— Тот, кто пришел к ЛаКруа, хуже Древней, — сказал мужчина, постепенно вставая на ноги. Он мало знал того, кто по слухам испортил его родственнице жизнь.

Виктор — так звали этого существа. Он когда-то видел его в разгар войны, но тот казался самым обычным солдатом, которого с кровати швырнули прямо в пекло. Но теперь он знал, что это совершенно не так.

— Их появление как-то связано. Но чтобы обоих вывести из игры, не стоит её убивать, иначе это обернётся катастрофой, — предположил Вольфрам, зная уже наперёд, что Андрей в упор угрозу видеть не будет. Ему плевать на того, кто пришел к ЛаКруа сегодня, зато он будет истощать невинных существ из-за собственного незнания.

Бросив последний взгляд на девушку, Вольфрам ушёл прочь, дабы вымыть тело от ран и переодеться.

Андрей проводил личного пса долгим взглядом. Выкинутая в атмосферу фраза не давала покоя. Нечто притягательное для опытов ютилось внутри нового гостя ЛаКруа.

«Но какое мне, впрочем, дело» — мысленно хмыкнул вампир, — «Если я достану из тела маленькой пташки существо, то никакая тварь не станет для меня преградой».

Очередная партия в шахматы требовала определённой сноровки. К счастью, от природы гениальным ум позволял архиепископу составлять настоящие лабиринты из умелых манипуляций. Главное — каменное выражение лица и безукоризненные манеры.

Веки драгоценной гостьи задрожали, а затем она и вовсе распахнула глаза. Мужчина улыбнулся ей теплой улыбкой, подходя ближе.

— С пробуждением, леди. Очень рад, что Вы не пострадали от рук Древней, — он сделал лёгкий, небрежный поклон, переполненный наигранным уважением, — Я — Андрей — архиепископ Шабаша. В данный момент Вы находитесь на земле моих предков.

Не удивительно, что ЛаКруа поспешил отделаться от незнакомки с помощью казни: подобная красота способна вселять трепет.

Джина с ужасом наблюдала, как неизвестная личность с уродливым лицом села к ней на кровать. Конечности девушки были закованы в надёжные цепи, однако в этом не было необходимости. Слабость поразила тело настолько сильно, что она бы и подняться без помощи не смогла.

В уродливом зелёном лице девушка постепенно узнавала ту самую Тэппи. Она так чудно ворковала с ней на балу, словно старая подруга. И спасла Джину от потного извращенца.

Но теперь ей было ясно, что Тэппи на самом деле мужчина с очень необычной внешностью. И это определённо был вампир.

 — Я бы предпочла находится в месте получше и без Вас, — сказала она, попробовав пошевелить рукой. Металл сильно врезался в кожу, не давая сделать вольное движение. Девушка постепенно понимала, что обречена. Это существо явно хочет сделать ей невыносимо больно.

 — Не бойся, девочка. Я не хочу тебе вреда, — прошептал Андрей, погладив когтистой лапой лицо девушки, — В тебе таится сила, которая по истине превосходит вампирскую.

Джина сглотнула, догадываясь из-за чего он её сюда притащил. Её сила, её милый Зверь был всему причиной. Лишь за ним гнались такие, как он.

Но разве они смогут его достать и отделить? Разве они могут?

 — Вы хотите получить моего Зверя? Вряд ли он обрадуется этому, — возразила она, пытаясь ртом поймать палец этого ужасного существа. Ей хотелось отчего-то его укусить, может даже разозлить. И она совершенно не понимала причину своего желания.

Однако Цимицхи убрал руку от её лица и поспешно встал. Он убрал свои руки за спину и стал медленно расхаживать по комнате. Девочка была умной, даже слишком. Она сразу поняла, зачем он её тут держит. Андрей полагал, что Зверь существо неразумное, это просто сила, которую хранит некое существо без разума.

— Не спеши с выводами, Джина. Я ещё должен тебя с кое-кем познакомить, — сказал он, предвкушая долгожданную встречу, — Тварь по имени Далила немало бед тебе причинила… Но скоро это все кончится.

«Она лишь сосуд… Мой долгожданный сосуд, из которого я буду черпать силу для Шабаша вечно» — он усмехнулся собственным мыслям. Лишь они сейчас грели ему душу.

Часть

Вольфрам сидел рядом с Джиной, наблюдая за её мучениями. Он был не в силах сейчас освободить её, когда сам истекал кровью. Ему удалось отмыть своё тело от грязи и крови, однако раны по прежнему кровоточили. Вольфрам обработал их и перевязал, пытаясь хоть как-то ускорить регенерацию.

Пришел он к Джине, как только Андрей исчез. И, конечно, Джина поверить не могла, что он здесь и не способен её освободить. Пока что не способен. Пришлось рассказать ей, что такое Шабаш и кто такой Андрей. Он рассказал также про план, который они строили на башню Вентру до бала.

 — Как ты стал вампиром, Вольфрам? — спросила девушка, смотря на свою родственную душу. Внутри у неё по прежнему не укладывался тот факт, что он стал вампиром. Она всю жизнь думала, что его просто напросто убили, как часто это происходит на войне.

Вольфрам слабо улыбнулся такому вопросу. Ему было не слишком приятно вспоминать о погребении, однако… Лишь вампиризм спас ему жизнь. Он сожалел, что не смог разыскать Джину или спасти её. Ангел Смерти утащил её в неизвестном направлении, когда Аушвиц окружили.

 — Когда подошла война к концу… Я лежал в окопах весь в крови и жизнь моя висела на волоске. Мою армию разбили и остался жив лишь я. Я тихо молился о шансе на жизнь. Я слышал, как снижает удары моё сердце, и знал, что погибну в грязи и крови. Я помню, что была ночь. Холодные звёзды взирали на меня с равнодушием, а я улыбался им в ответ. Но…— он замолчал, подбирая слова, — Меня нашел один солдат, которого я считал погибшим. Он сказал, что моё безумие не должно угаснуть. А дальше я всё смутно помню, Джина.

Вольфрам не стал углубляться в подробности ритуала погребения и прочих обрядов, которые поддерживал Шабаш.

Девушка внимательно его слушала. Она склонила голову, с грустью в глазах посмотрев на своего родственника. И каково же было его превращение? Где он проснулся? Какие ощущения возникли? Но Джина понимала, что времени у них на разговоры немного. Андрей может вернуться к ним в любую минуту и прогнать её единственный шанс на спасение. Она глубоко верила в то, что Вольфрам её спасет, ибо силы постепенно сходили на нет. Джина чувствовала себя всё хуже и хуже. И она понятия не имела, что с ней происходит. Может… Зверь решил её убить?

Однако она отогнала такую мысль, переключившись на «брата». Сейчас, когда он рядом, нужно побольше поговорить с ним. Они слишком давно не общались. Джина видела его последний раз где-то в сорок втором или вначале сорок третьего.

 — Жаль, что нас оторвали от друг друга, Вольфрам. После разгрома концлагеря, Ангел Смерти унёс меня в Бразилию, — сказала она, вспоминая роковые годы войны. И пусть Менгеле был к ней благосклонен, ему это не мешало проводить опыты над Джиной и исследовать её тело. Он пытался понять, кем она стала. И куда его это привело в итоге?

А вот знакомство с Вольфрамом у неё получилось случайным. Он оказался в концлагере по какому-то поручению. Там она с ним и познакомилась, удивившись, что фамилии у них идентичные. При личном общении она узнала, что его родители жили в Австрии и только недавно переехали в Германию. Вольфрам в девочке души не чаял. Он влюбился в неё практически сразу, пообещав себе когда-нибудь освободить её из-под надзора Менгеле.

Но обещание так и осталось невыполненным.

 — Я ещё виню себя за то, что не смог ничего сделать против Йозефа. Он стоял выше меня даже по должности. Прости, что я ничего не сделал, — мужчина, взяв осторожно ладонь Джины, склонился к ней и поцеловал. Джина закрыла глаза, не в силах противиться этой любви. Вольфрам был очень красив для человека. У него были чёрные прямые волосы до плеч, синие, словно два сапфира, глаза. Он обладал по истине чистой и белой кожей. А теперь, когда он стал вампиром, эта красота вышла на ступень выше. Вольфрам говорил ей, что является представителем клана Гангрел. И они отнюдь не могли похвастаться красотой и очарованием.