Марсий быстро направился к ней и, оказавшись рядом, пылко зашептал:

– Я так ждал нашей встречи! Почему тебя не было на пире?

Перед ним стояла красавица Герия. Она капризно надула губки.

– Не было желания. Но … – девушка шагнула вплотную к генералу, обдав его горько – сладким запахом жасмина – Я хотела видеть тебя. Едва дождалась, пока этот старый, зловонный бурдюк уйдет щипать своих тощих шлюх. Мне хотелось по– настоящему отблагодарить непобедимого генерала.

Говоря эти слова, красавица коснулась нежными пальчиками паха мужчины.

Марсий завздыхал.

Герия улыбнулась и тут – же в ее глазах мелькнул испуг.

За одной из колонн, из темноты проступило бледное, мрачное лицо. Она узнала человека, который смотрел в их сторону. В следующий миг, он вновь отступил во тьму.

– Проклятый Молох – процедила сквозь зубы Герия – Он нас видел! Уходи!

Перепуганный генерал поспешил удалиться, оставив императрицу в одиночестве и в мрачном состоянии духа.

Красавице хватило минуты, чтобы принять верное решение. Нужно было сделать так, чтобы Страж навсегда ушел с ее пути.

Глава 12

Утро выдалось ненастным. Частый, моросящий дождь лизал булыжную мостовую, остужая нагретый мрамор зданий и храмов. От красных, черепичных крыш в пасмурное небо поднимался легкий дымок.

Несмотря на ненастную погоду, узкие, кривые улочки и широкие проспекты Драгона были полны народа. Под цветными навесами, где шла бойкая торговля, толпились зеваки, прохожие и покупатели. Визгливые крики торговцев, зычные вопли зазывал в питейные заведения, звонкий перестук молотков чеканщиков, ювелиров, оружейников – все эти неясные, будоражащие шумы сливались в безумную какофонию звуков. Ко всему прочему, будоражащее нюх, густое облако, пропитанное запахом жареного мяса, лука, рыбы, окутывало все закоулки города.

Северянин бесцельно шел по одной из улочек, в направлении большого храма, чья куполообразная вершина возвышалась над крышами домов, подобно белоснежной, горной вершине. В том – же направлении двигался плотный, людской поток. По возбужденным голосам драгонов, юноша понял, что те торопятся увидеть нечто захватывающее. До его слуха долетали обрывки фраз:

– Это чудо! Невероятно!

И в противовес им кричали неверующие:

– Чепуха! Очередной шарлатан! Обманщик!

Простолюдины, закутанные в плотные, грубые плащи и с нахлобученными на головы, широкополыми шляпами, двигались в сторону храма. Северянин позволил увлечь себя этому потоку.

Несмотря на то, что он пытался не привлекать к себе внимание, высокий, широкоплечий юноша с длинными, золотистыми волосами, возвышавшийся над толпой на целую голову, не мог остаться незамеченным. У некоторых он вызвал определенный интерес.

– Эй, красавчик! Погляди – ка сюда! – из окна второго этажа неказистого высотного дома, высунулась женщина. Вывалив из глубокого выреза платья свою большую, пышную грудь, она потрясла ей и с пьяным смехом выкрикнула:

– Иди ко мне, варварский бог! Обещаю, что твой дракон останется доволен. Поднимайся ко мне, не робей! Я не возьму с тебя ни гроша!

Тут – же из соседнего окна появилось другая женщина, которая визгливо закричала:

– Ну и шлюха ты, Пания! Лучше – бы за детьми смотрела. Ты даже не знаешь, от кого их произвела на свет!

На этот довод недоброжелательной соседки, Пания ответила совершенно спокойно:

– Почему – же не знаю? Вот, например Слаг, точно от твоего муженька, старая ты кляча!

Сверху донёсся визг, точно резали свинью. Прохожие только смеялись над этой сценкой из обывательской жизни.

Северянин ускорил шаг. Вскоре он был вынужден толкаться локтями, чтобы протиснуться сквозь плотное кольцо бедняков, взявших в осаду квадратное, серое здание, где шла бесплатная раздача зерна и свежей рыбы. Благодаря силе своих рук, молодой варвар легко преодолел неожиданное препятствие и вскоре вышел к площади, сверкавшей белоснежными, мраморными портиками. Он поймал себя на мысли, что его неумолимо влечет к открытому зданию, под колоннами которого столпилось множество зевак.

Подойдя ближе, он услышал приятный голос, звучащий из толпы.

– Я не посягаю на вашу веру, почтенные жрецы. Ни в коей мере. Я только …

Его следующие слова потонули в возмущенном ропоте голосов.

– Ты святотатец! Как смеет твой собачий язык говорить такое?! Отрезать ему язык! Нет! Сжечь чужеземца!

Северянин протиснулся вперед и увидел высокую фигуру человека, одиноко застывшую посреди овального зала, увенчанного колоннами, которые облепили зрители.

Юноша с непонятным волнением рассматривал бледное, аскетичное лицо мужчины с кротким выражением больших, черных глаз. Незнакомец был невероятно худ. Сквозь серую, шерстяную ткань его длинного, дорожного плаща, проступали острые ключицы.

Северянин удивлялся своему состоянию. У него бешено колотилось сердце. А внутри вспыхнуло дикое желание проломить обритые головы жрецов, которые взяли чужеземца в широкий круг и, брызжа слюной, были готовы наброситься на него.

Очевидно, что ни у одного парня возникло желание защитить проповедника. В рядах зрителей, толпившихся позади жрецов, послышались возмущенные голоса:

– Хватит затыкать ему рот! У нас свободный город! Мы не боимся чужих богов! Пусть говорит!

Жрецы потянулись было к иноверцу, но заколебались, слыша нарастающий ропот.

– Слова! Слова! Дайте ему слова!

Чужеземец ласково улыбнулся толпе, облепившей портик и с теплотой в голосе, произнес:

– Благодарю, вас, братья и сестры! Спасибо за доброту ваших сердец. Я буду просить для вас милости у Великих богов. Вы будете спасены!

Он сказал эти слова таким проникновенным тоном, что дрогнули смуглые лица горожан. Расплылись в глупых, умиленных улыбках.

Северянин понял, что сам улыбается. Даже лица жрецов приняли озадаченное выражение. Лишь стоящий среди них Главный жрец – Кеафа был не в себе от бешенства.

– От чего спасутся дети Драгона? Ну – ка ответь мне, чужеземец? – послышался холодный, пронзительный голос.

Из боковой галереи, появился человек, при виде которого многие испуганно вздрогнули.

– Молох! – к сиявшему белизной, мраморному куполу здания вспорхнул робкий вздох.

Страж города появился в сопровождении отряда внушительных гвардейцев. Грубо расталкивая людей, он подошел к Кеафе и окинул толпу мрачным взглядом. Его страшные, стеклянные глаза убийцы вызвали у зрителей легкое замешательство.

– Если Молох здесь, то бедняге не жить – прошептал кузнец, стоящий рядом с юным варваром.

Юноша прищурился, вглядываясь в суровое лицо Стража. У него появилось ощущение, что он уже видел этого воина.

Ну, конечно! Он встретил его на острове! Именно этот человек отдал приказ своим солдатам, чтобы те кастрировали его.

Северянин незаметно отступил в гущу толпу.

А пронзительный взгляд Стража продолжал прорезать плотные ряды горожан, словно ножом. Наконец он повернулся к Главному жрецу и требовательно спросил:

– Что здесь происходит? Что за собрание и о чем тут болтает этот человек?

Кеафа помедлил. Главному жрецу не нравился Молох, но дело требовало его вмешательства.

– Тут попахивает святотатством, а возможно и еще кое– чем – сказал Кеафа и в обвинительном жесте указал пальцем на проповедника – Иноверец смущал народ, проповедуя варварскую религию.

Чужеземец вскинул голову и мягко запротестовал:

– Я ничего не проповедовал. Лишь отвечал тем, кто спрашивал. Разве человеку запрещено богами быть любопытным? Это чувство присуще даже животным.

Молох сделал жест рукой, заставляя его умолкнуть.

– Здесь все ясно – Страж повернулся к гвардейцам и коротко бросил – Ведите этого болтуна, а может и вражеского лазутчика, в тюрьму. Мы с ним там поговорим.

Двое солдат связали проповеднику руки и, подталкивая копьями в спину, повели к выходу. Проходя мимо того места, где стоял молодой человек, проповедник замедлил шаг. Повернувшись к юноше, он встретился с ним взглядом.