В четверг, 7 июля, очередники передали в приемную «Единой России» свое обращение. В партии заявили, что рассмотрят его в течение 30 дней.

Всего в очереди на льготное получение квартиры зарегистрированы 85 723 московских семьи, это около 300 тысяч человек. Зная, что в среднем за год в столице выдается около 870 квартир, голодающие вычислили время ожидания квартиры для тех, кто находится в хвосте списка. Оно составит более 90 лет.

«Новая газета» направила запрос в мэрию Москвы. Мы просим главу департамента городского имущества Владимира Ефимова прояснить судьбу голодающих очередников. Будет ли ответ?

В пятницу, 8 июля, за Машей приехал муж и забрал ее домой. Дома ее ждали три дочери и трехлетний Ярослав.

Женщины продолжают голодать вдесятером.

Кто голодает у офиса «Единой России»:

Лариса Дроздова, пятеро детей. В очереди с 2013 года. Место в очереди – 7810-е;

Юлия Субочева, семеро детей. В очереди с 2013 года. Место в очереди – 7684-е;

Ирина Какулия, четверо детей. Ее семья в очереди с 1990 года. Место в очереди – 1909-е;

Надежда Зверева, шестеро детей. В очереди с 2013 года. Место в очереди на 2014 год – 1274-е;

Светлана Вдовина, протестует от лица супруга. Они ждут квартиру 33 года;

Луиза Мартьянова, трое детей. В очереди с 2010 года. Место в очереди – в 72-й тысяче;

Светлана Демина, двое детей. В очереди с 2004 года. Место в очереди – в 57-й тысяче;

Ольга Шулинская, двое детей. Ее семья в очереди с 1991 года. Место в очереди – 3197-е;

(Девять человек решили рискнуть своим здоровьем. Таких решительных людей в Москве больше нет?)

Чиновники уверены: если дом обрушился только наполовину, в нем еще вполне можно жить.

Не меньше пяти миллионов семей в год должны улучшать свои жилищные условия по новому «майскому указу». В день подписания документа в Саратове обрушился пятиэтажный дом на проспекте Строителей: отвалилась часть здания, где находились душевые и туалеты. После проведения инженерной разведки районная администрация заявила, что общежитие не является аварийным. В течение двух месяцев здесь поставят стяжки. Около семи вечера был сильный треск. Это рвался утеплитель. На нем, оказывается, вся торцевая стена держалась. Грохнуло, пылища полетела. Открываю дверь из комнаты в коридор – опа, я на улице!» – вспоминает жилец четвертого этажа Александр. Напротив его комнаты – вход в санузел. Противоположной стены нет. Обломки душевой кабины и стиральной машины лежат внизу, в куче такой же техники, упавшей с пяти этажей.

Жильцам, имевшим официальную прописку в общежитии, власти предложили номера в пансионате «Сокол». Елена туда не поехала. Временно поселились у знакомых. Сегодня Елена пробирается в полуразрушенное здание за курткой. «Меня дочка пускать не хотела. Плакала: мама, тебя там задавит», – женщина осторожно шагает по ступеням. Электричество в здании отключено.

На лестнице ругается важный мужчина в пиджаке – представитель районной администрации. Запрещает снимать здание, хватает фотокора за руку, но подниматься за нами на полуразрушенные этажи, видимо, боится.

Обвалившееся здание не признано аварийным. На одиннадцатый день после ЧП администрация Ленинского района объявила на собрании жильцов, что инженерная разведка, проведенная фирмой «Каркас», подтвердила: в доме можно жить. «На собрании администрация разговаривала с нами грубо. Глава района Лада Мокроусова спросила: мол, чего вы протестуете, думаете, вам лучшее жилье дадут?» – рассказывает жительница первого этажа Надежда Родионова.

Надежда живет здесь с двух лет. Изначально общежитие принадлежало строительной организации ССУ-18. В 2005 году, после принятия действующего Жилищного кодекса, общежитие получило статус многоквартирного дома. Жильцам предложили оформить документы на приватизацию.

За коммунальные услуги в общежитской комнате нужно платить 5–6 тысяч рублей в месяц, как в благоустроенной двухкомнатной квартире.

На скамейке во дворе жильцы раскладывают свои письма в инстанции. О катастрофическом состоянии здания они в течение нескольких лет сообщали президенту, мэру, уполномоченному по правам человека, в жилищную инспекцию, прокуратуру и т. д. Инстанции отвечали: нарушений не усматривается. Последние отписки пришли в январе, за четыре месяца до обвала.

«Новая» спросила администрацию Ленинского района, планируют ли власти как-либо учитывать мнения жильцов, опасающихся возвращаться в развалившийся дом? «Разве жильцы – специалисты? – говорит первый заместитель главы Дмитрий Чубуков. – У нас есть специализированная фирма «Каркас», у нее лицензия. Фирма говорит, что здание подлежит восстановлению».

Общежитие на улице Клочкова чуть не обрушилось в феврале прошлого года. Наталья Малюкова из квартиры № 13 заметила, как накренилась наружная стена в душевой. «Вызвали МЧС. Три машины приехали! Побегали– побегали. И сколотили деревянные подпорки, – вспоминает Наталья. – Плотник из «Каркаса» удивлялся: чего вам не нравится, у вас же теперь свежим деревом пахнет. Я говорю: нет, гробами!» Через несколько месяцев в общаге все-таки сделали ремонт.

Под реконструкцию попали два туалета на втором и третьем этажах. За прошедший год новая штукатурка полопалась, перекосило двери.

Всего в здании 91 комната. Второй этаж, где живет Наталья, считается благополучным. На общей кухне – два мягких кресла и кружевные занавески.

До 2005 года общежитие вообще никто не обслуживал. В этом были свои плюсы (жильцы никому не платили за ЖКУ) и минусы: например, в кухнях 15 лет не работал водопровод.

Здание официально не признано аварийным. Прошлой весной, после происшествия со стеной, управляющая компания предложила жильцам оплатить экспертизу за свой счет. На это требовалось 30 тысяч рублей. Капитальный ремонт дома запланирован на 2028 год.

(Если бы это было только в Саратове! Собянин прекрасно знает, сколько таких домов в Москве, но это и эти люди его не волнуют – надо сломать хорошие дома и кое-что с этого получить, хотя бы рейтинг! Надо бы членов правительственной партии «ЕдРо» переселить в квартиры этих людей).

РЕНОВАЦИЯ? ИЛИ КОРРУПЦИЯ?

Только чиновники рассматривают расселение пятиэтажек и жилищное строительство в качестве собственного ресурса. Поэтому предоставляемую площадь стараются сокращать на сколько это возможно.

В историческом центре столицы, рядом со станцией метро «Полянка», стоит уникальный трехэтажный дом постройки позапрошлого века. Уникален он тем, что жильцов первого и третьего этажей давно отселили по причине аварийности здания. А вот для жителей второго – на их беду – сделали исключение…

Долгие десятилетия москвичка Наталья Добросмыслова и ее семья вынуждены жить среди треснутых стен и бросающейся в глаза ветхости. Их жилье чиновники то признают аварийным, то передумывают.

Фасад встретил нас гирляндами огней: центральные улицы местные власти принарядили к новогодним и рождественским праздникам. Но за фасадом скрывается совершенно другая картина.

На второй этаж ведет узкая крутая лестница, ступени страшно трещат. В 6-комнатной квартире – низкие потолки (дом садится из-за почтенного возраста), в стенах зияют сквозные отверстия. Тяжелый запах сырости, который щиплет глаза. Здесь даже ремонт не сделаешь.

Наталья Добросмыслова рассказывает о своей многолетней переписке с мэрией. Она им письмо: помогите, нас забыли! А в ответ бумага за подписью замглавы управы Кузнецовой Е.А.: мол, «основания (для признания квадратных метров второго этажа аварийными отсутствуют… этаж пригоден для проживания».(Ред.) Наталья Николаевна снова пишет: «С 1986-го дом обещают расселить! Весь целиком. («Ваш дом входит в перечень аварийных строений с 1993 года».) За четверть века дом точно не помолодел». И снова дежурная отписка: «Ваш дом в программу реновации не внесен…»