Нет.Я замечала.Только поддавшись его влиянию, я забыла про все эти махинации.Я забыла про все.Все страхи, сомнения улетучились в никуда.Его голос околдовывал меня, каждый день закладывая в голову новую дезинформацию, что заставляла меня верить в его псевдо-любовь.Хотя, как я могу обосновать то, что он приходит к моему подъезду, чтобы узнать, не поздравлю ли я его? Боже, слишком сложно, чтобы разбираться в этом.Моя голова скоро взорвется, именно поэтому я на верном пути к веревке и мылу.Ах да, еще после экзамена я ложусь в ту самую больницу, потому что невыносимая боль при каждом вдохе не дает мне шанса спокойно жить и дышать.Прекрасно, как по мне!

Даже не помню, как засыпаю, уроним ручку на пол и уложив голову на огромную неудобную стопку конспектов и шпаргалок.Я ни о чем не хотела думать, я хотела спать и возможность забыть все, что было.Я хочу нормальную жизнь.

Комментарий к 32.Ипохондрикам не место в этом мире

Хей,чекайте паблик.Ссылка в профиле.В паблике – вся нужная инфа.

========== 33.Домой ==========

Проведи меня до дома, мы знакомы до истомы.

Как же мне надоел этот противный писк кардиографа.Который день он пищит у меня над ухом, не давая возможности расслабиться в тишине.Мне осточертели постоянный профилактические процедуры и антибиотики из-за того, что мое состояние ухудшилось в разы, потому что я поздно спохватилась.Ну конечно! Это все я.Который день подряд я наблюдаю одну и ту же картину за окном: верхушки зеленых берез, облачное небо и птиц, что пригрелись с той стороны подоконника.Мне нельзя вставать, точнее не желательно, нужно больше лежать, спать и подыхать от немереного количества лекарств.Но головой я понимаю, что погода заставляет желать лучшего.Конец мая явно не задался.Весь май в целом не задался.Мне совершенно точно нужно оправиться до середины июня, потому что меня ждет куча зачетов, что придется как никак сдавать.А проваляться в клинике — хороший способ вызубрить проекты.

Но тут меня лечат не только от воспаления легких.Тут лечат мой маниакальный психоз, который желательно было не запускать.Каждый раз, когда меня пичкают стимулянтами, я по новой начинаю бояться, что меня приучат к ним, и я буду пить их постоянно, без перерыва, с кружащейся головой.Мои раздумья прерывает негромкий кашель моего лечащего врача — Яна Яновича.Внешность соответствует его имени.Кудрявые седые локоны волос уложены один к одному и прикованы к голове, подобно пружинам.Острый прямой нос, густые серо-рыжие брови и лупатые глаза делают его внешний вид достаточно колоритным.Он внимательно осматривает мою историю болезни и приближается ко мне, шаркая ногами.

В палате я нахожусь не одна, а с какой-то еще миловидной женщиной в возрасте, что дышит через кислородную маску, временами снимая ее с себя.Она приподнимается на кровати, провожая взглядом моего врача к моей же койке.Я чуть ли не запутываюсь в этих проводах, что прикреплены ко мне, и из-за которых я не могу нормально шевелиться.Складываю руки в замок, ожидая, что скажет мне Ян Янович.

— Добрый вечер, — здоровается он, потирая лоб рукой.

В ответ я киваю, поджимая губы.Осматриваю его с ног до головы, задерживая свой взгляд на бейдже.Странно, он совсем изменился с тех пор, как постарел.Но все-таки его легко узнать.Он переходит с ноги на ногу, вчитываясь в мою историю.Заканчивая, он резко отрывает голову от бумаг, уставляясь на меня.

— И так, — он легко непринужденно выдыхает. — Вы у нас лежите достаточно долго, поэтому мы начнем укреплять ваш организм с помощью добавленных процедур.Теперь каждое утро вас будут ждать в 203 кабинете на прогревании легких, следом в 130 на витаминотерапии.А сейчас давайте я вас послушаю, — он подходит ближе, руками указывая, что мне нужно поднять кофту. — Вставайте спиной, — я задираю черную футболку, глубоко вдыхая больничный воздух.Запах корвалола и валидола застревает у меня в носоглотке. — Покашляйте, — я заливаюсь сухим кашлем, чувствуя, как немая боль отдает в груди.Холодный стетоскоп по новой прислоняется к моей спине, ощущаю прохладу от каждого прикосновения.Когда понимаю, что мой осмотр законен, опускаю футболку, усаживаясь обратно на койку.

— Прекрасно, что вы идете на поправку.Скорейшего выздоровления и не забудьте, что завтра в полдевятого вы нужны в 203, — я послушно киваю, натянуто улыбаясь доку.Он скрывается за дверью палаты, оставляя ее открытой, но мне не мешают посторонние шаги, потому что помещение упирается в стену напротив, и чтобы заглянуть сюда, нужно повернуть через коридор.

Тянусь на тумбочку за тем, чтобы нажать на кнопку телефона и удостовериться в том, что я не пропустила ничего важного.19.56.Странно, что я по сути ничего не делаю все две недели, а сейчас жутко устаю.Организм изрядно выматывается, но слава Богу, что я перестаю вспоминать об одном неприятном человеке.Точнее я никогда его не забуду, а лишь чувства утихнут, прямо как сейчас.Я, по-моему, уже говорила, что если длительное время не общаюсь с людьми, то быстро их забываю, но что-то идет не так.Не понимаю только, что именно.

***

— Че-е-рт, — тяну я, наотмашь выключая будильник и щурясь от утреннего света.Потираю глаза, осматривая палату.Все на месте, ничего не изменилось, только моей соседки уже не было, она куда-то ушла, как всегда она это делала с утра по раньше.Я тяжело выдыхаю, снова чувствуя боль под ребрами, нарыскиваю ногами тапки, напяливая их на себя.Шаркая, направляюсь к приоткрытой двери.

Коридоры пустуют со вчерашнего вечера, может, это и к лучшему.Проходя по синей плитке в крапинку, всматриваюсь в каждую дверь, чтобы найти 203,а потом и 130 кабинеты.Не то, не то, не то.Упираюсь в тупик коридора, так и не обнаружив перед собой нужную дверь.Наверное, стоит спуститься на этаж ниже.

Двери грузового лифта открываются, я выхожу и смело направляюсь на поиски.И вот, я уже на верном пути.188,200,201…а, а вот и 203.Я постукиваю по белой двери костяшками пальцев, ловя на себе непринужденный взгляд медсестры, что что-то пишет за столом, видимо заполняет бланки.

— Проходи, — невысокая женщина в забавно-обтягивающем ее белом халате и блондинистыми кудрявыми волосами говорит мне.Я усаживаюсь на кушетку, застеленную пеленкой и широко зеваю, прикрывая рот.

Ощущаю покалывания внутри себя, что-то горячее и мерзкое проникает в мои легкие.Я начинаю покашливать, чувствуя привкус пластикового ингалятора.Гул доносится до моих ушей, отдаваясь эхом.Процедура, в общем, занимает около пятнадцати минут, после чего ты выпиваешь стакан горячей воды, размешанной с невкусной микстурой, и спокойно удаляешься за дверь.

Снова лениво плетусь по коридору.Народ уже подходит.И те, кто лежит тут и те, кто только пришел, заполняют железные стулья, что расставлены параллельно каждой стене.Мой уставший невыспавшийся взгляд рассеянно рассматривает лица таких же замученных людей.Расположив руки в глубокие карманы пижамных штанов я опять подхожу к лифту.

Меня бросает в пот, когда перед собой я вижу человека, что даже не узнал меня.Незборецкий, и причем не тот, что Кирилл, а Макс.Мы переглядываемся, но его лицо остается таким же безобразно-равнодушным.Он неохотно вываливается из зеркального просторного лифта, чуть ли не задевая меня плечом.Да уж, он не в лучшем виде, и что он вообще тут делает? С широко раскрытыми глазами я провожаю его взглядом до процедурки, следом нажимаю кнопку «3» на табло лифта.

Черт! Что он тут делает? Я помню ту записку, что оставлял мне Незборецкий младший.Он писал, что-то вроде: «Мне нужно уехать, у брата проблемы…», и тд.Я не придала особого значения его словам, но то, что он уехал в гребаные Черновцы, уже настораживало меня.Сейчас я боюсь только одного — встретить его тут.Это будет сверхъестественно пересечься в одном коридоре, только я в качестве больного, а он в качестве посетителя.Не дай Боже!

Оправляюсь от своих мыслей, укладываясь в кровать.Моей соседки все еще нет на месте.Я вновь проверяю время.