Нарцисса, как истинная леди, не стала настаивать и подвергать гостя ещё большему смущению. Вместо этого она улыбнулась и, предложив чаю, продолжила:

— Лили Поттер очень тепло отзывалась о вас…

Но разговор оборвал появившийся на пороге Добби:

— Мистер Малфой, к вам какой-то человек. В форме.

Человеком оказался флайт-сержант Смит, который, не успев перевести сбившееся дыханье, прохрипел:

— Флайт-лейтенант Малфой, пайлот-офицер Снейп, тревога! Срочный вылет.

***

Как и предполагал Люциус, срочного вылета не было. Зато было построение, на которое они с Северусом едва не опоздали. Маккензи неторопливо расхаживал перед строем, и его негромкий голос отлично слышали все. Скуадрон лидер казался бесконечно уставшим, но отнюдь не сломленным.

— С этого дня об отдыхе можете забыть. Эскадрилью не покидать. От своих машин далеко не отходить. Наша тринадцатая авиагруппа будет патрулировать северную часть побережья, но так как основной удар ожидается на юге, будьте готовы выступить силами резерва. Сейчас же наша задача — охрана промышленных центров Средней Англии.

Это было более чем разумно. «Дорнье», как показала практика, оказались достаточно уязвимы, а сопровождающие их сто девятые «Мессершмитты» — достойными противниками.

— Командованию стало известно о готовящемся массированном авиаударе, но какие формы он примет, остаётся лишь гадать. Однако мы готовы сделать все, что в наших силах. Подготовка велась тщательно. Радиолокационные станции, системы слежения и оповещения, при условии нормального положения дел, должны обеспечить нашим истребителям большое превосходство над противником.

Маккензи говорил чистую правду, и Люциус прекрасно понимал, что за вопросы терзают командира. Подготовка велась по всем направлениям и казалась грандиозной. Вот только хватит ли этого? Сейчас Истребительное командование могло лишь следить за развитием ситуации, ждать и надеяться. Перспектива не из приятных. Маккензи остановился перед строем и продолжил:

— Наша система раннего обнаружения значительно снижает вероятность неожиданного и разрушительного нападения с воздуха. То есть был нейтрализован именно тот фактор, которым Люфтваффе удачно пользовались во время французской кампании. Кроме того, отсутствие наземной угрозы нашим авиастанциям и безопасность наших военно-воздушных баз означает, что достаточно обеспечено одно из главных требований успешного ведения войны.

Люциус мог оценить справедливость этих слов, потому что слишком хорошо помнил, как донимала всех меняющаяся наземная расстановка сил, когда при возвращении на базу можно было попасть в плен лишь потому, что она оказывалась захваченной.

— К тому же, — продолжил Маккензи, — в отличие от всех предыдущих кампаний, где основной задачей Люфтваффе была поддержка атаки сухопутных войск с воздуха, теперь немецким ВВС предстоит выступить в роли стратегических сил. А к такому они не подготовлены ни морально, ни материально. Не будем забывать, что в их распоряжении нет ни соответствующих самолетов, ни нужного количества обученных пилотов.

С обученными пилотами беда была и в Королевских ВВС. Слишком многие пришли в авиацию недавно и просто не успели набрать нужного опыта. А это могло стоить слишком дорого.

Первой линией обороны Британии служили восемнадцать радиолокационных станций высотного контроля, располагавшихся на побережье Южной и Восточной Англии. Они обнаруживали подлетающие цели на средних и больших высотах на расстоянии до двухсот километров, однако часто ошибались, определяя их количество и высоту полета. Против низколетящих самолетов эти станции были малоэффективны, и для того, чтобы восполнить недостатки коротковолновых радаров, были задействованы станции контроля за низкими высотами, что дало возможность следить за воздушным пространством на дистанции от двухсот метров до семидесяти километров, исключая высотные цели.

Радарные станции слежения контролировали морское пространство. А вся территория Британии находилась в зоне ответственности Корпуса воздушных наблюдателей с его системой постов, расположенных через каждые пять миль. Через радарные станции и посты наблюдения шёл огромный поток информации. Она собиралась и подвергалась тщательной фильтрации, чтобы исключить дублирование и ошибки, после чего поступала в штабы авиагрупп, а оттуда немедленно на командные пункты секторов наведения. На все это уходило не более четырех минут, за которые бомбардировщики могли пролететь около девятнадцати километров. А так как за такой короткий промежуток времени курс изменить было невозможно, перехватить противника представлялось достаточно простым делом.

Сначала это была разведка. Люциус понимал, что противник прощупывает их в поисках слабых мест, и злился, что все их попытки перехвата оказывались провальными. «Мессершмитты» вторгались маленькими группами, и оставалось только злиться, в очередной раз заметив хвост сто девятого. Напряжение нарастало. Казалось, основной задачей противника было нападение на прибрежные объекты и конвои, сопровождавшие гражданские суда. Теперь доходило до четырёх вылетов в день, и Люциус понимал, что это не предел.

Девятнадцатого июля Маккензи поднял в небо по тревоге четыре звена. В районе Фолкстона сто девятые «Мессершмитты» крепко прижали сто сорок первую эскадрилью, вооруженную «Дефиантами». Пилоты Люфтваффе сбивали эти медлительные, неповоротливые и слабо вооружённые самолёты, словно цели в тире. Бой проходил над морем, и Люциус повёл свой «Спитфайр» наперерез атакующей группе, пытаясь её отсечь.

Воздушные бои при всей их скоротечности казались очень долгими, словно каждое мгновение растягивалось до бесконечности, вмещая в себя множество событий. И если поначалу Люциусу было крайне сложно управлять самолётом, одновременно стреляя по цели, то сейчас он при этом успевал ещё и выхватывать картинки происходящего. За свой тыл он не переживал, ведь его надёжно прикрывал Северус, всегда держащийся позади и чуть выше.

В этот раз всё пошло иначе, и Люциус понял, что им противостоят настоящие асы. Пока он ловил в прицел свой сто девятый, он вдруг понял, что не видит привычной тени, отбрасываемой «Спитом» Северуса. Так и есть! Два «Мессершмитта» зажали его в тиски, поочерёдно выпуская по нему очереди трассирующих пуль. Люциус развернулся гораздо медленнее, чем того хотел. Он прекрасно понимал, что шансов у Северуса нет. Даже если его не настигнет пуля, то попытка спрыгнуть с парашютом — добьёт. На воде никто не сможет ему помочь.

Медленно, как же медленно! Пока Люциус боролся с законами аэродинамики, на помощь Северусу пришли Поттер с Блэком. Они одновременно атаковали сначала ведомый «Мессер», пилот которого безвольно уткнулся головой в стекло, после чего самолёт сорвался в пике, а потом разделались и со вторым. Это была безоговорочная победа.

Глядя на них, Лонгботтом и Розье завалили ещё один сто девятый. Однако ликование Люциуса было недолгим. Пока они вели свои воздушные дуэли, был сбит Уоттерс, да и из десяти «Дефиантов» осталось только шесть. Но зато и «Мессершмитты» удалялись, скрываясь в облаках, а значит, пора было возвращаться.

Посадив самолёт, Люциус не спешил поднимать фонарь, чувствуя, как сильно дрожат руки. Он снял шлем и, наплевав на многолетние привычки, вытер заливающий глаза пот тыльной стороной ладони. Платок можно найти и после.

А Северус уже успел спрыгнуть на землю и теперь направлялся к самолётам Поттера и Блэка. Упустить такой момент Люциус не мог, поэтому быстро оставил свой «Спит» и поспешил следом. Северус несколько мгновений стоял напротив Поттера, пристально глядя тому в глаза, а потом шагнул навстречу и стиснул его в объятиях.

Любые слова благодарности были бы тут лишними, но вот довольный свист Блэка приятно разрядил обстановку.

— Снейп, а меня? — радостно оскалился Блэк. — Я тоже люблю обнимашки и всё такое.

Он поиграл бровями и явно не ожидал, что Северус примет его слова как руководство к действию. Впрочем, Блэк быстро подхватил игру и даже расцеловал Северуса, со словами, что давно об этом мечтал. И вместо того чтобы разозлиться, Северус расхохотался.