— О-о… подожди. Сейчас я позову девочек. Заходи, заходи! — наставляет она, настороженность в её голосе сменяется волнением. — Эмили, Сара!

Она исчезает, завернув за угол, и через пару минут возвращается с двумя юными леди. Старшей — Эмили, предполагает Питер — не больше семи-восьми лет, а младшая выглядит не старше пяти. Они одеты в одинаковые бело-голубые платья в клетку, их волосы заботливо заплетены в косички, лицо Сары перепачкано в грязи.

Сара реагирует на его присутствие первой. Она задыхается, комично хватая воздух ртом, и несётся к нему, визжа:

— Это ты!

Питер ловит её в объятия и кружит, оторвав от земли; девочка радостно хихикает.

— Привет, Сара, — говорит он и присаживается на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с девочками. — И Эмили.

Эмили смотрит на него широко раскрытыми изумлёнными глазами. Она медленно тянется вперёд, будто не уверена, что ей и правда можно, и Питер протягивает ей подарок.

— Я слышал, у тебя сегодня день рождения.

Это её очередь задохнуться. Она торопливо хватает подарок, но очень аккуратно развязывает бант и, не найдя, куда положить его, прячет его в подол платья. Обёрточная бумага такой чести не удостаивается — её девочка рвёт не задумываясь, и Питер молча молится о том, чтобы подарок не оказался слишком странным. Или смертельно опасным. Это же дети, даже Дэдпул не навредит ребёнку, правда?

Его вера в наёмника вознаграждается, когда Эмили заканчивает с бумагой и достаёт небольшую книгу. Питер даже представления не имеет, что это за книга, но Эмили прижимает её к груди и благоговейно спрашивает у него:

— Как ты узнал?

И единственное подходящее объяснение, которое он находит, — это:

— Я же Человек-паук.

Эмили кивает, как будто в этом есть смысл. Она обнимает его за плечи маленькой детской рукой.

— Спасибо, Человек-паук.

— Ты наш любимый герой! — объявляет Сара, как только Эмили отступает. Она хватает его за руку крохотными пальчиками и тянет внутрь. — Ты должен съесть с нами торт!

Их мать смеётся. Она тепло смотрит на них, застывших втроём в дверном проёме, и говорит:

— Сара, ты должна спросить, не хочет ли он немного торта.

Сара кивает. Она смотрит на Питера огромными голубыми глазами и очень серьёзно спрашивает:

— Хочешь торта, Человек-паук? У нас столько ещё осталось!

— О, эм… — Питер растерянно озирается, ища взглядом Дэдпула. Но его нигде нет. — Мне правда нужно…

Эмили всё ещё прижимает книгу к груди и выглядит так, словно не собирается с ней расставаться.

— Пожалуйста? — просто просит она.

Питер капитулирует мгновенно.

— Хорошо, думаю, у меня есть немного свободного времени.

Сара улыбается, Эмили светится от счастья, и Питер убеждается в верности своего решения.

— У меня есть пара вопросов насчёт паутины, — серьёзно говорит Сара, увлекая Питера за собой в дом.

***

Двадцатью минутами позднее, когда он, отяжелевший от торта и расспрошенный обо всём, от выбора цветовой гаммы до внутреннего устройства разума преступника и своей любимой группы, выходит из дома, Дэдпул ждёт его на улице. Пока Питер не приближается к нему, Дэдпул кажется лишь силуэтом на фоне ночного неба. Он забавляется и вертит между пальцами нож; лезвие каждый раз отражает свет фонаря.

Мгновение, пока Питер разглядывает его, они просто стоят и смотрят друг на друга. Затем Питер нарушает тишину.

— Я почти уверен, что однажды Сара станет президентом, — говорит он.

Дэдпул мурлычет себе под нос что-то одобрительное.

— Она чертовски умна, эта девчонка.

— Не хочешь объяснить мне, что это было?

Коротким движением запястья Дэдпул заставляет нож исчезнуть.

— Спасибо, Спайди, — произносит он, игнорируя вопрос. — Так и знал, что ты поладишь с детьми. У тебя просто такая аура, понимаешь? Дружелюбные детские крики и PG.

— Нет, серьёзно, — настаивает Питер, не позволяя ему увильнуть от ответа. — Что это была за семья? Что… подожди-ка. Ты их отец?

Дэдпул поднимает руки, энергично качая головой.

— Не-не-не. Никаких детей в этой вселенной! Да, я в курсе… В любом случае, если они и есть, мы никогда не встречались.

— Хорошо… тогда кто они?

Дэдпул чешет подбородок через маску.

— Они… я знал их отца, — говорит он медленно, видимо, обсуждая с собой, может ли он рассказать об этом Питеру. — Он был со мной в «Оружии X». Он… много рассказывал мне о них перед смертью, и я знаю, что с тех пор, как он погиб, им было довольно сложно. Я просто подумал, что будет здорово, если их любимый супергерой заскочит к ним ненадолго, — он пожимает плечами.

— А книга?

— Гм… он читал Эмили эту книгу, когда она была совсем маленькой. Как сказку на ночь или что-то типа. Но они потеряли её, когда переехали.

— Ого, — говорит Питер растерянно.

— Да, — отвечает Дэдпул, проглатывая «а». Он разворачивается на пятках и первым спускается вниз по тротуару.

Питер, отставший от него, пялится на линию спины Дэдпула и впервые обнаруживает, что ему и впрямь интересно прошлое наёмника. Он думал, что знает всё, что ему нужно знать — что Дэдпул был частью проекта «Оружие Х», что его исцеляющий фактор мог бы конкурировать с исцеляющим фактором Росомахи, что он был изувечен и психически травмирован (по меньшей мере, Питер знал о его колеблющемся психическом состоянии). Но теперь он думает, что, возможно, все эти факты, почерпнутые из страниц досье, ничего не говорят о самом Дэдпуле. О том, кто он такой и через что он прошёл.

— Так что ты можешь назвать сумму, — говорит Дэдпул в наступившем молчании.

Питер догоняет его, нарочно сталкиваясь плечом с плечом Дэдпула.

— Эй, — говорит он, — знаешь, я бы сделал это бесплатно. Тебе всего лишь стоило сказать мне, в чём дело.

Дэдпул качает головой.

— У Человека-паука нет времени навещать каждого ребёнка, который захочет с ним встретиться. Я знаю, ты занятой парень — все эти спасения мира и борьба с преступностью…

— И всё же. Я бы сделал это.

— Не так-то много на свете героев, которые сделали бы это ради «болтливого наёмника», — говорит Дэдпул, используя старую цитату. — В любом случае, это круто. Всё получилось.

— Я бы сделал, — настаивает Питер. — Я бы всё равно это сделал. Что означает… — он прикусывает губу и делает паузу. А затем продолжает. — Что означает, что мы всё ещё не квиты. Это не было услугой для тебя, Дэдпул, это было услугой для них.

— То же самое…

— Нет, не то же! Я всё ещё твой должник.

Дэдпул смотрит на него.

— Так у меня всё ещё есть право на услугу от Паучка?

— Ага. Но всё равно — никаких убийств. Никаких наёмников. Но если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь с чем-то не настолько ужасным…

Дэдпул пинает камешек, попавшийся ему под ногу, и почти поёт:

— Итак, насколько ты хорош в видеоиграх? Потому что, знаешь, я застрял на шестьдесят четвёртом уровне в Марио…

Питер смеётся и толкает его локтем.

— Я серьёзно!

— Как и я! — настаивает Дэдпул, толкая его в отместку. — Я думаю, эй, ты очень ловкий, у тебя отличные рефлексы и, наверное, действительно хорошая зрительно-моторная координация…

— К сожалению, укус радиоактивного паука не превратил меня волшебным образом в гуру видеоигр. Я имею в виду, всё о’кей, но моя тётя всё ещё надирает мне задницу в боулинге.

— Бьюсь об заклад, в реальной жизни ты тот ещё ботан! — заявляет Дэдпул, хмыкая. — Не так ли? В этом костюме ты супер-вежливый, супер-мягенький герой с божественной задницей, но без костюма… ну, я предполагаю, у тебя всё ещё остаётся задница, которой нужно поклоняться, если только этот костюм не набит… пожалуйста, скажи мне, что он не набит…

— Не набит, — бормочет Питер, прикрывая свою задницу от жадного взгляда Дэдпула ладонями. Он часто благодарен маске — особенно в такие моменты, когда ему нужно спрятать румянец. Прошло много времени с тех пор, как с ним так откровенно флиртовали. После Гвен его любовная жизнь ограничивалась серией грустных первых свиданий — и ничего больше.