Зададим себе следующий провокационный вопрос. Насколько нормально насилие? Разумеется, первым вашим ответом будет – если, конечно, вы проживаете в так называемых цивилизованных странах, да и то ограниченных Западом и теми местами, где придерживаются сгенерированных им ценностей – тот, что оно не натурально – или же крайне нежелательно. Мы не должны причинять друг другу вред – особенно телесный, но и все прочие тоже – а потому оно неверно – это если вы будете спокойны. Но так ли это в действительности? Ещё одна иллюстрация.
Во многих – но не во всех, что показательно и поучительно и не может не радовать – культурах нас убеждают в том, что мы моногамны по самой своей природе – или же так нам кто-то, не очень нас, видимо любящий, завещал. На этом настаивают воспитатели, родители, педагоги, учёные, политические деятели и все остальные – исключения редки, но только в коммуникационной плоскости. Однако зачем тогда столь обширное законодательство, регулирующее данную сферу нашей жизни? Почему вокруг полно внебрачных детей и измен? Отчего вещать об этом на каждом углу, если и так всё понятно?
Как в первом, так и во втором случае мы выдаём – если делаем это вообще, надо признать, что не все общества придерживаются подобных мнений – желаемое за действительное. К сожалению – если кому-это не нравится – люди склонны к агрессивному поведению, а также к промискуитету, что и выливается либо в причинение насилия, либо в адюльтер и сопряжённые с ними вещи.
Никто не станет спорить с тем, что наносить какой-либо урон другому – а тем более, если мы являемся объектом воздействия – а также предавать доверие близкого человека не очень хорошо – впрочем, всё вытекает из отношения и предпочтений. Тем не менее, это не означает того, что подобные поступки нефункциональны и неоперациональны. При определённых обстоятельствах они могут быть даже полезными и желанными, а то и вовсе востребованными со стороны общества – и личности тоже.
Так, скажем, в некоторых культурах практикуются ритуальные бои – например, в русской в прошлом ходили стенка на стенку и били друг другу лица – и многожёнство – есть и случаи с несколькими мужьями, в основном родными братьями, но они редки – так что говорить об универсальности моногамности и некоей мифической доброй нашей природе – как об этом пишет С. Пинкер, с которым мы ещё не раз встретимся ниже – не приходится. Всё, как и всегда и везде, зависит от контекста, а он порой вынуждает нас совершать то, что мы не считаем правильным или оправданным – глядя, разумеется, извне, но не пребывая внутри, во втором случае всё воспринимается нормально. Однако при тут естественность и проблема масштаба? Связь в действительности более прямая, чем кажется.
Можно долго спорить о том, реальна ли глобализация или нет и каково её влияние на нас. Если мы предположим, что она носит универсальный характер и на всех воздействует более или менее одинаково, то мы вправе ожидать, что однажды она породит общую для всех нас культуру. На самом деле это будет плохо, потому что из всего потенциального набора воззрений мы в итоге выберем лишь скромную их часть, но это уже в некоторой степени произошло в науке, в политике, в международных отношениях, а также в области прав и свобод человека, и вряд ли кто-то станет спорить с тем, что мы не должны были достичь согласия в этих сферах нашей жизни. Как бы то ни было, но для разнообразия это не очень хорошо.
В принципе это обычный цивилизационный процесс. Гомогенизация в том числе и взглядов необходима, если мы хотим создавать крупные по своим размерам – а не те, что свойственны охотникам-собирателям – коллективы. Люди действительно должны думать, чувствовать и вести себя однотипно для того, чтобы столь большие общности состоялись. Однако, по сути, это характерно для любой социальной группы.
Для нас естественно считать, что наша культурная реальность и есть весь мир. Лишь в последние несколько столетий учёные, политики, деятели искусств и прочие подобные им лица начали смотреть вокруг с глобальной перспективы. Насколько они в этом преуспели, вопрос достаточно сложный и спорный – никаких особых продвижений на этом фронте не наблюдается, а то, что мы выдаём за них, просто есть наше мнение, обусловленное прошлым выбором, который необязательно был удачным – но ясно то, что наша собственная среда не в состоянии порождать универсальные смыслы, потому что, с одной стороны, она не способна на это в принципе из-за того, что и не предназначалась для этих целей, а с другой – она по определению локальна, что исключает возможность чего-то вселенского на корню.
Это крайне важно, ведь повсюду мы слышим о том, что мы избавились от старых ментальных привычек узкого взгляда на действительность и больше не страдаем от суеверий, когнитивных отклонений и искажений, заблуждений и размытого ракурса, которые мы испытывали прежде. Как утверждается, наука позволила нам покончить со всеми этими недоразумениями и обрести незамутнённый взгляд на вещи.
Понятно, что это не так – и учёных это тоже касается, причём зачастую больше, чем кого-либо другого. Как и с глобализацией мы всего лишь сделали выбор в пользу чего-то одного и в ущерб всему остальному. Какими бы критериями – им целиком посвящена следующая глава – мы при этом руководствовались, никто не знает – конечно, заявляется обратное, но обычно озвучиваемые проблематичны ровно также, как и любые иные, все они не без греха – а потому у нас нет и не может быть – причём в принципе – никакой надежды на то, чтобы выяснить, правильно ли мы поступили или нет – и ещё что-то предпримем.
Естественно на это возразят в том смысле, что научные процедуры верификации, фальсификации, стандартизации и т.д. помогают нам обнаружить, что ложно, а что – нет, но это чуть ил не тотально пустое заявление. Проблема состоит в том, что у учёных нет никаких инструментов – как их нет ни у кого – для того, чтобы выйти из собственной парадигмы и посмотреть на мир объективно – если нечто похожее осуществимо как таковое.
Вопрос даже не в том, что всегда есть определённый набор взглядов на реальность, которая исповедуется в данный момент – как об этом говорил Т. Кун – но в том, что существует универсальный – в науке и где-либо ещё – подход к постижению, восприятию и пониманию действительности, за рамками которого никто не в состоянии оказаться. Суть в том, что учёные нашли бы – точнее он у них уже давно есть – общий язык в любую эпоху – когда они уже существовали, разумеется – ведь он не менялся с самого её зарождения.
Конечно, люди пытались быть беспристрастными и непредвзятыми. Загвоздка, впрочем, в том, что какой-то пакет допущений и аксиом об устройстве этого мира нам необходим, но любой будет более или менее случайным выбором среди всех доступных – здесь легко усугубить, ведь у нас есть исключительно человеческие воззрения, а никакие другие. Всякий из нас, как следствие, должен склониться в пользу чего-то одного, но у нас нет никакой уверенности ни в том, как это надо делать – это тоже очень проблематичная категория – ни по каким критериям, ни что считать важным, а что – второстепенным и т.п. Учёные в этом ряду не исключение, и они подпадают под описанную логику также, как и все остальные.
Злая ирония – хотя и более чем ожидаемая – однако, состоит в том, что зачастую говорилось о том, что объективность достигнута. Более того, это вообще нормально заявлять. Мы искренне верим, что наши взгляды верные, а те, что практикуют другие, нет, и это по нашему представлению даёт нам моральное право судить о чём бы то ни было со своей колокольни, к чему мы охотно прибегаем. Что из этого получается легко увидеть в истории, которая полна столкновениями и конфликтами на идеологической почве, когда обе стороны утверждали, что на их стороне истина. Но давайте вернёмся к примерам с насилием и изменой, однако взглянем на них с нового ракурса.
В христианской теологии – очень странное название для того, что абсолютно ненаучно – по крайней мере, в эпоху Средневековья шёл долгий и так и не разрешившийся до сих пор спор о том, зачем нужно зло. Аргументация была следующей. Если бог добр и всех любит – а так оно и постулировалось – то довольно неожиданно наблюдать вокруг так много горя и страданий. В таком случае либо он не таков, либо что-то не так с нами, и мы неправильно и не туда смотрим, а также неправильно оцениваем ситуацию.
