Никто не отрицает влияние внутрисистемного управления на внешнее и внутреннее окружение системы через её взаимодействие с иными системами. Но каким бы управляющим это влияние системы на окружающую среду ни было, управление системой осуществляется в самой системе, а не в системах низшего или высшего порядка. Например, когда на каком-либо обанкроченном предприятии вводят так называемое «внешнее управление», то имеют в виду лишь то, что не акционеры, а кредиторы предприятия контролируют (назначают) управление, которое не перестаёт при этом быть внутренним. Вообще, самоуправление в отношении общей теории управления термин неудачный, поскольку имеет конкретное очень узкое значение, определяющее степень демократизации административных устройств в государствах. Даже в менеджменте к сходным явлениям децентрализации в корпорациях он не применяется.

Очень интересно и внешне убедительно выглядят построения в ДОТУ о «структурном и бесструктурном способах управления». При «структурном способе управления», по ДОТУ, информация передаётся адресно, по определённым элементам структуры. А при «бесструктурном» – таких, заранее сложившихся, элементов структуры нет, и происходит безадресное, циркулярное распространение информации в среде, способной к порождению структур из себя при установлении информационно-алгоритмических взаимосвязей между слагающими среду элементами. То есть, «структурное управление в жизни выкристаллизовывается из бесструктурного». Как бы ни было это умозрительное построение красивым, хорошо обосновывающим отсутствие структур в управлении, оно не соответствует действительности. Оно истинно только для тех, кто не хочет заниматься адресной организацией «структур управления» и приписывает своему «бесструктурному управлению» любые вновь возникающие объективные результаты естественного хода событий. Или для тех сторонников «теории заговора», кто не хочет замечать системную структурированность любого управления и ищет в бесструктурном управлении основания для констатации «мирового заговора».

Такой подход ставит «бесструктурное» управление выше, чем «структурное», представляет его как изначальное, фундаментальное. На самом деле, «бесструктурный способ управления» как таковой нереален. В этом мире всё системно и, следовательно, не только материальные, но и идеальные объекты имеют свою структуру. Даже «у всякого безумия есть своя логика», своя структура и организованность. И любое управление как процесс организации также имеет свою структуру. Сами термины «структурный и бесструктурный способы управления» вызывают научное сомнение, не говоря уже о том, что и в естественном языке они «режут слух». Никто еще не смог отменить пространство как атрибут объёмного существования объектов материи. Поэтому такой объект «бесструктурного способа управления» как «среда», каким бы он ни был большим по объёму, также является системным объектом и имеет структуру, видимую или невидимую. В любом случае, чтобы целенаправленно и «безнаказанно» воздействовать на внешнюю среду, управление системы должно быть структурированным, тем более в случаях, когда оно «не видит» структуры или структур в большем объекте своего управляющего воздействия.

С другой стороны, в нагромождениях наукообразных фраз и смелых публицистических построений ДОТУ можно найти и немало плодотворных идей для общей теории управления. Например, кажется интересным понятие «концептуальной власти идей» в управлении обществом. Или включение понятия «меры» в «триаду мироздания», на один уровень с такими категориями, как «материя» и «информация». Это предположение позволяет рассматривать управление как «срединно-средственную» субстанцию между субстанциями информации (абсолютного субъекта) и материи (абсолютного объекта).

Материя действительно заключает в себе информацию как меру своей структурной организованности, а информация представляет целостный образ конкретного объекта материи, хотя и извлекается из него «сравнением меры частных аналогичных характеристик объекта с иными объектами». Возможно, мера, как признаваемая соразмерность количественных параметров и качественной определенности объекта, есть «одновременно и структура материи, и структура информации», субъективно описывающей параметры объекта. Мера выступает как «матрица возможных состояний материи», с одной стороны, и «способ кодирования информации» – с другой.

Таким образом, мера означает состояние структурной организованности объектов. В общей теории управления категория меры в этом понимании должна быть заменена категорией управления, которая займет место посередине между Духом как неизменной, идеальной субстанцией субъективной информации и Материей как постоянно изменяющейся, реальной субстанцией объективных вещей.

Все эти интересные идеи не позволяют ДОТУ претендовать на роль общей теории управления, да и теории вообще, поскольку она не выработала согласованной научной терминологии, не ввела даже самого понятия управления, которое могло бы стать общепринятым в науке. В нём можно встретить скорее контекстуальные, а не сущностные определения:

«Управление – информационно-алгоритмический процесс, …это единая упорядоченная совокупность разнокачественных действий, осуществляемых элементами, образующими замкнутую систему, представляющую собой иерархию контуров циркуляции и преобразований информации в процессе осуществления концепции управления, образованную частными концепциями управления (целевыми функциями) в их совокупности. …Управление – целостная функция: целостная в том смысле, что изъятие из неё тех или иных этапов делает данное управление невозможным, т. е. концепцию неосуществимой, а цели недостижимыми»[12].

Эти определения не могут быть приняты как научные, хотя в них прозорливо отмечается информационная природа управления. В них слабо отражено родовое понятие и никак не дано видового отличия для феномена управления, что нарушает законы формальной логики.

В этой главе были рассмотрены основные предпосылки генезиса общей теории управления с тем, чтобы чётко обрисовать созданные мировой управленческой мыслью рамки её построения в следующей главе.

Если весь XX век прошел под знаком «революции менеджеров», веры в неограниченные возможности управления, то сегодня, в веке XXI, мы наблюдаем разочарование в этом, наступил т. н. «кризис менеджмента». Причина тому – мир действительно изменился.

Современный человек ценит в себе, прежде всего, собственную личность, активное творческое начало в себе, противодействуя командно-административным и манипуляторским методам управления. А устаревшие социальные системы не успевают реагировать на возросший объем информации, теперь всего за 3 года происходит глобальное удвоение объёма только одной научной информации, не считая информации из иных областей культуры, а также информационного шума.

Научное решение этих организационно-управленческих проблем требует чётко определить «объект управления» и «предмет управления». Никакая наука не может развиваться без определения своего объекта и предмета (особых свойств объекта). Определение предмета управления позволит отграничить управление как значимую дисциплину среди других социальных наук.