— Нужно будет окопаться, — Старк не стал тратить времени попусту, и уже довольно скоро путники укрылись в выкопанном в сугробе убежище, благо опыта по их созданию у бывшего разведчика было в достатке.

В скором времени они разожгли небольшой костер, на котором вскипятили воду, куда бросили пару полосок мяса. К сожалению, запасы сухого дерева практически подошли к концу, и уже на следующем привале об огне скорее всего придется забыть.

— Тебе придется оставить меня, — Бенджен вновь начал разговор, который Джон всеми силами старался избегать. — Не кривись, ты и сам это знаешь. Своим ходом нам не добраться, а вот верхом на драконе ты доберешься до цели куда быстрее.

— Если только он все еще жив, — ответил Джон. — Мы даже не знаем, добрался ли он до наших. Вдруг он развалился еще по дороге на юг?

— Но он же сам сказал, что у него хватит сил, — удивленно возразил Старк.

— А я могу сказать, что являюсь воплощением Старых богов, но мне никто не поверит, — парировал Джон. — Дюрневир сказал, цепи Идеальных Правителей спали с него, но он сам же когда-то мне признался, что слишком долго пробыл в Каирне Душ, и тот стал частью его. Проще говоря, Дюрневир не может слишком долго находится в материальном мире, он ослабеет и умрет. Раньше, когда я его вызывал, его свобода ограничивалась минутами. Сейчас же речь идет о часах, а то и днях.

Бенджен задумался, так как речь шла о материях, в которых он ровным счетом ничего не понимал, в отличии от племянника. Сам Джон мысленно вернулся к тому дню, когда он сумел вызвать дракона.

Они оставили позади земли теннов, при переходе которых Бенджен решил пожертвовать своим конем, тем самым позволив Джону восстановить свои силы и пополнить запасы провизии, которые практически иссякли.

В ходе их долгого путешествия Джон рассказывал дяде обо всем, что с ним произошло за прошедшие годы. В том числе, он впервые поведал о том, кем ныне является, без утайки и прикрас рассказав о жизни Довакина и его делах. Он рассказывал о кровавых битвах, в которых принимал участие, в ходе которых было безжалостно подавленно восстание Братьев Бури. Бенджен удивленно слушал о могущественных существах, коих можно было назвать богами и с которыми его племянник заключал всевозможные сделки. О любви к вампирше в той жизни, и к одичалой — в этой. Много чего поведал Джон, чем немало поразил своего дядю.

— Так кем же ты являешься сейчас? — спросил Бенджен.

— Джоном Сноу, — отвечал племянник. — И Довакином, которому наскучило быть мертвым и решившему вернуться в мир живых. Я вобрал их в себя, стал ими обоими. Я четко осознаю себя Джоном, но и жизнь Довакина является моей жизнью.

— Был бы я живым, у меня бы голова разболелась, — признался Старк.

— Поверь, у меня она раскалывалась пополам, — усмехнулся Джон.

— Так ты мог вызвать дракона? — после недолгого молчания спросил Бенджен.

— Мог, только ненадолго, — кивнул Джон. — Но, похоже, этой возможности я лишился. Моя попытка призвать Дюрневира в битве на Стене ничего не дала.

— Жаль, — вздохнул разведчик. — Я бы хотел увидеть настоящего дракона.

— Я на них более чем насмотрелся, — усмехнулся Джон. — Как правило, они прилетали сами, пытаясь меня сожрать, предварительно либо поджарив, либо как следует проморозив. Но, конечно, зрелище того, как Дюрневир взмывает в небо…

Джон неожиданно замер на месте, его зрачки расширились от изумления, пока Бенджен с недоумением смотрел на племянника. Тот выглядел так будто вспомнил нечто важное, но в то же время бесконечно простое.

— Идиот, — проговорил Джон, разве что не стуча себя кулаком по лбу. — Тупой идиот! Болван! Не в небе, а на земле! Ну конечно же! Я орал в небо, а должен был смотреть на землю!

Бенджен Старк наблюдал за юношей, который проклинал себя последними словами. Но вот приступ самобичевания иссяк, и Джон, окинув взглядом снежную равнину, прокричал:

— Dur! Neh! Viir!

Распахнув от изумления глаза, Бенджен увидел, как вспыхнуло пламя неземного цвета, в нем мелькнули мощные рога и широкие крылья, а через миг землю огласил громогласный рев. Но то, что произошло дальше, окончательно повергло разведчика в шок, и будь он жив, то наверняка утратил бы душевное спокойствие.

Дракон заговорил.

— Ты наконец-то призвал меня, Кванарин, — мощным голосом произнес Дюрневир. — Я долго ждал этого мига и верил, что даже смерть не в силах тебя остановить.

— Ты узнал меня, Дов? — удивился Джон, смело подходя ближе.

— Твой Ту’ум невозможно спутать с другим, — ответил дракон. — До меня уже доносилось его отголоски, но сегодня я услышал его четко и ясно. Ты позвал меня, и я здесь.

В тот день Бенджен остался без своего плаща, благо от холода он не страдал, который пришлось отдать Дюрнивиру как, своего рода, послание. Джон понятия не имел, доберется ли дракон до северян, как и не знал, живы ли еще Санса и Бран, но решил, что тем нужен хоть какой-то знак. Он даже не был уверен в словах дова о том, что у того хватит сил долететь до людей и помочь им. Ему оставалось только верить.

Быть может, дело было в том, что здесь, в Вестеросе, цепи, что привязывали дракона к Каирну Душ, ослабели, даровав дракону большую свободу? Кто знает, какова на самом деле истина, по крайней мере сам Джон мог только догадываться.

Сейчас же перед Королем Севера в полный рост встала другая проблема — он при всем своем желании не сможет добраться до алтаря Белых Ходоков, так как даже не знал, где конкретно тот находится. И теперь придется окончательно решить вопрос, который Бенджен Старк поднял несколько дней назад. А по мнению разведчика, Джону следовало призывать дракона и, оставив полу-мертвеца догнивать свой век, улететь одному. Если же и этот план не увенчается успехом, то о какой-либо надежде добраться до алтаря можно будет забыть.

— Я уже мертв, — убеждал племянника Бенджен. — Если у тебя все получится, то я, скорее всего, обращусь в прах. Если же из твоей затеи ничего не выйдет, то живые еще позавидуют моей участи.

— Но ты предлагаешь оставить тебя одного, — возразил Джон. Точнее, та его часть, что досталась ему от Сноу. Более циничный Довакин уже давно послушался бы Старка и оставил его одного. Просто потому, что был целиком и полностью с ним согласен.

— Я уже давно один, — просто ответил бывший разведчик.

Джон недовольно нахмурился. Как бы не было неприятно этого признавать, но Бенджен был прав, и более рассудительная часть Джона говорила о том, что это самый лучший вариант для них. Оставшись со Старком, Джон рисковал разделить его судьбу, но в случае успеха измученный человек наконец-то обретет покой. Циничная часть его души шептала, что действовать нужно сейчас, пока у него еще есть силы. Почти наверняка впереди его ждет тяжелый бой, а промедление может лишить его необходимых в будущем сил.

Тянуть дальше было нельзя. Нужно было действовать и при этом надеяться, что у дракона хватит сил осуществить задуманное. Приняв решение, Джон выбрался наружу и прокричал:

— Dur! Neh! Viir!

Ураган вновь пришел с севера, еще более сильный, чем в прошлый раз, несся на крыльях ледяных ветров снег, что за считанные дни засыпал Речные земли. Ураган безжалостно пронесся по Простору, после чего обрушился на Королевскую гавань и двинулся дальше, в Штормовые земли. А следом за ним стали приходить вести о толпах беженцев, что пришли с севера, в надежде спастись от ужасного бедствия, что обрушилось на их земли.

Мертвые.

Казалось, будто рухнула невидимая плотина, и теперь ото всюду стали приходить вести о безжалостной, неутомимой армии, что не оставляла за собой ничего живого и растущая в численности с каждым новым днем. Народ бежал в панике, не в силах остановить кошмарное нашествие, которое будто явилось из самых страшных снов. Весь Север захлестнула волна ужаса, и она уже начала заливать земли южнее Перешейка.