Это было ощущение запредельного удовольствия напополам с запредельным дискомфортом. Симбиоз пяти чувств был реализован на все сто процентов. Воодушевленный, Веном решил воспользоваться моментом странного и болезненного равновесия и начал изучать человеческое тело, внимательно, сантиметр за сантиметром. Понял, что оно может быть послушным, податливым, беспомощным и сильным одновременно. Надо только побольше времени, чтобы найти к нему правильный подход.

ОН коснулся щупальцем пульса на вздувшейся от напряжения шее, пустил себя по извилистой вене, добрался до сердца, на свой лад настроил его работу. Синхронизировался. Все мысли исчезли. Остались горячий пот, приятные постанывания, перемежающиеся с Эддиной матерщиной, доведенные до судороги мышцы живота и небольшой багровый след на том месте, где еще секунду назад был горячий, юркий щуп.

Вдруг Эдди перестал материться, поворочался в ванной, и постарался засунуть палец в задний проход. У него плохо получалось, и Веном помог. Вытянул себя, образовал что-то наподобие длинного тонкого пальца, дал Эдди привыкнуть, сделал палец потолще. Эдди задышал животом и начал насаживаться. Неспешно и обстоятельно. Каждое движение заканчивалось вспышкой острого наслаждения.

Веном увеличил диаметр и провел отростком по кругу. Эдди прострелило от удовольствия. Веном сосредоточился на том месте в заднице, которое посылало в мозг столько счастья. ОН захотел больше, дальше, быстрее. Он становился ненасытен. ОН отдавался симбиозу целиком, и жадность начинала быть энергетически затратной.

Веном почувствовал легкий голод. По традиции в этот момент надо было съесть самый слабый орган носителя. В Эддином случае без всякого сомнения — сердце. Оно не могло выдержать перегрузку совместного существования долго и уже начинало артачиться, не желая трудиться: то останавливалось, то пускало вприпрыжку.

Веном прилежно посчитал заполошные, неравномерные удары в грудную клетку и собрался было поступить по правилам. Но тут Эдди что-то сделал рукой, и сжал черный каучуковый щуп в своей заднице так сильно, что Веном забыл о правилах, решил, что может пока сердце Эдди подлатать. Правда, если о его поступке узнают или Старейшины, или Райет, то его самого съедят в назидание. Лечить было нельзя: лечишь одно — портишь другое. Закон сохранения материи еще никто не отменял. Но когда это Веном жил по законам? ОН чуточку поднатужился и перезапустил правый клапан. Этого должно было хватить на некоторое время. «А там посмотрим по обстоятельствам», — решил симбиот.

В этот самый момент Эдди вспомнил, как целовался с Бенедиктом по-пьяни в каком-то туалетном закутке и облизнул губы. Веном тут же угрем скользнул во влажный рот, начал исследовать язык, верхнее небо, добрался до гортани. Эдди обжегся о нагретую выбросом керазопина присоску, поперхнулся, закапал слюной, но не возражал.

Веном отдался потоку захлестнувших его бесподобных эмоций, дышал удовольствием, которое источал Эдди. Ему было удивительно хорошо. Чувство это было уникальное, но неполноценное. В нем не хватало завершенности. Эдди балансировал на грани чего-то настолько сильного и неизведанного, что Веном сгорал от нетерпения. Рука на члене лихорадочно двигалась, в мозгу все мигало и искрило, пальцы подогнулись и бедра совершенно не поддавались контролю, но кульминации не получалось.

ИМ не хватало завершающего аккорда. Веном решил импровизировать. Он вспомнил охоту и наслаждение от откусанной бошки. Довольно рыкнул басом и, не сдерживаясь, укусил Эдди за шею. Эдди заверещал, дернулся всем телом, замер, и в его руку брызнула липкая жидкость. Веном метнулся, закапал между пальцев, разделился на дрожащие черные сгустки, полежал у Эдди на подрагивающем животе и вернулся внутрь. Оба как-то сразу обмякли, стали рыхлыми. Эдди расслабился в остывшей воде и приготовился задремать. Он больше не думал о порче казенного имущества. Но вдруг его сонливость как рукой сняло.

«Надо пойти найти Энни», — подумал Эдди.

«Надо пойти найти пожрать, — сказал Веном голосом Бенедикта у него в голове, — И подумать, как научиться фильтровать ощущения. Учти, боль я чувствовать не собираюсь.»

Эдди подскочил и начал торопливо одеваться. Становилось жарковато.

«По большому счету МЫ не такие уж и разные», — подумал Веном.