Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Доктор выбрасывает окурок, трогается на зеленый и делает музыку погромче, каждой клеточкой своего тела ощущая начало чего-то нового и значительного. Вот тут-то из узкого переулка вылетает маленькая шустрая машинка и бьет чисто вымытый бок докторского автомобиля. После резкого удара доктор несколько секунд сидит без движения. Потом осторожно пробует пошевелить руками и ногами. Они двигаются, как обычно. Доктор пытается открыть дверь, но уже догадывается, что будет дальше: двери снова заклинило. И снова вокруг собираются люди, ковыряют замки отвертками и ключами, разводят руками и кричат, что такого не бывает: чтобы ни одна дверь и ни одно окно не открывалось, хоть ты тресни. И он снова три часа сидит в машине в ожидании помощи, став причиной еще одной непомерной даже по московским масштабам пробки. По крайней мере, в этот раз за окном не идет снег, а бензина достаточно. И тем не менее, доктора не покидает смутная мысль, что его обидно надули в самом начале нового и значительного. Если бы он знал, что именно в этот момент на работу в пятизвездочный отель Шарм Эль Шейха довольно небрежно принимают нового повара с сомнительной биографией, тревога доктора стала бы куда более ощутимой.

Когда ему удается выйти из машины, оформить дорожное происшествие и отбуксировать свою машину в автосервис, солнце начинает клониться к закату, и он почти бегом бежит в метро, понимая, что ему как воздух нужна та, к которой он уходит от Рыжей. Он бежит по платформе, потом вверх по эскалатору и по улице. Одним прыжком справляется с тремя ступеньками и врывается в лифт. Он нажимает на кнопку шестого этажа и начинает заранее расстегивать куртку. Вот тут-то, в шахте между вторым и третьим этажом что-то щелкает и заедает. Лифт останавливается и предоставляет доктору сколько угодно пинать закрытые двери и жать на безжизненную красную кнопку аварийного вызова. Акумулятор его мобильного телефона разряжен, и только через полчаса ему удается установить контакт с внешним миром, докричавшись до хмурой женщины с тяжелыми сумками, которая, проклиная судьбу, пешком тащится наверх. Доктор садится на грязный пол и закрывает глаза, представляя, как буквально в нескольких метрах не находит себе места та, к которой он так торопится. Он даже не вспоминает о том, что Рыжая уже должна была вернуться домой и обнаружить его отсутствие.

И как раз в этот момент в аэропорту Доминиканской Республики, из-за дурацкого недоразумения с билетами, на самолет не пускают русского туриста, который три недели назад оплатил тур в маленьком офисе Рыжей Анны. Турист в бешенстве сжимает кулаки в зале ожидания, глядя, как его самолет берет разбег, поднимается в воздух и на секунду замирает в высоте, окутанный клубами дыма, перед тем как разорваться миллионами маленьких разноцветных огней.

Засыпая вечером в объятиях белокурой женщины доктор думает о том, что сейчас было бы очень кстати как следует накатить. Как на зло, она любит бегать по утрам и не признает алкоголя. Примерно в это же время незнакомый доктору русский турист падает без чувств в баре аэропорта Доминиканской Республики, оказавшись не в силах и дальше праздновать свое чудесное спасение.

В апреле доктор не видит ничего, кроме белокурых волос на своей подушке. В мае он признается себе, что чувство, поглотившее его сейчас, нельзя даже сравнивать с тем, что испытывал раньше. И даже очевидная полоса невезения не вызывает ничего, кроме мелкой досады. Доктор попадает в пробки, спотыкается на лестнице и обнаруживает, что его любимые сигареты с душистым табаком почему-то сняты с производства. За два месяца он трижды просит самую симпатичную медсестру отделения помочь с перевязкой, один раз сам себе делает укол от столбняка и в конце мая только чудом спасается от зубов бешеной собаки. Доктор не то чтобы совсем не замечает этих происшествий, но они кажутся слишком глупыми и бессмысленными по сравнению с другим – большим и значительным. И конечно же, он никак не связывает снятые с производства сигареты и бешеную собаку с летаргической тоской Рыжей.

И напрасно на другом конце города Анна замирает от каждого телефонного звонка, представляя, что доктор наконец-то осознал свои ошибки. Если доктор и вспоминает о ней, то лишь потому что до сих пор чувствует себя немного виноватым: ни письма, ни объяснений… Согласитесь, что, как ни крути, это выглядит совсем некрасиво.

Но как-то в начале лета звон будильника прерывает очень правдоподобный сон доктора, в котором он целует Рыжую Анну, одновременно сжимая рукой ее левый сосок. Проснувшись, доктор озадаченно облизывает пересохшие губы и идет в душ. Целый день он не может отделаться от ощущений своего совершенно неуместного сна, а вечером решает навестить Рыжую. Он не звонит ей, чтобы предупредить о своем приходе. Он не знает, поднимется ли к ней в квартиру или ограничится взглядом на светящееся окно. Он даже не думает, зачем, собственно, едет к ней и что собирается делать, если она вдруг окажется дома и захочет впустить его внутрь. После работы доктор ведет машину по темнеющим, пустынным улочкам центра. Окна Рыжей не горят. Ее нет дома? Или она сидит в темноте, возможно, вспоминая о нем? Доктор некоторое время остается в машине, а затем, так и не составив четкого плана действий, выходит и звонит в домофон. Она не отвечает. Ее нет.

Не очень понимая почему, доктор врет по телефону белокурой женщине, что задерживается на работе, и три с половиной часа сидит в машине под темными окнами Рыжей. Она появляется после полуночи. Но выглядит так странно, что доктор не сразу ее узнает. Она проходит в двух шагах от его машины, так близко, что через открытое окно он может уловить движение воздуха вокруг нее. Ее рыжые волосы растрепанные и мокрые, ее глаза горят каким-то маниакальным светом и смотрят в никуда. Но сильнее, чем это, доктора удивляет ее походка. Рыжая не идет, а летит, или, может быть, плывет. Ее руки плавно колышатся в такт движениям тела, а весь ее облик дышит таким ощущением свободы и покоя, что доктор, уже собравшийся было окликнуть бывшую любовницу по имени, растерянно молчит. Он никогда не видел Рыжую такой. Она проходит мимо, не обратив на него ни малейшего внимания, открывает дверь и исчезает в подъезде.

Поздно ночью доктор старательно обнимает белокурую женщину в ее постели, но за десять секунд до оргазма у него перед глазами возникает Рыжая мокрая Анна с глазами, которые смотрят в никуда, и тотчас же мир вокруг доктора взрывается и летит к чертовой матери.

Он уверен, что после всего этого моментально заснет, но не тут-то было. Доктор ворочается с боку на бок, проклиная дурацкие шутки подсознания. Сон сваливается на него только под утро, причем Анна появляется в нем виде смеющейся голой женщины, и запах ее рыжых волос окутывает доктора, затягивая на дно.

Утром оказывается, что будильник не прозвенел и доктор безнадежно опоздал на работу. И вот тут где-то внутри него тоже вскипает волна. Она выносит на поверхность всю его досаду и растерянность, его желание вечно быть свободным и мечту раствориться в женщине, все его благие намерения, его светловолосую любовницу, которая прямо сейчас напевает в ванной, и Рыжую, которая хоть убейте, не идет из головы с той самой минуты, как он сжал во сне ее левый сосок. Вскипая, волна превращается в цунами сокрушительной силы, и не в силах сопротивляться и не понимая причин, доктор орет на светловолосую женщину, будто она виновата в том, что его словно раздирают надвое.

Вместо того, чтобы спешить на работу, доктор хватается за будильник. Стрелки показывают 5.30 и не двигаются с места. Он меняет батарейки, но ничего не происходит. Он пытается влезть в механизм, но разумеется, ничего в нем не понимает. По дороге в больницу он сдает часы в ремонт, а по дороге обратно выслушивает очень странный диагноз подвыпившего немолодого часовщика:

– Не знаю я, что с вашим будильником. Вроде все в порядке, механизм отличный. А идти не хочет.

– Почему? – удивляется доктор.

– А вот это вы у него спросите, – ухмыляется часовщик и не берет с доктора денег.

12
{"b":"634792","o":1}