- Пусть оно остается таким же. Не меняйте, – произнёс он несколько безучастным голосом, передовая колье мне в руки.

Я схватила украшение, и выскочила из кабинета. Казалось, что моё сердце уже вырвалось из груди, и вот-вот готово было выскочить из-под корсета. Но постепенно смущение смешалось с блаженством, перерастая в эйфорию.

В таком состоянии я не сразу обратила внимание на Мод, ожидавшую моего возвращения. Вид у неё был довольно странный. По крайней мере, никогда раньше я не замечала за ней подобных настроений. Она была бледна и взволнованна, если не сказать напугана. Служанка бросилась ко мне, как только я вошла в спальню.

- Сударыня, я должна вам рассказать кое-что важное. Мадам де Монтуар вовсе не та, за кого себя выдаёт!!!

Я удивлённо взглянула на нее, убрав колье в шкатулку.

- Не ровен час, я проходила мимо её спальни. Дверь была не заперта и я увидела, как прислуга одевала её. На спине у мадам большой шрам в виде креста, – прошептала женщина, – Я знаю лишь одного человека с таким шрамом, но, видит Бог, он считается мёртвым уже не один десяток лет, – бормотала она торопливо и практически неразборчиво, – Но разве может быть, чтобы у двух людей был одинаковый шрам?

- Не понимаю, о чём ты говоришь, – ответила я растерянно, сбитая с толку таким потоком слов.

Дуновение прохладного воздуха из небольшой щели, которую образовала не плотно прикрытая дверь, насторожило меня. Я стояла совсем близко от неё, поэтому поспешила выглянуть, но увидеть удалось лишь скрывшуюся в конце коридора тень. Кто это был, я так и не поняла, но, решив не выяснять, попросту плотнее прикрыла дверь.

— Надеюсь, что просто слуга прошёл, – обратилась я к Мод, затем добавила: – Нам стоит быть осторожней. В том числе и с обвинениями. Для начала я должна изучить дневник матери. Вполне возможно, что она упомянет там о тех двух девицах нечто больше…

Мод согласно кивнула, но всё-таки продолжила:

- Я клянусь вам всеми святыми в том, что у той самой дочери управляющего был этот шрам от неудачного падения на штырёк, что рос в саду. Мол, она тогда ещё говорила, что поэтому терпеть не может розы, так как из-за них всё и произошло.

Я ничего не ответила. Да и время было поздним – я стала готовиться ко сну. Обвинения служанки были довольно серьёзны, но в подтверждение своих слов, у неё не было ничего, кроме старых воспоминаний, схожего шрама и предвзятого отношения к герцогине. Разве этого достаточно, чтобы что-то предъявить ей? Я понимала, что без весомых улик, обличать женщину с таким влиянием и положением в свете, как герцогиня довольно глупо.

Камин в моей комнате горел слабо, а дрова были практически на исходе, поэтому Мод вскоре отправилась за ними. Я сидела в ночной рубашке на кровати и листала старый дневник, стараясь вычленить из будничных записей важные детали. Благодаря акустике помещений, я услышала лёгкий топот возле своей двери, и машинально спрятала дневник под край матраса. Как я и ожидала, в комнату проскользнул Рауль. Я ласково обняла его и взъерошила тёмные локоны.

- Пришёл пожелать мне спокойной ночи?

Мальчик радостно закивал, но не успел мне ответить, так как кто-то постучал в дверь. Решив, видимо, что это никто иной, как его опекун, ребёнок испуганно взглянул на меня. Я улыбнулась ему, кинув несколько подушек таким образом, что Рауля не стало видно, слегка задёрнула полог, и подошла к двери. К моему удивлению на пороге стояла герцогиня.

- Простите что тревожу вас, в столь поздний час, – тихо произнесла она, улыбнувшись, – Я перебирала свои украшения… Нашла один прекрасный медальон и подумала, вдруг он подойдёт к вашему платью. Взгляните…

И она протянула мне медальон в виде золотого треугольника, по середине которого переливался огромный камень. Она подняла его на уровень глаз, и вещица пару раз качнулась. Свет странно преломлялся, подчёркивая грани камня. Его отблески сверкнули ослепляющей яркой вспышкой прямо мне в глаза. Всё вокруг полыхнуло золотистым пламенем…

Очнулась я в тот момент, когда Мод трясла меня за плечи, и хлестала по щекам. Оказалось, что я стояла на открытой площадке одной из башен замка, возле самого края, и смотрела в ледяную темноту.

- Святая Мадонна, вы пришли в себя! – наконец прошептала она, когда я заморгала и со страхом отшатнулась подальше от края.

- Тут холодно, – растерянно прошептала я, и быстро зашла вовнутрь. Только тогда я заметила, что на Мод был тёплый плащ с капюшоном, который она быстро перебросила мне на плечи, прикрытые одной тонкой рубашкой.

– Ох, госпожа, да что же с вами случилось? Вы не отвечали на мои оклики…Только когда я вас стала трясти, вы очнулись, – причитала она, ступая за мной. Я совершенно не могла вспомнить, зачем и почему пошла в таком виде на эту площадку. Сбитая с толку, я почти добралась до своей спальни, когда мы услышали голоса из комнатки на другом конце большого крыла. Рядом толпились слуги, сонный управляющий в колпаке и со свечой в руке что-то объяснял графу, показывая на замок двери. Мы с Мод подошли поближе. В той комнате обычно работали швеи, там же находилось моё свадебное платье. После нашего возвращения в замок, его отнесли туда, дабы обновление наряда началось незамедлительно.

- Что случилось? – спросила я.

Несколько служанок прекратили перешёптываться и отошли, потупив взор. Моим глазам открылся ворох лоскутков, точнее, большая куча из кружев, лент, корсета, нижних юбок, шлейфа и фаты, что ранее должно было стать свадебным облачением. Рядом с лоскутами валились ножницы и нож. Слёзы непроизвольно побежали по моим щекам, и я закрыла лицо руками.

- Спокойно, сударыня. Мы постараемся восстановить платье. Не поспеем к сроку с этим, так у вас будет другое, новое, – постарался успокоить меня граф.

- Не стоит зря надеяться, сударь. Лоскутки слишком мелкие. Даже если и сшить все их – платье уже не будет иметь прежний приятный вид, – доложила одна из служанок, поднимая обрывки материи.

Я рыдала, не замечая ничего вокруг. Я не видела, как появился граф Сазерленд с дочерью, разбуженные голосами. Даже Мария, нянька Рауля подошла к толпе.

- Кто посмел это сделать? – гневно шипел граф на замешкавшегося управляющего.

- Не могу знать, ваша милость, – тихо произнёс тот, не сводя глаз с господина, – Я заметил распахнутую дверь комнаты, и обнаружил, что кто-то перевернул здесь всё верх дном. Спешно я разбудил швей, которые спали этажом ниже. Я даже не сразу понял, что это было платьем, – объяснил он, сочувственно глядя на меня.

- Это ужасно! Свадьбы не будет, – сквозь слёзы повторяла я.

- И правда, может не быть, – услышала я знакомый голос.

Мадам де Монтуар неторопливо подошла к нам в золотистом бархатном халате, поверх ночной рубашки.

- У меня есть для вас информация, месье де Ла Фер, по поводу этого случая, – нарочито громким шёпотом проговорила она, обращаясь к графу.

- Вы видели того, кто сие натворил? – спокойно спросил он её, прижимая меня к себе, в то время как я безучастно рыдала, уткнувшись в его сорочку.

– Как мне не прискорбно это говорить, но сегодня ночью я видела, как это совершила мадемуазель де Бельфор, – ровным голосом поведала она, одарив меня взглядом, полным показного сочувствия.

- Что?! – воскликнула я, оторвавшись от Оливье, – Это ложь! Я бы никогда не посмела так изуродовать платье моей матери! Вы лжёте!

- Уверяю вас, я не сошла с ума. И, уж тем более, наговаривать на вас у меня причин не имеется, – уверенно заметила герцогиня, не обращая внимания на мой порыв, – Я разговаривала с Теофилией, в тот миг, когда мы услышали грохот, доносившийся отсюда. Затем, мы вышли посмотреть, в чём дело. Это были вы, дорогое дитя…

- В таком случае, почему вы не остановили её, раз видели, что мадемуазель явно не в себе? – спросил вдруг аббат д`Эрбле, который так же явился на сей шум.

- Мы хотели. Но, право же, она, заслышав наши шаги, бросила ножницы и нож, и скрылась в коридорах крыла, ведущего к смотровой башне, – возразила Теолфилия.