— И вас.

Они спустились на второй уровень и зашагали по темному коридору к штабу мракоборцев. Тесей на ходу листал пергаменты Долиша. Отчет целителя, ничего не объясняющий, список найденных у жертвы вещей (волшебная палочка отсутствует), копия родословного древа. Взгляд зацепился за фамилию в верхнем углу. Оказывается, прабабушка Литы была Розье. Нет, это попросту непрофессионально.

Он толкнул дверь своего кабинета. В омуте памяти на столе Гектор Гринграсс из воспоминаний официанта смеялся каким-то словам Литы, а та поправляла на шее старый черно-желтый шарф. Тесей взмахнул палочкой, приманивая справочник адресов. Толстая книга спорхнула с полки ему в руки. Пролистав ее до буквы Г, Тесей поднял глаза на Ньюта. Тот стоял возле омута, неотрывно глядя на лицо в нем, и на его собственном лице было то самое выражение. Ничего не ждущая нежность, беззвучно-бездонная, как его зачарованный чемодан.

— Она ведь обещала вернуться к Рождеству, — пробормотал он.

Весь этот проклятый день Тесея раздирала жажда предъявить обвинение, какой он не чувствовал ни на одном суде и ни при едином аресте. «Такую, как она, не таскают по джунглям и болотам, не позволяют драконам, химерам и Мерлин знает кому еще точить о нее когти! Не позволяют спать в соседней комнате, зовя при этом ассистенткой! И на руке у нее должно быть кольцо, а не следы от звериных укусов, потому что тогда она бы и не ушла!». Вместо всего этого он сказал почти мягко:

— Мы ее найдем.

Он встретил ее впервые, когда было уже поздно. Второй раз опозданий не будет.

— Мы? — повторил Ньют не то радостно, не то с насмешкой.

Тесей слабо улыбнулся.

— Рождество — семейный праздник. — Он развернул к брату адресную книгу с фотографией красивого, утопающего в цветочных зарослях особняка со сверкающими стенами зимнего сада. — Дом Гринграссов. Нам сюда.

***

Трансгрессия перенесла их к ограде сада, полного статуй, незамерзающих фонтанов и фигурно стриженых кустов в белых снежных шапках. Дом в глубине пылал огнями десятков окон сквозь мелкий колючий снегопад.

— Прекрасно, хозяева дома. — Тесей повернулся к брату и обнаружил, что стоит перед воротами один. Куда бы Ньют ни трансгрессировал из министерства, это явно был не дом Гринграссов. Тихо выругавшись, Тесей коснулся палочкой ворот и назвал свое имя.

— По делу Министерства, — добавил он, и створки беззвучно подались внутрь.

Тесей шагнул на вымощенную галькой подъездную аллею, и камни под его ногами зажглись бледным голубоватым светом, цепочкой огней передавая в дом информацию о госте. Когда он подошел к дверям, те распахнулись, и домовой эльф, облаченный в вышитую снежинками дорожку для стола, с поклоном сообщил:

— Хозяин ждет вас в курительном салоне, мистер Саламандер.

Вслед за эльфом Тесей прошел через огромный холл и несколько роскошно убранных комнат к закрытым дверям из черного дерева. Постучав, домовик почтительно доложил о прибытии гостя и с громким хлопком исчез. Гринграсс-старший поднялся навстречу Тесею из уютного и великолепного, как трон, кресла у камина. Сходство отца и сына было разительным: совершенно те же черты, что Тесей разглядывал в своем омуте памяти, только на тридцать лет старше.

— Рад встрече, мистер Саламандер. — Отложив трубку, Гринграсс протянул Тесею руку. Клубы ароматного табачного дыма у него над головой, не развеиваясь, переплетались танцующими парами, резвящимися пегасами и завитками древесных ветвей. — Вы курите?

Все это выглядело так, как будто Тесей по всем законам этикета прислал ему сову с просьбой о встрече в любое удобное время, а не явился незваным и едва ли приятным гостем минуту назад. Этот человек, несомненно, любил и умел быть хозяином положения.

— Нет, благодарю. Мне нужно поговорить с вашим сыном. Он здесь?

Гринграсс усмехнулся.

— Я и сам хотел бы поговорить с ним, но, увы, не видел его уже несколько недель.

Тесей раздраженно выдохнул.

— У него есть собственный адрес?

— Квартира в Лондоне, домовик даст вам координаты. Но, боюсь, там вы также его не застанете. Я отправил ему сову и пытался связаться через каминную сеть, но ответа не получил. Гектор не пожелал явиться даже на семейный рождественский ужин.

— Вы в ссоре?

Гринграсс развел руками.

— Увы! Вечный конфликт отцов и детей. Моему сыну выпало редкое удовольствие быть единственным ребенком, и боюсь, он вырос с мыслью, что ему позволено все.

Светская бессодержательность их беседы начала действовать Тесею на нервы.

— Позволено все? — повторил он. — Похищать женщин тоже?

Лицо его собеседника потемнело.

— Его фамилия Гринграсс, а не Лестрейндж.

Голова болела, не то от голода, не то от усталости. Тесей потер лоб костяшками пальцев.

— Мистер Гринграсс, я ищу вашего сына по делу об исчезновении женщины и предполагаю, он последний, кто мог ее видеть.

— Если вы о Винде Розье...

— Я говорю о Лите Лестрейндж.

Гринграсс не смог скрыть удивления.

— Гектор встречался с ней? Я не знал, что они поддерживают связь.

— Поддерживают? Значит, связь была?

— Если школьную влюбленность можно назвать так.

Еще одна школьная влюбленность. Да почему же он-то учился в школе не тогда?