– Так и есть, – кивнула я.

Как Дэкс это делал? Как без особых усилий вынуждал меня говорить о себе так много? Я глубоко вдохнула, немного успокоилась и раздала карты.

Комбинация вышла неплохой. Пришлось обменять только одну карту. И когда я взяла новую, вышел фулл-хаус. Я постаралась никак не отобразить это на своем лице.

Дэкс обменял три карты, и я нервно постукивала ногой в ожидании, пока он рассмотрит свою комбинацию. Он выложил на стол две пары карт.

– Ха! – воскликнула я и открылась. – Наконец-то!

Парень, скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула.

Я хотела получить столько ответов, что было сложно остановиться на каком-то одном вопросе. Мой взгляд упал на запястье Дэкса. Мне очень хотелось знать значение его татуировки, но, так как он до этого не захотел отвечать, я была уверена, что и сейчас останусь без ответа, несмотря на нашу сделку.

Может, Дэкс все-таки ответит на этот вопрос:

– Почему ты в прошлом году попал в колонию для несовершеннолетних?

– Я думал, все знают эту историю.

– До меня доходили слухи, а мне нужна правда.

– Не стоило тратить свой вопрос. Слухи верны.

– Ты кого-то избил?

– Да.

– Кого? Почему?

– Третьего приемного отца. Потому что он этого заслуживал.

– Что он сделал?

– Был придурком.

– В смысле?

– Ему нравилось бить свою жену. Я хотел, чтобы он понял, каково это. Когда пришли копы, его жена защитила его и сделала меня козлом отпущения. Они выдвинули обвинения.

– Отстой!

Дэкс вздернул плечом и бросил мне свои карты. Затем резко встал:

– Я проголодался.

С этими словами он вышел из-за стола и направился к двери.

Думаю, мне повезло, что Дэкс ответил на один вопрос. Стоило догадаться, что эта ставка положит конец игре.

Когда я вошла в комнату отдыха, Дэкс сидел перед телевизором и доедал батончик. Спальник так и лежал на диване. Я присела на свой край и укрыла им колени.

Потом приподняла уголок:

– Хочешь укрыться?

– Мне и так нормально.

Мой батончик по-прежнему лежал на кофейном столике, и, пусть желудок не особенно протестовал, я все равно взяла его и начала есть. Глупо использовать еду как отвлечение от происходящего. Но как еще исправить ситуацию?

– Могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько таких батончиков я съела за всю жизнь, но этот – самое вкусное, что я когда-либо пробовала.

– Да.

– Ты много их ешь?

– Нет.

– А какой у тебя любимый батончик?

– Ты думаешь, раз мы сыграли в покер, то теперь друзья?

Меня охватила злость.

– Нет. Просто пытаюсь убить время.

Наверное, Дэкс хотел, чтобы я ушла, но я никуда не собиралась, потому что он вел себя как придурок. Я положила голову на подлокотник и переключила свое внимание на телевизор. Шел какой-то баскетбольный матч. Я не считала парня фанатом баскетбола. Да и вообще до этих выходных относила его к категории смутьянов. И пока что Дэкс подтверждал мое мнение. Я натянула спальник на плечи.

Будь здесь Лиза, мы бы прижались друг к другу и долго болтали о последних влюбленностях. Как в прошлую субботу. Мы сидели у нее дома на диване и болтали, пока по телевизору фоном шел фильм.

– Когда ты признаешься Джеффу, что он тебе нравится? – спросила подружка.

Она единственная из всех ребят, кому я рассказала о Джеффе. Не потому, что не доверяла другим девочкам, просто вне школы проводила с Лизой больше времени, поэтому и разговаривали мы чаще.

– Я не знаю. Мне сложно ему открыться. Нервничаю каждый раз, как начинаю…

– Не из-за чего тут нервничать. Ты ему нравишься.

– Кажется, ему все нравятся.

– Но ты больше. Мы все это видим.

– Тогда почему он не пригласил меня на свидание?

Лиза сжала мою руку:

– Думаю, парни могут быть такими же неуверенными, как девушки. Ты посылаешь ему смешанные сигналы.

– Да?

– Да, флиртуешь, а когда он отвечает тебе, отступаешь.

– Что правда, то правда. Я начинаю слишком много думать. Я всегда слишком много думаю.

– Так не думай. Вы вместе такие милые. Если не признаешься ему, да и всем, Эви тебя опередит.

– Что? Он нравится Эви?

– Не знаю, но иногда мне кажется, что нравится. Иди и забери то, что принадлежит тебе, – сказала Лиза, а потом засмеялась.

И я присоединилась к ней.

Я вернулась в реальность с улыбкой на лице. Я скучала по Лизе. Это глупо, ведь мы виделись только вчера, но должны же были провести вместе все выходные. Я с нетерпением этого ждала.

Я уставилась на обертку в руке – уже доела батончик. Обертка от батончика Дэкса лежала на кофейном столике. Снова мысленно перечислила всю нашу еду. Ее количество не увеличилось. Но все будет в порядке. Люди выживали в диких местностях и с меньшим количеством продовольствия. Но почему от этой мысли мое сердцебиение участилось? Нет, я не запаникую!

Иногда мои проблемы наносили мне удар исподтишка. Когда я даже не ожидала. Когда надеялась, что отлично справилась с панической атакой. Мое сердце словно не слушалось. Я знала, что эта ситуация была невыносимой и что мое тело решило сыграть в догонялки, но не здесь, не на глазах у Дэкса. Он уже и так меня осуждал.

Я встала, стараясь скрыть неровное дыхание, и вышла из комнаты. Я ощущала себя как в ловушке. Мне нужен свежий воздух. Можно найти где-нибудь окно и открыть его. Но тут я вспомнила, что прошлым вечером подергала за ручки почти все окна, и мой мозг закипел. Я направилась к лестнице и этаж за этажом проверяла окна, до которых не добрались мои руки. К самому верхнему этажу, четвертому, я запыхалась. Коридор здесь напоминал своего рода хранилище. Помещение с кучей коробок, в которых лежали самые разные вещи: старые украшения, рулоны тканей, скатерти. Так много всего. Меня окружил целый лабиринт из вещей.

Сердце буквально вырывалось из моей груди. Я прислонилась к стене. Хватит, хватит, хватит, хватит… На глазах выступили слезы, в ушах слышался гул… Я психовала, почувствовав панику, и это меня угнетало.

– Все в порядке, – сказала я, но не поверила в свои слова.

И тут я заметила в другом конце коридора дверь – неприметную, белую, с металлической ручкой по центру. Раньше я ее не видела.

Я едва не споткнулась о собственные ноги, когда бросилась к двери и распахнула ее. Дверь вела к металлической спиральной лестнице. Каждая ступенька скрипела, а сама лестница ходила ходуном под моим весом. Крепко цепляясь за пыльные перила, я все же поднялась на самый верх. Там меня ждала еще одна дверь – с жуткой деревянной совой в конце перил. Я дернула за ручку и чуть было не вышла на крышу, но вовремя опомнилась. Крыша была остроконечной, и даже без снега на ней небезопасно. Порыв холодного ветра ударил мне в лицо, мигом высушив пот. Я раз за разом с удовольствием вдыхала морозный воздух.

Сердцебиение замедлилось, дыхание выровнялось. Но ноги все равно тряслись, поэтому я опустилась на верхнюю узкую ступеньку и выглянула на покрытую снегом крышу. Неразумно думать, что я могла бы просидеть здесь до конца выходных. Небо потемнело, скоро появятся звезды.

Я представила, что лежу на своей кровати и в темноте смотрю на мерцающие звезды на потолке. Я буду там через два дня, а может, и раньше. Я подумала о том, что помогало мне расслабиться: как мама расчесывает волосы, папа что-то напевает, пока жарит яичницу, старший брат везет меня за мороженым в выходные, когда приезжает домой из колледжа. Тело полностью расслабилось от этих приятных мыслей.

Я вытерла глаза. Они иногда слезились во время панических атак. Это раздражало. Но такое случалось не часто. Только тогда, когда какие-то события застигали меня врасплох. А сейчас я сорвалась. Неудивительно, если учесть, как необычно прошли последние сутки. Я снова приду в норму, когда все это закончится, продолжала я твердить себе. Мне просто надо это пережить.

Я откинулась назад и уперлась ладонями в пол.