— Я бы этого хотела.

Артур медленно целует ее в шею, стараясь вести себя максимально неприлично. С годами их страсть нисколько не утихла, напротив, они по-прежнему слишком страстно и сильно любили друг друга, и вот скоро собирались объявлять о том, что у Атлантиды будет еще один наследник и наследница.

— Люблю тебя, — бормочет Артур, целуя ее снова, когда Мера чуть разворачивается и теперь может видеть своего мужа.

— Я тоже тебя люблю.

Это было истинной и самой настоящей правдой. Артур понял, что больше не может жить без нее в тот самый момент, когда увидел на том празднике Посейдона. Он помнил то чувство, когда, казалось, что что-то внутри него навсегда изменилось, он помнил, как снова и снова продолжал смотреть на нее во время того праздничного салюта-представления, когда он с Мерой, а также Орм с Талиссой и Атлиной вышли из Тронного зала. Артур помнит, как не мог оторвать своего взгляда от Меры и понимал: он хочет сделать для нее все, показать этот мир, заставить поверить в лучшее, он хочет сделать ее самой счастливой, чтобы Мера всегда только улыбалась.

Она сказала ему в день их свадьбы, что влюбилась в него в тот самый момент, когда Артур впервые ее поцеловал. Глупо и слишком банально, но это было правдой просто потому, что в его объятиях Мера впервые в жизни почувствовала себя в полной и абсолютной безопасности, почувствовала, что на этот раз значение имеет только она одна и что кто-то наконец-то действительно о ней заботится. Тогда Мера знала о том, что эта любовь — навсегда, и что бы не случилось дальше, она никогда не сможет отпустить Артура.

Маяк Томаса Карри многое повидал за время своего существования. Сначала он был свидетелем истории любви Томаса и Атланны, когда суша и море встретились, а затем и действительно стали единым целым. Спустя долгие годы маяк увидел еще один пример истинной и настоящей любви, когда на закате Король Атлантиды целовал и держал в объятиях Меру — свое самое главное Сокровище Семи морей.