С диким криком Рин подскочила к уходящему эльфу и хорошо отработанным движением заехала ему в пах. Преподаватель согнулся пополам от боли и, стоная, упал. Свиток он рефлекторно сжимал в руке, словно в тисках. Недолго думая, дворфийка прицелилась и ударила каблуком. Послышался хруст, а затем полный боли крик.

Забрав свою мечту, Рин победоносно удалилась, едва ли не под аплодисменты. Что будет дальше, её не заботило — птица расправила крылья и собиралась улетать.

***

Весь оставшийся день она потратила на сборы, прощание с друзьями и мысли о том, что же будет завтра. В академии посчитали её отъезд результатом произошедшего утром и днём. Похоже, эти две темы должны были стать весьма обсуждаемыми на ближайший месяц.

От архимага дворфийке прилетела короткая записка, содержание которой сводилось к тому, что, если она захочет, в академии может освободиться место преподавателя рун. Также там сообщили время и место отправления. Тут сюрпризов не было и быть не могло: завтра утром её проводят до зала телепортаций, и оттуда она в числе прочих торговцев и путешественников отправится в Речноземье.

Уже под самое утро, на фоне дождя за окном, Рин, вымотавшись до крайней степени, завалилась в кровать и моментально провалилась в сон. Разбудил её настойчивый стук в дверь. Стучал старший библиотекарь.

— Опаздываем, — деликатно сообщили оттуда, хотя Сарруг никуда не опаздывал.

Рин прямо в пижаме подскочила с кровати и принялась истошно бегать по комнате. Библиотекарь терпеливо сказал:

— Успокойся, ты уже опоздала. Приведи себя в порядок и соберись. Жду тебя на стадионе с вещами. Кстати, там, куда мы направляемся, сейчас осень.

Некоторое время Рин так же истошно носилась, имитируя сборы, пока наконец разум не победил. Умывшись и переодевшись, она с некоторым трудом подняла свой чемодан и отправилась.

Сарруг ждал её на стадионе, с неподдельным интересом осматривая футбольные ворота, словно видел их впервые и сомневался в их предназначении. Рядом был начерчена руна телепортации.

Телепортироваться самостоятельно Рин довелось впервые в жизни, поэтому Сарруг отправился вместе с ней. Ощущение того, как тебя буквально разбирают на кусочки и этаким разумным роем пропускают сквозь пространство, запоминается на всю жизнь. Они оказались на небольшой площади густо заполненной людьми.

Дома, окружающие площадь, сразу же бросились в глаза Рин своей… обыкновенностью. Простые каменные и деревянные постройки, без излишней вычурности, которую так любили в Перекрёстке. Даже подпиравший площадь храм казался маленьким и невзрачным по сравнению со своими побратимами из бесконечного города.

Вдалеке, катаясь по крышам оранжевым шаром, садилось солнце. Толпа, в центре которой они вдвоём оказались, что-то бурно обсуждала и расходилась, постепенно открывая вид на не самое приятное зрелище. Вдали, у подножья храма, чадил большой костёр с высоким, очень обгорелым деревянным столбом в центре.

К ним подошёл седовласый мужчина в синем кителе. От него сильно пахло дымом.

— Джониек, а не знал, что вы тут палачом подрабатываете, — кивая на кострище, сказал Сарруг.

— Не палачом, а председателем сената Великой Марки, — поправил его мужчина. — Я изменю это место к лучшему!

— Путем сжигания людей на кострах?

Джониек рассмеялся.

— Вы защищаете того, кого я сжёг? Иронично. Там, — он указал на место казни, — Я сжёг некроманта Калифинекса, которого уже десять лет безуспешно ищет весь Перекрёсток. И который совершил на меня и вашего, Сарруг, сына, недавно покушение. Это ещё раз подтверждает, насколько вы, ваша супруга и прочие из академии некомпетентны даже в базовых вопросах.

Сарруг дёрнулся то ли от оскорблений, то ли услышав что-то важное и быстро сменил тему:

— А король что, тут правил? Кажется, его звали Лодерик.

— Родерик Третий, — поправил его Джониек.

— Тоже сожгли? — уточнил библиотекарь.

Рин в разговоре не участвовала, но видела, что Сарруг едва сдерживается.

— Нет. Именно благодаря его неумелым и несвоевременным потугам остановить революцию я пришёл к власти, — самодовольно рассказал новоиспечённый правитель. — За эти «заслуги» его, вместе с семьёй и прочими прихлебателями, я просто повесил.

Наступила тяжёлая пауза. У Рин внутри всё сжалось от ужаса. Стоявший перед ней человек с такой лёгкостью обсуждал ужаснейшие вещи, словно говорил о погоде. И явно получал от их с Сарругом реакции удовольствие.

— Чем обязан, старший библиотекарь? — поинтересовался Джониек.

— Одна из моих учениц опоздала на общественный портал, и я вызвался ей помочь, — немного сбившимся голосом объяснил Сарруг.

Председатель смерил дворфийку взглядом, а затем пожал плечами.

— Не смею задерживать, — сказал он и собирался уйти, но что-то вспомнил и остановился. — Я был бы благодарен, если бы вы, Сарруг, уняли чуть-чуть своих сыновей. Сначала арена в Перекрёстке, а вчера они зачем-то засыпали фасолью тут улицу ремесленников. Надеюсь, ваша ученица здесь именно поэтому поводу.

Джониек поклонился и ушёл в сопровождении фигуры, замотанной в плащ. Рин непонимающе посмотрела на библиотекаря.

— Это нормально для Стива и Форли, — успокоил её Сарруг. — Просто тебе нужно будет войти в их колею безумия. Иначе у них вообще ничего не получается. Запомни их дом, во-о-он по той улице, два раза на право.

Не объясняя ничего больше, явно очень обеспокоенный произошедшими изменениями, он телепортировался.

***

Не считая Перекрёстка, это был второй в жизни Рин город, где она побывала. Ну или помнила, что побывала.

Поэтому дворфийка шла по Марке, разинув рот. Настоящая жизнь, а не тот убогий консервант, что был в академии! Неужели она теперь будет здесь жить?

Правда, уже через минуты двадцать Рин догадалась, что стоит всё же смотреть, куда идёшь. А через час поняла она заблудилась. Поплутав по закоулкам, ноги привели её прямо к дверям таверны. Название она разглядеть не сумела, только герб — какой-то танцующий зверёк.

Посетителей было немного, похоже, что основная масса ещё работала. Рин огляделась в поисках того, кто ей поможет. Хмурый тавернщик желания с ним разговаривать не вызывал, а большинство других посетителей пребывали не в той кондиции. В углу резалась в карты странная парочка — молодой бойкий парень и пухлый дедулька, явно ежедневно проигрывавший битву с пьянством. Играла парочка так, скорее, для разминки, чувствовалось, что они просто ждут. Именно к ним и направилась Рин.

— Извините, пожалуйста, — привлекая их внимание, сказала она.

— Извиняю! — обыгрывая своего противника, сказал парень.

Он сгрёб карты и принялся их лихо тасовать.

— Я ищу Стивена и Форли Гофтов, — сказала Рин.

Парочка даже глазом не повела. Парень всё так же тасовал карты, дедуля приложился к фляжке, извлечённой из-под грязноватой рясы.

— Никогда о таких не слышал, — пожал плечами молодой игрок. — Но моя память может проясниться, если я, например, сыграю в карты.

— У меня с собой нету денег, — призналась Рин.

— Твоя сумка против моей памяти, — азартно улыбнулся парень. — Обещаю отдать тебе билет обратно домой и бельё.

Это была выгодная сделка: ничего кроме белья и бумаг от архимага у неё и не было. Рин, придвинув к себе стул, села за стол.

— Во что играть будем? Дурак, покер, двадцать одно? — спросил игрок.

— Последнее звучит как-то просто. Только напомните мне правила.

Дворфийка невинно похлопала глазами. Разумеется, правила она знала на зубок, так же, как и знала, что в руках её противника магическая колода. Он может достать по желанию любую карту. Этим она и собиралась воспользоваться.

— Да правила очень простые: любая карта с цифрой столько же и стоит. Карта с картинкой — десять очков, туз — один или одиннадцать, на твоё усмотрение. Нужно собрать двадцать одно, соберешь больше — проиграла, меньше, чем я — аналогично. Поняла?

Рин кивнула и, как будто нервничая, начала ковырять стол левой рукой. Её противник ещё раз демонстративно перетасовал колоду и начал сдавать. Тут был важный момент: необходимо было, чтобы ей сдали первую карту. То, что у неё будет перебор, и сомневаться не приходилось. Важно было, чтобы он давал себе карты после неё.