Глаза округлились, когда до меня дошел весь смысл его слов. Ветер повеял со стороны Чаннинга и тошнотворный ком подкатил к горлу. Складывалось такое ощущение, что передо мной стоит не высокий темноволосый мужчина, а самый настоящий волк с густым мехом и острыми клыками.

Это невозможно!

– Я тот, кто безумно не любит кошек, – подтвердил Чаннинг мои предположения усталым голосом. – Но получилось, что именно ты оказалась не в том месте и не в то время. Намеренно или случайно? Это еще предстоит выяснить. А пока давай вернемся и разберемся с твоей раной, иначе ты и до утра не дотянешь.

Он повернулся и побрел в сторону дома. Люди, которые проживали здесь, казались странными и могли меня убить, но не сделали этого. Только по этой причине я не стала нападать на волка в человечьем обличии. Он подошел к дверям дома, и у меня не осталось другого выбора, как последовать за ним.

Черт, неужели снова этот сон.

Я стояла в белом платье до колен среди густого тумана. Знакомый зеленый свет мерцал за спиной, напоминая о страхе и недавнем провале. Миори пропала. В этом была моя вина. Ее забрал такой же туман, и я ничего не смогла с этим сделать.

А что, если удастся найти ее здесь?

Идея показалась глупой, но единственной, что пришла в голову. Я сорвалась с места и побежала вперед, стараясь не слушать голоса, которые кружили вокруг, будто огоньками. Мужской голос звучал громче всех. Он пробирал до костей, оставляя иней на озябшей от страха коже. Вновь игра в кошки-мышки. Незнакомец загонял глубже в лабиринт. За одним поворотом следовал следующий. Вдруг перед глазами мелькнул образ девушки. Казалось, что смотрю на себя со стороны. Черные длинные волосы путались от быстрого бега.

Но это не мой цвет… Миори!.

Ее имя перешло в крик и слетело с губ. Чувство вины забилось под ребрами ускоренным ритмом. Девушка бежала по лабиринту в поиске выхода и нашла его в самом центре извилистых коридоров. Подол ее белого платья был изодран. Руки в царапинах, а на шее синий след от человеческих пальцев. Девушка остановилась лишь для того, чтобы перевести дух. Вдруг черная тень, словно призрак, взмыла над землей и направилась в ее сторону.

– Беги! Убирайся оттуда! – кричала я, глупо полагая, что Миори услышит.

Она лишь подняла голову, и ужас отразился в ее глазах, когда черная тень схватила девушку и потащила к огромному камню. Его поверхность покрылась мхом, но все равно можно было увидеть очертания символа. Легкое покалывание в пальцах переросло в зарождающийся в душе крик. Я прикрыла рот рукой, разглядывая тот самый символ, что был на спине от самого моего рождения.

Что все это значит?! Как такое возможно?!

Головоломка не желала складываться воедино. Послышался женский крик. Тень занесла над Миори кинжал, но все ограничилось порезом на запястье. Кровь пролилась тонкой струйкой на камень, заполняя все углубления символа. Зеленое сияние рассеяло мрак. Тьма отступила, но лишь для того, чтобы собрать силы и вновь нанести удар. Последствия не заставили себя долго ждать. Миори вскрикнула. Она судорожно согнулась, глотая ртом воздух. Я хотела ее спасти, но это было невозможно. Человек не способен кому-либо помочь, если он при этом спит.

Вдруг Миори стала менять свой облик. Я видела девушку, а через секунду – молодое деревце с продолговатыми листьями и белоснежными цветами. Благодаря маминым книгам, не сложно было догадаться, что такое дерево называется Эвкалипт. Мгновение. И вновь появилась Миори. Облик продолжал меняться еще несколько раз, прежде чем девушка упала на землю. Зеленый свет погас, и тьма окутала центр лабиринта.

– Опять не то. Очень жаль. Из нее получится неплохое деревце. Как ты думаешь? – печально спросила тень мужским голосом.

Только сейчас я поняла, что здесь был кто-то еще.

– Эвкалипт? Интересный выбор. Это дерево символизирует любовь к путешествиям. Значит, девушка хотела выбраться из этой помойки и увидеть мир, – спокойно ответила незнакомка, которую скрывала густая пелена тумана.

Голос показался очень знакомым.

– Оливия, ты меня удивляешь! – воскликнула тень. – Откуда такие познания в символике растений? На тебя это не похоже.

– Не только растений, но и животных, милорд. Когда так долго этим занимаешься, невольно начинаешь интересоваться, почему превращения происходят именно так, а не иначе, – холодно ответила ему девушка.

Тень медленно поплыла к телу Миори, которая так и лежала на земле. Ее глаза были закрыты, а грудь вздымалась, давая призрачную, но надежду.

– Давно не представлялось возможности наблюдать настолько белоснежных цветов, – произнес незнакомец, величественно возвышаясь над телом Миори. – Тьма способна поглотить даже самые чистые и невинные души. Их свет, лишь маленький огонек среди ее бесконечности, который в любой момент может погаснуть. Тьма же по своей сути совсем иная ступень существования. Она вечна и в этом ее прелесть.

Вдруг яркий свет ослепил глаза, и центр лабиринта стал быстро уменьшаться в размерах. Я боролась с незримой силой, сколько могла, но судьба девушки так и осталась загадкой. Безумный водоворот закружил меня и унес в совершенно другое место.

Да, здравствует реальность.

Я открыла глаза. Хорошей новостью оказалось то, что на этот раз проснулась не в окружении железных решеток. Комната была комнатой. Никаких тебе подвалов или орудий пыток. Хотя, если вспомнить, что владелица дома – милая слепая врачевательница, наличие железных клеток выглядело весьма странно.

– Всего лишь дурной сон, – прошептала я, пытаясь не вспоминать больше про Миори. – Ее уже не вернешь. Ни в кошмарах. Ни в реальности.

Взгляд скользнул по одеялу и перешел на стены цвета изумрудов. Вчера их так и не удалось рассмотреть. Миссис Помсли перевязала еще раз раны и дала выпить чай с терпким ароматом трав. После них я не заметила, как уснула в гостиной под сопение Чаннинга и возмущения Бернона.

Конечно, приятней находиться в просторной комнате, чем в сыром подвале, но столько солнечного света затрудняет продолжительность крепкого сна. Кошмар вновь ворвался в мысли и напомнил, что не так уж и плохо просыпаться в самую рань, а не смотреть на мучения исчезнувшей подруги. Знакомый запах резанул нюх. У изголовья кровати стоял столик с травяными настойками, но взгляд зацепился за вазу лазурного цвета с одним-единственным цветком. Его сладковатые ароматные нотки будто таяли на языке. К моему удивлению причиной стала алая роза. Таких цветов я с детства не видела в нашей стране и совершенно не ожидала найти ее в доме безумной старушки.

Вдруг внимание привлек сопящий звук. Он принадлежал мальчишке. Метью мирно спал в кресле, которое расположилось неподалеку. Имея способность быстро передвигаться, этот юнец мог в случае чего поставить весь дом на уши до того, как я встану с постели.

Интересно, откуда она у него?

Мне и в голову не могло прийти, что смогу встретить в Гластонгейте кого-нибудь, кто тоже не совсем нормальный.

Могла ли мама жить здесь до встречи с отцом?

Больше вопросов, чем ответов. Понять, кто же я на самом деле, стало тем самым червем, который поселился в голове и не собирался ее покидать, пока все не выяснит. Для всего в мире есть причина и цель. Этому меня учил отшельник. Иногда он все-таки говорил разумные вещи или просто повторял их слишком часто, чтобы поверила.

Ну что ж. Поздравляю! Тебе удалось. Раз даже создатели не хотят меня видеть на той стороне, значит, придется разузнать, какие у них на меня планы.

Через полупрозрачные шторы длиною в пол просачивался полуденный солнечный свет, который освещал даже самые темные уголки комнаты. Я тихонько встала и подошла к окну, пытаясь сложить воедино все то, что узнала вчера вечером. Мне не оставили другого выбора, как рассказать все, что произошло в городе.