В понедельник утром Андрей пришел на работу в приподнятом настроении. Выходные, проведенные за городом со старыми институтскими приятелями, пошли на пользу. Теплая компания, вкусные шашлыки, свежий воздух… В общем отдых удался, и теперь, с наступлением трудовых будней, можно было приниматься за работу с новыми силами.

Возле офиса Нечаев столкнулся с соседом по кабинету. Больничный у того закончился, настала пора вливаться в работу. Осведомившись о его здоровье и пожелав больше не хворать, Андрей решил, что прежде всего стоит выпить кофе, а уж потом приниматься за дела. Главное – правильный настрой, остальное приложится.

На вечер был намечен маленький праздничный сабантуй. Ничего лишнего – только тортик и поздравления по поводу дня рождения Арины из отдела рекламы. Вообще-то, Нечаев не особо любил подобные мероприятия и, когда мог, старался их избегать, но на пять-десять минут почему бы и не заглянуть? Вроде как и уважение проявить, а еще… еще хотелось взглянуть на Скворцову. Сегодня он ее не видел, специально встречи не искал, но раз уж случай представился, почему бы и нет? Было интересно, как она поведет себя при встрече, злиться будет или опять спрячет глаза?

Мысли о Скворцовой подняли в душе Андрея улегшуюся было досаду. Как же он облажался-то! Но все-таки Аню ему было немного жаль. Ничего плохого он о ней сказать не мог. Да он вообще ничего о ней сказать не мог – тихая, сдержанная, закрытая. Серая мышка, в общем. Правда за месяц плотного общения ему удалось узнать ее чуть больше, но сути это не изменило. Глаза у нее красивые, да улыбка милая, еще голос приятный, низковатый, чувственный. Кино, кафешки, маленькие букетики цветов… Она ничего не просила, не требовала, смущалась каждый раз, когда он комплименты ей говорил. Ласковая девочка… Зря он с ней так в пятницу, можно было и помягче отставку дать, да что уж теперь.

Аню среди коллег Андрей заметил не сразу. Он особо и не высматривал ее. Поздравления, цветы, подарки… Арина, звонкая, словно колокольчик, весело смеялась и благодарила присутствующих за теплые слова, за чудесный праздник. Не удержавшись, Андрей лично поздравил ее, пожелал оставаться такой же красивой и жизнерадостной.  Уже после, отойдя в сторону, увидел стоящую неподалеку от него Аню. Волосы ее сегодня были собраны в хвостик, черные брюки, серая водолазка с высоким горлом и длинными рукавами. Андрей знал, что она его не видит – смотрела Аня совершенно в другую сторону. Воспользовавшись этим, он подошел к ней вплотную и, склонившись к ее уху, произнес негромкое «привет».

Голос его Аня узнала сразу – вкрадчивый, бархатный, глубокий. Пытаясь скрыть охватившую ее панику, резко обернулась и встретилась с Андреем  взглядом. Что ему от нее нужно, Аня не представляла, она даже к встрече с ним готова не была.

Андрей молчал. Вначале рассматривал ее лицо, будто видел в первый раз, затем окинул взглядом с ног до головы и опять посмотрел в глаза. Взгляд победителя, хозяина ситуации, никак не меньше. Не выдержав, Скворцова отвернулась. В этой схватке она заведомо слабее, так что даже не стоит. Хотела уйти, но Андрей не позволил, крепко сжав тонкое запястье.

– Отпусти, – тихо попросила Аня, попытавшись отдернуть руку, но хватка Нечаева стала лишь сильнее. – Пожалуйста, – уже с мольбой прошептала она, подняв на него взгляд.

– Да не смотри на меня так, – заметив в ее глазах неподдельный испуг, произнес Андрей и выпустил руку. – Я не хотел тебя напугать.

– Что ты от меня хочешь? – устало спросила она, больше не делая попыток уйти. – Ты мне все уже сказал, я все поняла. Что тебе еще нужно?

– Просто подошел поздороваться, – невозмутимо ответил Нечаев. – Разве нельзя?

– Тебе нравится надо мной измываться, да? – голос Ани чуть дрогнул.

Андрей заметил, что глаза девушки стали наполняться слезами. И дернуло же его подойти к ней! Не хотел ведь, но, увидев, не сдержался.

– Ладно, Ань, извини, – Андрей стал серьезнее. Коснулся ее плеча, но она отшатнулась в сторону, сбрасывая его руку.

– Не трогай меня! – Покачала головой и быстро пошла к выходу. Ее отсутствия никто не заметит, а с нее на сегодня достаточно.

На этот раз останавливать Аню Андрей не стал. В самом деле, чего ему от нее нужно? Ничего. Проводил взглядом. Вздохнул. Сегодня она была бледная, и даже тональный крем не мог скрыть темные круги, залегшие под глазами. А еще этот грустный взгляд…

***

– Ань, ничего не хочешь мне рассказать? – Молодой человек внимательно посмотрел на сидящую рядом с ним за столом девушку, но та даже взглядом его не удостоила, как сидела, уткнувшись в чашку с чаем, так и продолжала сидеть. – Что с тобой? – отставив свою кружку, спросил он. – Ты сама не своя последние несколько дней.

– Не придумывай, – понимая, что брат настроен решительно, Аня постаралась успокоить его. Но то ли актриса из нее была никудышная, то ли Паша знал ее слишком хорошо, по выражению его лица ей стало ясно, что слова ее действия не возымели. – Все хорошо. Правда хорошо. Просто работы много, я за последнюю неделю жутко устала, а тут еще проверки всякие… начальство бушует… – Она постаралась выдавить из себя улыбку, но сама поняла, что улыбка получилась совсем жалкая.

– Давай ты зубы будешь кому-нибудь другому заговаривать, ладно? – недовольно проговорил Паша. Ане оставалось только снова спрятать взгляд в чашке утреннего чая. – Ты опять во сне стонала.

– Паш, давай ты не будешь лезть, куда не надо, а?

Аня нервным движением поставила на стол кружку и, поднявшись из-за стола, стала убирать посуду.

– Да оставь ты эти тарелки! – воскликнул Паша, поймав сестру за локоть. – Что с тобой, Ань?! Ты почти не ешь, плохо спишь, ходишь как неживая! Думаешь, я не замечаю ничего?!

– Не нужно замечать то, что тебя не касается! – вспылила девушка. – Оставь ты меня в покое. Это мои личные дела, понимаешь, личные! Или я права на личную жизнь не имею?!

– Имеешь! – Паша повысил голос, но тут же взял себя в руки. – У меня никого нет, кроме тебя. Ты единственный родной мне человек. Я не могу делать вид, что ничего не происходит, да и не хочу.

– Прости. – Аня виновато посмотрела на брата и, подойдя к нему, обняла. Тут же оказалась в кольце его рук, почувствовала легкий поцелуй в макушку.

Паша был старше ее на три года. Аня даже представить не могла, что бы было с ней, если б не он. Отец умер, когда ей было пятнадцать – тяжелая форма гриппа дала осложнения на сердце, а через несколько месяцев у мамы обнаружили рак. Еще через полтора года они с Пашей остались вдвоем. Из родственников только живущая на другом конце Москвы двоюродная бабушка по отцовской линии, и больше никого. В целом мире больше никого. Зоя Васильевна была женщиной хорошей, доброй и отзывчивой, но в силу возраста помочь ничем не могла – ей самой помощь требовалась, поэтому роль старшего в семье взял на себя Паша. Оформил опеку над несовершеннолетней сестрой, кое-как уговорил ее не бросать учебу и поступить в институт, а сам устроился работать официантом в маленьком клубе. Сказать, что Аня была благодарна брату за все, что он делал для нее, это значило не сказать ничего. Брат был прав – они самые родные люди друг для друга, самые близкие. И ему действительно не все равно. Потому что ему никогда не было все равно, потому что это именно он вытаскивал ее из глубокой депрессии, именно он вытирал ей слезы по ночам, когда она просыпалась от зловещих кошмаров, он раз за разом повторял, что никогда ее не оставит, и всегда держал слово.

– Ничего, – погладил Паша сестру по голове. – Но все-таки, что случилось, Анют?

– Все правда нормально. – Аня отстранилась и присела обратно на табурет. – Просто… мы с Андреем расстались, – сказала она и подняла тоскливый взгляд. – Вот и все. – Опустила голову и ссутулила плечи.

– Он тебя обидел? – Скворцов напрягся.

– Нет, – покачала Аня головой. – Просто люди расстаются иногда. Вот и мы расстались.