– Акаянный нервотрёп! Кто же за тебя будет смотреть под ноги! Иди в сад. Там бидон с керосином. Тряпочку намочишь и к ноге привяжешь.

Трактор «Универсал»

Бидон отец сделал объёмом на три ведра. Мы его возили в магазин за керосином на тачке. Керосиновая лампа для освещения и растапливание печки требовали это горючее. С целью безопасности от пожара бидон хранили в саду. Сквозную дырку от гвоздя я замазал с обеих сторон солидолом. Через несколько дней опухоль спала, и нога стала умещаться в обуви.

Сколько материнских колотушек в мой адрес сэкономили сёстры! Если бы все мои «показательные выступления» они доводили до сведения матери – на мне не было бы живого места от синяков. Такую защиту моей пустой бесшабашной голове проводил и Володя.

После падения культиватора боковая лапка торчала из воды. Потом вся железяка углубилась в тину, и лапка скрылась под водой. Мы аккуратно подплывали к этому месту, нащупывали её в мутной воде, забирались на неё и вставали в полный рост. Ноги в воде были только по колено. Нырять с моста в эту сторону никто не решался. Почему Коля Горбунов решил это сделать? Возможно, хотел повторить изворотливость Коли Настина. Тот в водосливе у кирпичного завода умудрялся сделать разворот на 360 градусов при высоте водопада 8 метров. Внизу, куда падала вода, была глубина меньше 2-х метров. При такой небольшой глубине избежать переломов было каким-то чудом! Мы восхищались его смелостью. Команда зрителей была человек 10–12. Были ребята с нашей улицы и с улицы Кузьмичёвки. Попал я на показательные выступления Коли Настина благодаря своему брату Володе. Я был у него репейником. Один только Генка Бусаров (сын учителя по труду) решился прыгнуть, но без разворота в воздухе.

У каждого «умельца» была какая-то изюминка, которая для повторения требовала смелости. Кому-то удавалось её повторить, кому-то нет.

Коле Горбунову не повезло. Нырнул с моста и попал прямо на лапку! По его задержке в воде мы поняли – случилась беда. Потом медленно из воды показалась спина Коли. На его счастье через мост проходил Коля «Варчин». Он ринулся в речку со стороны тети Маши Курноски и вытащил его. Голова и грудь Коли были повреждены. Из этих мест вытекала кровь с пеной.

Вот чего боялись больше всего наши матери. Я закончил школу. Культиватор продолжал всё это время находиться в речке. Почему его не подцепили тросами и не вытащили из речки?

Сколько же доставалось волнений и переживаний нашим мамам!

Однажды зимой мой брат Володя рубил дрова, чтобы топить печку. Дрова рубили стоя перед дровосеком на коленях. Для изоляции коленей от снега под них подкладывали старую фуфайку или мешковину. Дровосек – это кусок толстой чурки, которая чем толще, тем лучше. От ударов топора – меньше утопает в снег. Зимы в наше время были снежные. И дрова, на 80 % состоявшие из кустарника орешника Фундук, надо было выдёргивать из-под снега. Длина стволов была от 2 м, до 7 м. Берёзовые, осиновые, дубовые, ясеневые, кленовые дрова были длиной до 15 м. Диаметр стволов от 2 см, до 10 см. Шерстяные варежки оказались все в снегу и ручка топора выскользнула. Топор углом лезвия ударил по коленке. Зная последствия от матери за нарушение техники безопасности, Володя умолчал о происшествии. Думал, незаметно заживёт. Тихо, украдкой зашил прорубленные штаны и замотал тряпочкой кровоточащую ногу. Мало ли было у нас порезов! Отец любил острый инструмент. Ножи в доме были все самодельные из старых кос для ручной косьбы. Регулярно круглый год поддерживались в остром состоянии. Отвлёкся при чистке картошки – получай! Лопаты точились сезонно перед копкой огородов. Мотыги перед борьбой с сорняками. От них чаще всего были травмы, т. к. мотыжили босиком. Топоры точились перед заготовкой дров. Чаще всего в июле.

Володя решил – заживёт, как обычно. Надо только потерпеть. Курортных условий дома не было. Работы по дому выполнялись, как обычно. Одной из тяжёлых нагрузок оказалась – заготовка песка для хранения некоторых овощей (моркови, редьки, хрена). Пещерка с этим песком находилась в труднодоступном месте под бугром Ванечки Минькина. Дотерпеть брату удалось до распутицы. В это время дорога становится неудобной для транспорта. Зимние повозки не стащить по проталинам, а для весенних было грязно. Ловили момент с утра, когда земля подморожена. Но когда Володя стал заметно прихрамывать – мать обратила внимание и заставила признаться в причине. Нога к этому времени посинела и распухла. Сильно болела и с трудом умещалась в штанине. Мать с отцом увезли Володю в Чембар. Там ничего другого не предложили, как только ампутацию!

Мать согласие на ампутацию не дала и сразу из Чембара вместо Кевды поехали в Невежкино. «Костоправы» были в каждом селе. Большой популярностью пользовалась бабушка Ариша из села Невежкино. Встретила бабушка гостей сердито. Ощупала ногу и сказала:

– А чего ж врачи отказались? У них же больше лекарств.

– Врачи предложили ампутацию. Как же ему с такого возраста оставаться без ноги!

– Побоялся Чембар, что болезнь дальше пойдёт. Надо бы вам раньше приезжать. Что же вы так затянули?

Мать встала на колени:

– Спаси, бабушка, Ариша! Христа ради!

– Ты не ко мне обращайся, а к Господу Богу. Он всё решает.

Бабушка стала молиться и полушёпотом произносила какие-то молитвы. Потом размочила и приложила какие-то листья, похожие на лопух. Завязала тряпицей, смоченной каким-то настоем:

– Как тряпица станет сухой, опять смачивайте настоем. Через 2 дня привезёте его снова.

Вероятно, боли после произошедшей беды уменьшились, и Володя впервые спокойно заснул.

Через 2 дня его снова привезли в Невежкино.

Бабушка развязала тряпицу и посмотрела на свою работу. Потом предупредила родителей:

– Мои руки железные. Больные люди их не любят.

И при этих разговорах она надавила на опухоль. Володя вскрикнул и потерял сознание. Из опухоли вышло какое-то количество содержимого, и опухоль заметно уменьшилась:

– Теперь не невольте его, пока сам в память не взойдёт. Так и везите домой. Слава Богу, страшное всё позади.

Мать перекрестилась и, осмелев от радости, спросила бабушку:

– Ты уже в возрасте. Когда будешь немощной, к дочери твоей можно ездить?

– Нет.

– Как же ты её своему делу не обучила?

– Это Бог решает!

– Бабушка, мне теперь всю жизнь не расплатиться с тобой. Вот маслица и яичек возьми.

– Нет, нет. У тебя ещё 4 рта, кроме этого.

Так ничего и не взяла. Живём до сих пор в долгу перед ней!

Когда я жил у бабушки Стенякиной – мне повезло. Бабушка Феня из Невежкино по договорённости с т. Машей Курноской, заходили к бабушке Стенякиной, когда пешком ходили в Лермонтово на службу в церковь. Тётя Маша и моя бабушка были подругами. Бабушка Стенякина всегда их кормила, и заказывала в церковь помин. Давала т. Маше «поминальник» семейный (записная книжка в жёстком переплёте и с рельефными иконочками на обложке). На обратном пути они приходили и приносили «просвирку», которая прошла службу. В верхней части у неё был вырезан маленький треугольничек. Я считал, что это ответный подарок от умерших родственников. Когда были Родительские субботы, бабушка разламывала её на кусочки и раздавала родственникам.

Однажды я примостился на маленькой скамеечке около лавки и делал уроки. Этой скамеечкой бабушка пользовалась, когда доила корову. Бабушка Феня заметила на моих руках большие бородавки.

Это по моему разумению были следы от лягушек, которых мы с Ваней Курдиным ловили и сажали директору школы в бочку. Он их не боялся, а его жена ужасно не любила их. Мы это знали и усердно старались «порадовать» её!

Бабушка Феня потребовала мои руки:

– Ну-ка давай их сюда! На кой тебе эти сучки?