Где-то я его видел. Но где?

- Спасибо, а вы...? - ожидал, что он представится, но человек лишь кивнул и опустился на стул у кровати, жестом приказывая (как можно жестом приказать?!) сесть. Провожаемый его цепким взглядом, опустился на кровать.

- Расскажите мне о ночи нападения, - без всяких переходов объявил он.

Его тон был жестким, приказным, ему невозможно было не подчиниться. Ожидая моего ответа, незнакомец чуть запрокинул голову назад и впился в меня пристальным взглядом.

Я задохнулся от удивления.

***

20 лет назад, лето

Солнце нещадно палило, казалось, жара никогда не спадет. Воздух был таким плотным и тяжелым, что его можно было потрогать или даже порезать, если кому-нибудь вдруг бы захотелось.

В небольшой песочнице, в тени раскидистого дуба, играла компания ребятишек. Они увлеченно строили замки, лепили куличи или просто катали машинки. Окружающая духота их нисколько не волновала.

- .....и вас много, да? - заинтересованно спросил один мальчишка у другого.

- Да, - сдавленно ответил второй.

- Ты странный, - протянула девочка и, собрав в маленькую ладошку пригоршню песка, кинула им во второго мальчика. - Уходи! Не хочу с тобой играть!

Мальчик обиженно вскочил на ноги и, утирая рукой слезящиеся глаза, зло и громко ответил:

- Ничего я не странный!

- Странный, странный, странный! - заголосила детская толпа наперебой и, спустя секунду, начала упоенно закидывать парнишку песком.

Отступая назад, мальчик вывалился из песочницы и, упав, рассадил локоть. Задыхаясь от подступивших слез, он выкрикнул:

- Неправда! - и резко поднявшись с разгорячённого асфальта, так как будто его подбросило пружиной, побежал прочь.

Вслед ему неслись обидные насмешки и злой хохот оставшихся детей.

***

Показалось. Да, наверное, показалось. Тысячи людей так же запрокидывают голову, миллионы бросают такой же презрительный взгляд.

- Вам не хорошо, мистер Фолкер? - темные глаза внимательно рассматривали меня.

- Нет-нет, все хорошо, - как я умудрился не заикаться, осталось для меня загадкой. - Как вы сказали, вас зовут?

- Простите мне мою нелюбезность, мистер Фолкер, кажется, я по своей забывчивости не представился. Мое имя - Джон Смит, - и он протянул мне руку.

Аккуратно пожав протянутую ладонь, я почувствовал, как стены комнаты медленно закружились, а воздух вдруг сгустился до состояния вязкого киселя.

- Я вас узнал, - прошептал я, отчаянно стараясь остаться в сознании.

- Я догадался, мистер Фолкер. Постарайтесь не потерять сознание, а я позову вашего лечащего врача, - прежде, чем он коснулся ручки двери, я успел замахать ему рукой и снова принять сидячие положение, показывая, что готов к разговору.

- Вы уверены, что чувствуете себя достаточно хорошо для нашего разговора, мистер Фолкер?

- Да, - кивнул. - Простите, я просто был немного ошеломлен новой встречей с вами.

- Надеюсь, вы не переоцениваете свои силы, - он снова опустился на стул и впился взглядом в меня.

Только теперь, когда я знал, кто передо мной, заметил и привычно чуть задранную верхнюю губу, и карие, почти черные, глаза, и темные, совершенно неопределяемого оттенка, волосы. Весь он был точно такой же, каким встретился мне в первый раз. Ничуть не изменился. Казалось время обошло его стороной, просто забыв о нем.

- Нисколько, - наконец, перестал разглядывать своего собеседника и решил поскорее от него отделаться. - Что вам рассказать о том вечере?

- Все что помните, мистер Фолкер, - даже голос, теперь я это слышал, с годами ни капли не изменился.

Я приступил к своему рассказу и постарался вспомнить все, что знал, но этого было мало. Я сразу это понял по взгляду, брошенному на меня.

- Опишите нож, мистер Фолкер, - как и прежде, этот человек не записывал ничего, его память была поистине феноменальной.

- По-моему, - я чуть запнулся, но тут же, собравшись с силами, продолжил, - это был охотничий нож. Его рукоятка оплетена шпагатом, кажется зеленым. Когда он всадил его в меня, с лезвия уже капала кровь. А это значит....?

В немом изумлении я уставился на Смита. Новые мысли подобно саранче диким роем завертелись у меня в голове.

- Спасибо, мистер Фолкер. На этом все, - он легко поднялся со стула и направился к двери.

Как обычно Джон Смит не считает нужным отвечать на вопросы других. Всегда только задает их, выслушивает сбивчивые ответы, ведь невозможно не стушеваться под его взглядом, кивает своим мыслям и уходит. Ему нет нужды отвечать вам, потому что как только он вытянул из вас всю необходимую информацию и даже чуточку больше, вы сразу перестаете представлять интерес для него. Что-то в этом мире абсолютно не меняется и Джон Смит как раз из таких вещей.

Я не успеваю догнать его, хотя, если честно, то не особо и хочу. Он был таким заурядным, таким обычным, что на улице пройдешь мимо и не заметишь, но что-то во внешности, манере поведения, что-то во взгляде или словах кусалось, скалилось на вас и становилось страшно, неуютно. Не только мне, другим тоже. Тряхнув головой, я постарался выбросить из головы Смита, незнакомца в шляпе, сверкающий нож и животный ужас. Все это.

Спустя некоторое время, меня выписали из больницы. Даже не могу назвать точный срок, все дни в палате походили один на другой, так что можно сказать, что меня выписали на следующий день после разговора со Смитом, а может через месяц. Не знаю. На левом боку красовался отвратительный шрам. Там же была несмываемая метка всепоглощающего страха. Поэтому я старался не смотреть вниз.

Спустившись со склона, я вышел к реке. Из воды подобно указывающему персту вздымался железный штырь, весь ржавый, но все еще невозможно прямой. Я обвел взглядом небольшую поляну недалеко от берега реки, одинокие деревья и редкие кусты. Вид бередил память. Постаяв так с минуту, я развернулся и побрел прочь.

***

10 лет назад, весна

- Да пошел ты, Тим! - рыжий подросток радостно пихнул кулаком в плечо темноволосого парнишку, который шел рядом.

Спустя пару секунд они заливисто рассмеялись, но смех тут же оборвался, когда впереди, словно из неоткуда, выросли пятеро рослых парней.

- Тим, - деловито кивнул самый высокий из них, а потом также просто, как будто между делом, бросил, - держите его.

Тут же двое парней налетели на Тима и зажали его в стальных тисках.

-Ли, - заголосил подросток, пытаясь вырваться из железной хватки, - оставьте его в покое! Он вам ничего не сделал!

- Не твое дело, - спокойно сплюнул ему под ноги другой парень, светлый, до белизны, блондин.

Дальше, ничего не говоря, трое парней бросились на рыжего и легко повалили на землю, а после начали наносить ему беспощадные удары. Сначала не было слышно ничего кроме шума возни и криков Тима, но потом раздались тихие стоны, которые становились все громче и громче, пока не превратились в обезумевший крик полный необъятной боли. Все это длилось каких-то несколько минут. Когда трое, наконец, поднялись с земли, рыжего было не узнать: пыль, грязь и кровь составляли причудливую смесь на его лице, одежде, в волосах.

Совершенно молча двое парней подняли избитого подростка, который, казалось, уже потерял сознание, и столкнули со склона. Безмолвное тело, набирая скорость, понеслось к темной воде.

- Джерри! - полный ужаса крик заполнил собой жестокую тишину.

***

Дальше мои дни потекли как обычно, не разделяя мою жизнь на "до" и "после" нападения. Я все также преподавал в младшей школе, на каникулах туда ходили, в основном, отстающие, дважды на неделе занимался репетиторством и каждый вечер совершал свой пеший моцион вокруг района. Может показаться, что после всего этого, мной должен был овладеть страх перед одинокими прогулками в неприветливой темноте сгущающихся сумерек. Но этого не случилось. Просто я уже очень давно не боялся темноты. Не встречался больше и с Джоном Смитом, чему был несказанно рад.