Следующие пятнадцать минут я сидела, парализованная от ужаса и стыда. Мой телефон вибрировал без остановки.

В итоге мне даже подумалось, что он расплавится от перегрева. Отключив оповещения, я набралась мужества и начала читать сотни комментариев на YouTube. Сколько ненависти…в основном от людей, которых я совсем не знала. Они стыдили меня, называли шлюхой или описывали, как использовали бы смазку со мной.

Все это было так мерзко, что меня замутило. Не прочитав и половины ядовитых комментариев, я покинула страницу, иначе бы меня точно вырвало.

Просмотреть текстовые и голосовые сообщения оказалось еще сложнее. Но не из-за полученных, а из-за недостающих. Родители всегда поощряли и поддерживали наши хобби, и мама смотрела каждый ролик на канале Эмбер. Я лично настроила ей уведомления, чтобы она могла смотреть видео сразу после публикации.

Заставив себя пролистать оповещения, я не увидела ни весточки от мамы или папы.

«Боже, что они обо мне подумали?»

Внезапно на экране высветился входящий вызов, сбросить который я не могла. Наверное, разговор с Купами был лишь вопросом времени. Учитывая, что они предпочитали решать вопросы лично, стоило порадоваться звонку вместо визита. По крайней мере, никто не кричал мне в лицо. Нажав на ярлычок, я перевела Купов на голосовую почту.

И тут же прослушала тираду Агги в лучших традициях узколобой старомодной женщины, недовольной и разочарованной.

Надрывно, раздраженно и сердито она отругала меня за то, что самим фактом использования их сырья я втоптала имя фермы в грязь. Под конец Агги сообщила, что они «не станут поставлять мне остаток заказа и деньги за него оставят себе в учет непоправимого ущерба, нанесенного их репутации позорной тайной Шепардов!»

Никакие комментарии и ненависть не помешали бы мне выполнить оставшиеся заказы, в отличие от отсутствия алоэ. Я оказалась в безвыходной ситуации. Мне нужно было вернуть покупателям деньги, следовательно, я не смогла бы заплатить банку.

— Вот и все, — выдавила я и учащенно задышала в приступе паники. Понимание того, что я опозорила семью и потеряла бизнес, вогнало меня в глубочайшую депрессию. Склонив голову, я расплакалась. Сбылся мой худший кошмар, ставший последней каплей.

Я оказалась перед необходимостью продать «Мыло Шепарда».

Глава 11

Кейд

Стиснув зубы, я в полной тишине приводил в порядок кабинет своего брата. Я всегда видел только наши различия, и было странно подмечать, насколько мы похожи хотя бы в том, как складывали вещи. На книжной полке лежало несколько странных блокнотов и накладных. Листок со списком имен, где «Эмма» было обведено кружком, другие же вычеркнуты.

Снедаемый чувством вины, я решил, что брат захотел бы поручить заботу о своей дочери кому-нибудь другому, не мне. Я не нравился ему, не говоря уже о любви.

Бормоча себе под нос, я скомкал лист с детскими именами и выбросил его в мусорную корзину. Я приехал навести порядок, а не предаваться воспоминаниям. И даже договорился, чтобы прах Джакса и Джессики переправили новой семье Эммы. Пускай они решают, что с ним делать.

Также оставалось определиться с самим домом. Я мог бы сдавать его в аренду, но решил продать и оборвать все связи с Дугласом. Где-нибудь начать с чистого листа.

Лишь бы уйти и распрощаться с прошлым. Открыться для новой жизни.

На верхней полке стояло около дюжины любимых романов Джакса.

«Прекрасные и проклятые»

«По кому звонит колокол»

Черт возьми, я и не знал, что брат любил читать. Я взял книгу Эрнеста Хемингуэя, и из нее выпала фотография трех улыбавшихся подростков.

Я тогда учился в седьмом классе, Джакс в девятом. Мы оба ехидно ухмылялись, и будь я проклят, но не сразу узнал девушку, стоявшую рядом со мной и положившую голову мне на плечо.

Волосы Дженни были золотисто-каштановыми. И в то время как мы с Джаксом смотрели в объектив, она с кривоватой усмешкой подняла глаза на меня. Мы были просто друзьями. Лишь несколько лет спустя наша дружба переросла в роман.

Чтоб меня. Глуповатый семиклассник на фотографии понятия не имел, как эта девочка его полюбит. И как он все перечеркнет, лишь бы сбежать отсюда.

Погрузившись в воспоминания, я покрутил фотографию в пальцах.

«Возможно, я до сих пор понятия не имею»

Из размышлений меня вырвал щелчок замка, хлопок двери и покашливание Дженни.

Я вышел из кабинета ей навстречу. При виде нее все мои мысли о том, как убраться отсюда ко всем чертям, растаяли, словно сахар в воде.

Прежде чем Дженни обернулась, я мгновение смотрел на нее будто со стороны. И то, как джинсы обтягивали ее зад, навело меня на очень грязные мысли.

— Привет, — окликнул я, слегка приподняв голову.

— Привет, — фальшиво улыбнулась Дженни. Я подошел к ней, и она ухватила меня за плечо. — Плохие новости. Очень плохие.

— Да? — выгнул я бровь. Казалось, череда дурных вестей никак не кончалась.

— Да. Мне конец. Придется продать «Мыло Шепарда».

— Не слишком ли спонтанно? — нахмурился я, немного запутавшийся.

— Моя сестра… — пробормотала Дженни и скривилась. — Моя проклятая сестра. Взгляни, — вытащив телефон, она показала мне видео Эмбер на YouTube, раскрывавшее тайну новой линии товаров.

У меня отвисла челюсть. Сестра Дженни буквально изрыгала яд. Причем на свою собственную семью.

— Какого хрена?! Почему она тебя подставила?

— Ради гребаных просмотров! — закричала Дженни, отшатнувшись и взметнув руками. — Меня поимели. Я подвела родителей. Все это время я врала им, и теперь они меня возненавидели. Поэтому уже неважно, что я согласилась нянчить малышку за смехотворную сумму в десять тысяч. Кстати, где Эмма? Спит? — Дженни пошла к комнате, где мы установили детскую кроватку.

— Эмма со своей новой семьей, — сухо сообщил я.

— Ха-ха, — закатила глаза Дженни. — А если серьезно, где она?

Подойдя к ней, я подбоченился и, расставив ноги шире, посмотрел в ее зеленые глаза.

— Как я и сказал, Эмма со своей новой семьей, — повторил я. — Немного неожиданно, но двоюродная сестра жены Джакса согласилась на удочерение. Сегодня она вместе с мужем проезжала через Дуглас. Они богатые, живут в Остине и…

— Ты, черт возьми, издеваешься? — вспылила Дженни.

— Нет, — ответил я ледяным тоном. — Я не шучу. Джен, Эмме нужна семья, поэтому я сделал несколько звонков. Я передал ее родственникам, которые подарят ей всю необходимую любовь.

Она опустила взгляд, и у нее поникли плечи.

— Кейд. Какого хрена? — когда Дженни подняла глаза, я мог поклясться, что в них пылал огонь. Тот самый обожаемый мною огонь, вот только теперь он был вызван злостью.

— Не отчитывай меня, Дженни, — стиснул я зубы. — Ты говоришь так, словно решение далось мне легко! Но его нужно было принять. Эмме требуются дом и семья. Я не мог ей этого дать и решил…

— Разумеется, — ядовито прошипела она, — ты решил. И не подумал, мать твою, сообщить мне? Я даже не попрощалась с Эммой! Тебе не приходило в голову, что я к ней привязалась? Нет? — Дженни провела пальцами по волосам.

— Дело должно быть сделано, — настоял я, высоко подняв голову.

— Да. Конечно же. Дело должно быть сделано. И ты решил проблему. Точно так же, как восемь лет назад свалил из Дугласа и присоединился к пехоте. Что бы ни было лучше для Кейда — лучше для всех! — ее голос сочился сарказмом, и у меня вскипела кровь.

— Как будто у меня был выбор! — открыл я ответный огонь и, шагнув к Дженни, почувствовал тепло ее тела.

Скрестив руки на груди, она посмотрела на меня с прищуром.

— На самом деле у тебя был выбор. Но ты принял решение и даже не обсудил его со мной! Ты просто взял и ушел навсегда! И теперь я даже не смогла попрощаться с Эммой!

У меня раздувались ноздри, и я шумно дышал. Дженни немного подрагивала, но ни один из нас не отводил взгляда. Из ее правого глаза вытекла слеза и скатилась по щеке. Я ничего не сказал. А какого хрена тут скажешь? В некотором роде Дженни была права.