – внезапно спрашивает Секси-Сид.
Что?
Я размышляю. Врать не собираюсь, хоть и не понимаю, зачем он об этом спросил.
– Потанцевать и выпить пару коктейлей с друзьями, – содрогнувшись, говорю я.
Не знаю, верный ли ответ, но куда лучше, чем «сидеть дома и читать о новых законах касательно преступлений сексуального характера».
Даже не представляю, к чему это все приведет. Де Суза ухмыляется, будто пробует телепатически уловить название места, куда девушка вроде меня ходит по пятницам.
– Что ж, вы бы вписались в команду, – с очаровательной улыбкой отзывается Сид.
После этого я буквально растеклась по стулу.
Через сорок пять минут от мужчины с добрым лицом я узнаю, что допрос окончен, если только у меня нет каких-либо вопросов. А вопрос у меня есть.