Пусть оставшиеся среди нас варвары придерутся к выбору цитаты; пусть назовут ее свидетельством Золотой эры Плухоцарствия; пусть злорадствуют, что она говорит о том, как низко мы пали со времен Старой Доброй Перетасовки, которую принес нам одаренный Хоган Шлестертреп из Голливуда, Калифорния, США, Земля.

Память о Хогане Шлестертрепе будет жить, когда они исчезнут. К несчастью… ну ладно.

Пожалуйста, не забывайте, когда отправитесь в мир, чтобы координировать собственные семьи, что в тот момент я не имел ни малейшего представления о том, какая помощь требовалась землянину. Я думал, что удостоился этой чести благодаря моему интересу к литературным числительным и благодаря тому, что именно моему предку – и вашему, дорогие дети, он был и вашим предком! – именно нзред-фанобрелю пообещали чудесную культурную помощь первые земляне, прилетевшие на Венеру.

Это ткан, ткан из моей семьи, прилетел ко мне с посланием от нзред-нзредда. Тогда я сидел в укрытии – был Сезон Гонимых Ветром Дождей, и гигантские пятнистые змеи приползли на юг за своей ежегодной порцией плухх; только быстрокрылый ткан мог отыскать меня в высоких травах болота, где мы, нзредд, пережидаем это время.

Ткан передал мне послание за несколько мгновений. Он мог это сделать, поскольку мы еще не стали цивилизованными и по-прежнему использовали язык наших предков вместо изысканного английского.

– Прошлой ночью огненный корабль приземлился на десятой по высоте горе, – сказал мне ткан. – Внутри был давно обещанный посланец с Земли – Шлестертреппский Хоган.

– Хоган Шлестертреп, – поправил я. – Их имена не похожи на наши; эти цивилизованные существа лежат за пределами нашего убогого понимания. Твои слова можно перевести как «человек из Шлестертрепа».

– Пусть так, – ответил ткан. – Я не какой-то эрудированный нзред, чтобы таиться в болотах и присваивать категории числам. Я ткан, который летает далеко и приносит пользу цепочке многих семей. Этот Хоган Шлестертреп вышел из своего корабля и обзавелся жилищем, которое ему приготовили его… как их назвал нзред-нзредд?

– Женщины? – предположил я, вспомнив мою Книгу двоек.

– Нет, не женщины – роботы. Странные создания, эти роботы: не входят ни в одну цепочку, насколько я понимаю, а все же размножаются. Когда жилище было готово, нзред-нзредд посетил этого… этого Хогана-Землянина и узнал, что Хоган, который кормится и выводит птенцов в месте под названием Голливуд, Калифорния, США, Земля, был послан к нам на Венеру. Судя по всему, Земное правительство считает Голливуд, Калифорния, США, Земля величайшим источником цивилизующей силы во вселенной. Они цивилизуют посредством неких стереофильмов.

– Они прислали к нам своего лучшего представителя, – пробормотал я, – лучшего из лучших. О, сколь верно сказал мой предок, что ничто не сравнится с их бескорыстным величием! Мы, плухх, такие незначительные создания, мелкие и невежественные, лакомая добыча всех монстров нашей планеты, которые считают нас трансцендентно восхитительной закуской, – и эти возвышенные искатели приключений шлют к нам культурного миссионера из самого Голливуда, Калифорния, США, Земля!

– Научит ли нас Хоган Шлестертреп строить огненные корабли и жилища в горах, где мы будем в безопасности?

– Большему, намного большему. Мы научимся использовать саму почву нашей планеты в качестве топлива; научимся строить корабли, которые пронесут нас сквозь пустоту на планету Земля, чтобы мы могли выразить свою благодарность; вместо жалких двенадцати книг чисел у нас будут тысячи книг, и сами числа будут трудиться на нас в земных делах, таких как электричество и политика. Конечно, поначалу мы будем учиться медленно. Но как насчет твоего послания?

Ткан в качестве эксперимента похлопал крыльями. Это был хороший ткан, с тремя полностью развитыми и четырьмя рудиментарными крыльями – очень высокий потенциал изменчивости.

– Это все. Землянин хочет помощи того из нас, чьи знания велики, а книги полны. Наш представитель выступит в качестве так называемого «технического консультанта» в процессе окультуривания плухх. Маленькое щупальце нзред-нзредда одеревенело от старости и плохо приспособлено для английской речи; поэтому он решил, что ты станешь технически консультировать этого Хогана.

– Я отправлюсь немедленно, – пообещал я. – Что-нибудь еще?

– Ничего важного. Однако нам потребуется новый нзред-нзредд. Когда прежний передавал мне конец своего послания перед жилищем землянина, его заметило и сожрало стадо трицефалопсов. Он был старый и жесткий; не думаю, что им понравилось.

– Нзред не бывает невкусным, – с гордостью сообщил я крылатому плуху. – Среди плухх лишь он обладает щупальцами, и ничто не сравнится с их пряностью. Теперь нзред-нзреддом станет нзред-тинослеп – в последнее время он ослаб и не справляется с координацией.

Захлопав крыльями, ткан стремительно взлетел.

– Берегись трицефалопсов! – крикнул он. – Стадо по-прежнему пасется возле жилища Хогана, а ты – сочный, лакомый кусочек. Семье будет трудно найти еще одного нзреда.

Привлеченный его голосом птицеящер стремительно ринулся вниз. Ткан резко свернул, попытался набрать высоту. Слишком поздно! Длинная шея птицеящера вытянулась, кошмарный клюв распахнулся и…

Птицеящер полетел дальше, довольно побулькивая.

Верно записано в Книге единиц:

Гордость – прежде поглощения.

Как я уже говорил, это был хороший ткан, с высоким потенциалом изменчивости. К счастью, цикл только что замкнулся – он не собирался сделать кладку. А нынешний сезон богат тканн.

Этот разговор занял намного меньше времени, чем его описание. Тогда лишь избранные нзредд знали английский язык, которому первые люди-исследователи научили нашего предка, нзред-фанобреля; прочие же плухх пользовались образным языком наших невежественных праотцев. Да, у этого языка были небольшие преимущества. Во-первых, меньшее число плухх съедали во время беседы, поскольку древний плухский диалект передавал максимум информации за минимальное время. Кроме того, мне не приходилось опускаться до описания плухх в терминах «он», «она» или «оно»; будучи прекрасной речью цивилизованных существ, английский, тем не менее, прискорбно скуден местоимениями.

Я развернул скрытые травой щупальца и приготовился катиться. Мленб, над чьей норой я отдыхал, почувствовал изменение давления, когда мое тело перестало воздействовать на укрывавшую его грязь, и вывинтился на поверхность, подрагивая влажными ластами.

– Возможно ли, – прошептало глупое создание, – что Сезон Гонимых Ветром Дождей подошел к концу, и гигантские пятнистые змеи уползли? Нзред покидает болото?

– Возвращайся назад, – сказал я ему. – Мне дали поручение, которое я должен выполнить. Пятнистые змеи прожорливы как никогда, а теперь на болоте объявились птицеящеры.

– О!

Он развернулся и начал стремительно закапываться в грязь. Я знаю, что некрасиво смеяться над мленбб, однако эти мокрые мелкие существа одновременно столь суетливы и медлительны, что я с трудом удерживаю щупальце прямым в их присутствии.

– Есть новости? – спросил он, на две трети закопавшись в грязь.

– Нашего ткана только что съели, так что держи ласты начеку, вдруг подвернется свободный ткан с хорошей вариативностью. Дело несрочное; новый цикл нашей семьи начнется лишь в конце сезона. Ах да, нзред-нзредда тоже съели, но это тебя не касается, маленький грязный мленб.

– Не касается, но слышал ли ты, что мленб-мленбба тоже больше нет? Прошлой ночью его поймала на поверхности пятнистая змея. Никогда еще не было столь ужасного Сезона Гонимых Ветром Дождей. Гибнут лучшие из всех плухх.

– У мленба каждый сезон «никогда еще не был столь ужасным», – насмешливо произнес я. – Подожди Сезона Ранних Паводков, тогда скажешь, что тебе больше нравится. Ранние паводки унесут немало мленбб, и, быть может, нашей семье придется искать нового.

Он содрогнулся, забрызгав меня грязью, и полностью скрылся под землей.