Прекрасные кристаллы медного купороса. Похоже на леденцы. Не лизать!

Но прежде чем подвести глаза стибнитом, советую не торопиться: представьте, что сурьма делает с вашей кожей то же самое, что и с кишками. В свете теории контрирритации, гласившей, что ожоги или волдыри на одной части тела способны вытягивать болезнь из другой (см. «Прижигание»), сурьму использовали также в качестве нарывного средства. Так, лондонская медицинская энциклопедия 1832 года советует мази на основе сурьмы для лечения коклюша и туберкулеза. Это, к слову, неэффективно. Что же делать с образовавшимся волдырем? Авторы энциклопедии считали, что лучше бы его не трогать. В случае же, если нарыв начнет заживать, надо содрать корочку и положить на него еще рвотного камня, чтобы «вызвать активное гноетечение».

Жесть. Похоже, от местного применения сурьмы тоже может затошнить.

Сурьме посчастливилось даже стать участницей аверсионной терапии. Речь идет о коррекции человеческого поведения путем создания ассоциаций между чем-то, чего вам хочется (например, алкоголем), и чем-то неприятным (например, расстройством желудка). Филадельфийский врач Бенджамин Раш однажды подмешал несколько гранул рвотного камня в стакан рома человеку, пристрастившемуся к алкоголю. К радости Раша, после возникшей рвоты пациент в течение двух лет испытывал отвращение к спиртному. Можно сказать, что сурьма является прекрасным средством для такой терапии – за исключением небольшой мелочи: этот яд может убить быстрее, чем алкоголизм.

Но шарлатаны не унимались. В 1941 году разгорелось судебное дело вокруг «чудо-порошка для лечения пьянства от миссис Моффат». В это псевдолекарство (не говоря о том, что у него было идиотское название) добавляли ядовитую сурьму. Однако алкоголизм оно не лечило. По сути, с этой целью сурьма используется за пределами США и по сей день. В 2004 году 90-летний старик в Гватемале пострадал от серьезных проблем с почками, выпив гватемальское средство Soluto Vital на основе сурьмы. В 2012 году в New England Journal of Medicine вышла статья о пациенте, которому после обильных возлияний супруга подсыпала лекарство tartaro emetico, то есть именно рвотный камень. Она приобрела его ранее в Центральной Америке, где ей сказали, что оно вызовет рвоту и заставит ее мужа бросить пить. Мужчина был госпитализирован с поражением почек и печени.

Сегодня существуют и официально одобренные лекарства для аверсионной терапии, такие как антабус. Эти вещества вызывают рвоту при приеме алкоголя. Но – сюрприз! – они используются нечасто, потому что пациенты их не любят. Ну да, отвращение к терапии, которая должна вызывать отвращение. И для этого даже не нужна сурьма.

Понятно, почему в современных фармакопеях нет ни одного рвотного средства, кроме антабуса и аналогов (препаратов для лечения алкоголизма), – у нас появились более эффективные способы выводить потребленные яды из организма. Сегодня мы используем активированный уголь, чтобы адсорбировать токсичные вещества в желудке, а также хелаторы для связывания этих веществ в крови. Можно уже не блевать.

Может, сурьма и была чудесным лекарством для последователей Парацельса и Валентина, но рвотные чаши и нарывные пластыри – не то, что по достоинству оценит современный пациент. Хотя в некоторых странах сурьму продолжают использовать для лечения паразитарных инвазий, в США этот метод не разрешен. У соединений сурьмы, подобной мышьяку, множество побочных эффектов, в том числе стоматит, почечная недостаточность и, конечно, тошнота, рвота, боли в животе. Есть и еще одна проблемка: сурьма канцерогенна.

Жалко, что об этом не знал несчастный Оливер Голдсмит.

Перед вами Мэри Френсис Крейтон – жена, сестра и мать с выдающимся талантом избегать ответственности за убийства. В 1920 году он убила свою свекровь; окружающие думали, что богатая 47-летняя дама умерла от отравления трупным ядом. На самом деле Мэри напоила ее вкусным горячим шоколадом – прямо после этого у несчастной свекрови началась неукротимая рвота, и спустя несколько часов она скончалась.

Производство мышьяка, 1704 год. Любимый отравителями белый мышьяк получают путем прокаливания минерала – сульфида мышьяка

В 1923 году Мэри снова совершила убийство. Она уговорила своего брата Чарли, еще подростка, переехать к ней и ее мужу и стала кормить его перед сном шоколадным пудингом. У Чарльза появились боли в желудке и сухость во рту, и очень скоро он умер страшной смертью, корчась от рвоты и судорог.

Смерть списали на кишечную инфекцию, однако вскоре выяснилось, что Мэри получила за Чарльза страховую выплату в размере 1000 долларов. В полицию поступило анонимное письмо, где Мэри Френсис обвинялась во лжи, а ее брат был назван жертвой преступления. Трупы умерших были эксгумированы, и судебные химики провели анализы тел Чарли и свекрови Мэри. Каков же был ответ? Мышьяк.

Мышьяк, более известный за свою способность убивать, а не лечить, является сильным гепатотоксином и канцерогеном. Смертельная доза (около 100 миллиграммов) обычно убивает человека за несколько часов. Еще со Средних веков мышьяк называли «королем ядов», «ядом королей» и «порошком для наследства». Даже Гиппократу во времена античности была известна токсичность мышьяка; он описал спазмы в животе у горнорабочих, добывавших руду с содержанием мышьяка. Римский император Нерон по достоинству оценил свойства мышьяка, отравив им своего брата Британника и тем самым сохранив свой титул.

Почему мышьяк стал самым популярным ядом у всех отравителей, от домохозяек до императоров? Во-первых, его практически невозможно определить. Наиболее популярная форма яда, «белый мышьяк», не имеет запаха и, будучи подмешанным к еде или напиткам, часто не имеет и вкуса. Симптомы отравления, к счастью для убийцы, напоминают обычную пищевую интоксикацию. В те времена, когда продукты еще не хранили в холодильниках, какой-нибудь король, у которого внезапно начались схваткообразные боли в животе, обильная рвота и понос, далеко не всегда рассматривался как жертва покушения. Семейства Медичи и Борджиа в эпоху Возрождения постоянно использовали мышьяк, чтобы избавиться от самых разных людей. Как сказал британский эссеист Макс Бирбом, «ни один живой римлянин не мог похвастаться, что вчера ужинал с Борджиа».

Мэри Френсис Крейтон, «Борджиа с Лонг-Айленда», предстает перед судом, 1936 год

И хотя Мэри Френсис Крейтон прозвали «Борджиа с Лонг-Айленда», ее не смогли признать виновной ни в одной из этих подозрительных смертей. Несколькими годами позже ей удалось отравить мышьяком еще одну жертву (действительно, почему нет? В первые два раза сработало неплохо!). Теперь это была Ада Аппельгейт, жена мужчины, который вздумал путаться с несовершеннолетней дочерью Мэри.

Несмотря на кажущуюся очевидность уголовных дел, была причина, по которой доказать преступления Мэри оказалось очень сложно. В начале XX века мышьяк был повсюду.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.