Хэмсворт вздрогнул, отвлекаясь от стойки с шоколадками.

- Что?

- Возьми, – кивнул Том на сладости, с усмешкой отворачиваясь к кассе, где кассир усиленно пищала покупками.

- Да я не… – Крис понял, что Тома его тяга к сладкому не заинтересовала, и только после этого взял себе батончик с орехом, кинув его перед кассиром, – Я не то, чтобы хотел, просто…

- Зануда, – донеслось от Томаса.

- Ну почему сразу зануда, – пробурчал Крис.

- Потому что. В машине тебе объясню почему.

Сочтя своё самолюбие слегка уязвлённым, оцелот покинул лиса, уходя к собранным у выхода с кассы пакетам. Том, глянув на него, облизнул губы, пытаясь удержаться от улыбки. Было ясно, что большой кот сердится, но выходило это у него слишком мило. Расплатившись, Хиддлстон подошёл к Крису, протягивая руку к одному из пакетов, но его благородный жест был встречен недружелюбным рычанием.

- Воду дай мне, – не убирая руки, попросил Том.

Крис нехотя протянул пакет, и Том, покопавшись в нём, извлёк желаемую бутылку с негазированой минералкой, сейчас же открывая её и делая пару глотков. Закрывая крышку, он оценивающе посмотрел на Криса, после чего отвернулся, широко улыбаясь и с досады качая головой. Хэмсворт молча двинулся следом, волоча покупки по направлению к выходу из торгового центра.

- И долго ты будешь меня ненавидеть? – поинтересовался Том, оглядываясь на Криса.

- С чего ты взял, что я тебя… А хотя да. Долго, – неожиданно окончил Крис с чувством собственного достоинства.

Том усмехнулся.

- Самое время прикинуться больным и депрессивным, а потом призвать к твоей совести, – решил Хиддлстон.

- Я очень тихо тебя буду ненавидеть, ты даже этого не заметишь.

- Лучше б ты меня тихо любил, но как-нибудь так, чтобы я это замечал.

Крис как вкопанный остановился на месте, из слегка сердитого приобретая чертовски виноватый вид.

- О! Нет-нет-нет, – прервал его Том, заметив остановку, подхватывая под руку и ведя дальше, – Это ты меня прости, я не со зла, не делай такое лицо, не то я расплачусь от щемящей жалости. Давай я всё объясню, так будет лучше. Если что-то неправильно – ты поправь, но только без обид, ты-то должен понять. Договорились?

- Договорились, – согласился Крис.

- Я действительно не хочу тебя этим обидеть, король Артур, – продолжил Том, – Но ты у меня любишь сладкое, а сладкое любит тебя. И я хочу, чтобы вы были вместе, ревность тут неуместна. Я к чему это говорю: не знаю, что ты там себе насчёт этого надумал, может быть, какие-нибудь нелестные ассоциации в голову приходят, но я решительно не понимаю, почему ты боишься взять себе шоколадный батончик. Он уязвляет твоё «я»? Это входит в разряд запрещённого? Могу предположить, если ты твёрдо пообещаешь больше на меня не рычать.

- Не буду рычать. Давай.

- Жрать шоколад – удел самок? Суровые мужики едят только камни, посыпанные солью и перцем?

- Вот вечно ты! – засмеялся Крис.

- Что? Ну, я не знаю… Мясо с кровью под крепкое пиво. Я не сведущ в подобных вопросах.

- Да нет, ну, то есть, да, в каком-то смысле…

- Господи, Крис, – с каким-то очень горестным чувством проговорил Том, прижимаясь к плечу Хэмсворта.

- Что такое? – испуганно спросил тот.

- Ты бы знал, какой Я зануда, ты бы так не реагировал на это глупое слово, – ответил Том, – Хотя, постой, ты же знаешь! Но мне некоторым образом надоело. Переставай ненавидеть, я устал.

- Есть перестать ненавидеть. Разрешите обратиться?

- Обратиться разрешаю. В кого будешь обращаться? В волка?

- Том.

- Слушаю тебя, молчу и слушаю.

- Врежь мне по башке, если ещё раз додумаюсь на тебя зарычать.

- Понимаешь… – подбирая слова, проговорил Хиддлстон, – Наказание в таком случае наступит слишком рано и безболезненно, чем если оставить тебя мучиться от невысказанной вины… Но я знаю.

- Что?

- Знаю, как мы можем всё исправить.

- Как же?

- Который час?.. Семь… Сколько до рейса остаётся? – он прищурился.

- Ну, смотри, если в два часа надо уже быть в аэропорту… – от неожиданности вопроса не сразу сообразив, проговорил Крис, – Семь часов примерно.

- Пойдём в кино, – Том взглянул на него прямо.

Крис немного растерялся, услышав такое заявление, после чего оглядел задний план, заметив указатель в сторону кинотеатра, и приоткрыл рот, чтобы что-то сказать. Нижнюю челюсть недоумённого оцелота Том подтолкнул кончиками пальцев, закрывая его рот, красноречиво призывая согласиться со своей маленькой сучкой и не рассуждать попусту. Оцелот нахмурил брови.

- То есть, – сбавляя обороты своей вольности, стушевался Хиддлстон, понимая, что испытывает терпение самца дольше положенного, – Как ты скажешь, конечно. Но мне бы хотелось. Я собрал сумки, мы всё купили… Что скажешь?

- Что пакеты в машину отнесу и вернусь, а ты посмотри сеансы на ближайшее время, – ответил Хэмсворт.

И он сделал шаг от Тома, дёрнувшись назад, словно что-то забыл.

- И ты сумасшедший, – добавил он.

- Спасибо, что терпишь меня такого, – улыбнулся Том.

Хэмсворт в мгновение обдумал сказанное.

- Мне это нравится, – сказал он, и, переключаясь на бытовой лад, произнёс, уходя к выходу, – Надеюсь, ничего не испортится в машине…

Том смотрел в спину делового и домовитого кота и думал, что зря иногда он начинает с ним спорить. Иногда тот бывает слишком серьёзен, но не всегда это значит, что он хочет обсуждать любую задевшую его мелочь. И, тем не менее, даже когда он недоволен и сердит – он прекрасен в своих проявлениях. Упрям, может быть, иногда прямолинеен или даже глуп, но неизменно прекрасен.

С трудом стряхнув в лица довольную улыбку, Том значительно покашлял и направился искать кинотеатр, который, судя по надписи на указателе, находился где-то этажом выше.

- Этот мы с тобой видели, – рассматривая названия фильмов, говорил Том вернувшемуся Крису, – На тот не успеем… – он оглянулся и выжидающе уставился на Криса.

- А это что такое? – глядя на рекламу фильма, проговорил Крис.

- Не знаю… Хотя нет, я где-то о нём* читал. Кажется, на оскар номинирован по «главной роли», женщина такая пожилая… Кадр мне понравился. Но понятия не имею о чём. Можно, конечно, второй раз сходить на экшн.

- Дома потом посмотрим, видели уже, – рассудил Крис.

- Тоже верно, – кивнул Том, – Тогда давай на новый, как раз через двадцать минут начнётся. Не понравится, так не понравится. Всегда можно уйти, если что.

- Окей, давай так, – согласился Крис, – Название мне нравится.

- Да, тут уж либо нечто особенное, либо полный провал.

Купив билеты, лисица и оцелот направились в зал.

- Настроение арт-хаусное, – шепнул Том на ухо Крису, не отрываясь от экрана.

- Мне пока нравится, – ответил тот.

- Видимо, всё-таки нечто особенное, – заметил Хиддлстон, возвращаясь к просмотру.

Спустя примерно час, глядя на развитие сюжета, Том незаметно для себя начал примерять происходящее на экране на себя и свою жизнь.

Картина жизни увядающей пары успешных любящих людей. И если поначалу появлялись мысли сбежать из зала, то постепенно Томас совершенно забыл об этом желании, перестав беспокоиться и о том, нравится ли фильм его самцу.

Возможно, Крис с куда большим удовольствием посмотрел бы что-то приключенческое, боевик или комедию. А лучше всё сразу. Чтобы и боевик, и с приключениями, и чтобы было над чем посмеяться. Но случай привёл его вместе с самкой на трогательный фильм о любви двух пожилых людей. Хотя, даже не столько трогательный, сколько правдивый и местами даже слишком реалистичный. То, как оно бывает и как может быть.

Хиддлстон сидел, глядя на экран, и думал: как бы он себя чувствовал, окажись он на месте героев фильма? А оказаться он мог, как и любой другой живой человек.

Том думал о Крисе – останется ли с ним его кот надолго или судьбе будет угодно их разлучить? Если потомство в виде котят всё-таки появится на свет благодаря лисице? Не решит ли тогда он, лис, подчиняясь своей лисьей природе, что пришла пора расстаться? Или что будет, если произвести наследников на свет так и не удастся?..