• До начала активной фазы избирательной кампании минимизировались конфликты элит при формировании списка кандидатов. Однако зачастую именно благодаря праймериз внутрипартийные конфликты не просто вскрывались, а выходили в публичное пространство, что нанесло партии имиджевый урон. Некоторые конфликты провоцировались самой процедурой и спецификой организации праймериз на местах. Имели место и случаи, когда проигравшие кандидаты участвовали в выборах, выдвигаясь от другой партии. Такую возможность обусловила сложившаяся политическая система, в которой авторитет партийных структур крайне низок и преобладают сиюминутные интересы.[43]
• Мобилизация электората и поиск новых сторонников. Кандидаты, участвующие в голосовании, самостоятельно привлекали свой электорат, опираясь не только на партийную базу, но и на свой мобилизационный ресурс, который в дальнейшем, даже в случае проигрыша предварительного голосования, мог трансформироваться в ресурс общепартийный.
• Стремление сделать процесс выдвижения кандидатов более открытым, показать значимость голоса самих избирателей, продемонстрировать уважение к их мнению, что при хорошей реализации способствовало повышению доверия партии.
В ходе исследования было выявлено, что идея отбора лучших кандидатов привлекала избирателей, но она же порождала и ряд рисков в восприятии праймериз, вызванных неизвестностью процедуры и крайне ограниченным легендированием. Все же проведенные «Единой Россией» весной 2016 г. праймериз способствовали достижению внутриэлитного консенсуса, однако они не дали долгосрочного положительного эффекта в части мобилизации партийного электората. Вероятно, причина в том, что не была отыграна ситуация с «постпраймериз»: событие не закрепилось в общественном сознании как значимое, не была выстроена взаимосвязь праймериз с выборами в Госдуму (в том числе на уровне кандидатов-одномандатников). Праймериз изменили отношение избирателей к партии ненадолго: оно улучшилось в период с середины апреля по начало июня (см. рис. 10).
Рисунок 10. Уровень декларируемой поддержки партии «Единая Россия»
(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)
Причина критики праймериз избирателями – убежденность в непрозрачности процедуры. Избиратели в ходе проведенных ВЦИОМ качественных исследований часто выражали уверенность, что победу на предварительном голосовании одержат «нужные» кандидаты, и поэтому не видели смысла участвовать в «чужом спектакле». Кроме того, предварительным выборам приписывались негативные характеристики основных выборов: подкуп избирателей, использование административного ресурса для мобилизации электората, подтасовка голосов и т. д. Данные инциденты нанесли удар не только по праймериз и имиджу партии, но и сказались на восприятии основных выборов и системы власти в целом.
«Добряков всем пообещал денег, и все было проплачено. Люди стояли в очереди. Потом кончились бюллетени, и началась чуть ли не драка… Люди не хотели уходить» (из материалов фокус-групп, Ярославская область, г. Рыбинск).
«Праймериз нужны партии, а не народу. Так лидеры партии хотят привлечь избирателей, чтобы не вылететь из власти» (из материалов фокус-групп, Санкт-Петербург).
По мере подготовки к праймериз само мероприятие все чаще воспринималось как «чужое», не предполагавшее включенность избирателей, хотя и небесполезное для партии, как некое «шутовство», потеха, которое выполняло в основном развлекательную функцию. Рост информированности респондентов о праймериз снижал уровень положительного отношения к этой процедуре: по факту проведения праймериз в 2016 г. положительные оценки дали менее трети респондентов.
Таблица 31. Динамика информированности о праймериз в 2016 г. (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)
Таблица 32. Динамика отношения респондентов к процедуре праймериз в 2016 г.
(в % от информированных о праймериз, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)
Как показало голосование в сентябре 2016 г., эффект «посткрымского консенсуса» в качества фактора мотивации голосования за «Единую Россию» проявился существенно слабее, чем предполагалось. По нашему мнению, этот консенсус в большей степени создал фон президентских, а не парламентских выборов. Неучет этого фактора привел к ошибкам в стратегии партий системной оппозиции. Исследования динамики рейтинга партии «Единая Россия» в 2011 и 2016 гг. свидетельствуют о близости наблюдавшихся трендов и позволяют предположить, что лишь изменение ситуации за две недели до выборов сделало возможным получение результата более 50 % по партийным спискам.
Мы отнюдь не хотим сказать, что влияния «посткрымского консенсуса» не было в принципе: он был, но его действие практически исчерпалось к началу кампании по выборам в Государственную Думу. Электоральные показатели «Единой России» выросли в марте–апреле 2014 г., но со второй половины 2015 г. наблюдалась устойчивая негативная динамика.
Рисунок 11. Уровень декларируемой поддержки партии «Единая Россия»
(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)
Итоговый показатель «Единой России» оказался близок к результату 2011 г., небольшое превышение было обеспечено за счет рывка, сделанного партией в последние две недели, за счет, как мы полагаем, своевременной отставки Д. Ливанова и широко освещавшейся встречи В. Путина с «единороссами». В какой-то степени можно говорить о реализации модели голосования «по рекомендации», личного вклада В. Путина.
Таблица 33. Результаты выборов депутатов Государственной Думы
(в % от числа принявших участие в голосовании)
Источник: Центральная избирательная комиссия Российской Федерации. Официальный сайт. URL: cikrf.ru (дата обращения: 14.08.2018).
В связи с этим представляется обоснованной точка зрения Ростислава Туровского, что «пределы возможностей „Единой России“ давно достигнуты. Партия сыграла свою консолидационную роль, объединив основную часть элиты и мобилизовав наиболее лояльного избирателя… Вершины ее популярности остались все-таки в прошлом, и вряд ли можно изобрести какой-либо хитроумный и дорогой ребрендинг, который позволил бы „Единой России“ тотально и при этом честно и обоснованно доминировать на фоне всех остальных партий на всю обозримую перспективу».[44]
§ 3. КПРФ
Компартия, традиционно вторая по значимости политическая сила в России и первая – в оппозиции, подошла к выборам 2016 г. в неплохом состоянии. На руку ей играли, с одной стороны, изменившееся к худшему положение России в мире (антизападная риторика и ностальгия по временам холодной войны всегда были важной отличительной чертой идеологии КПРФ), с другой – экономический кризис, усиливший левые настроения (44 % опрошенных в качестве наиболее предпочтительной назвали партию, выступающую за усиление социальной поддержки населения[45]) и требования поменять правительственную политику в перераспределительном ключе (через введение прогрессивного налогообложения, дальнейшую национализацию топливно-сырьевого комплекса и др.). Серьезность заявки коммунистов на вторую по численности фракцию в Думе подтверждалась серьезными электоральными успехами КПРФ в регионах: Анатолий Локоть в 2015 г. стал мэром Новосибирска, Сергей Левченко – губернатором Иркутской области.
